Катастрофа - Мари Саат

уж он ни есть, здесь ты сама себе голова, а там без конца будешь слышать попреки!

— Так-то оно так, — беззвучно соглашается мать, на что Маали слегка обижается: не для того она говорит, чтобы ей поддакивали, так скоро и говорить не о чем будет! Обычно-то мардиская Мийли за словом в карман не лезет.

— Да и у своих детей не лучше! — переходит Маали к новой теме, которая, как она полагает, вызовет больше возражений. — Там ты станешь прислугой, хорошо, если еще свой угол будет, только и это не лучше — сиди, как в клетке, а вокруг серые ящики!

— Так-то оно так! — снова соглашается мать, и голос ее звучит так, что Маали пугается. И она пугается еще сильнее, когда замечает, что плечи мардиской Мийли вздрагивают и по щекам текут слезы. Она просто не находит слов. Так они и сидят друг против друга: мать со вздрагивающими плечами и Маали, озадаченно смотрящая перед собой. Они даже не замечают, как хлопает входная дверь и кто-то быстрым шагом проходит через переднюю комнату. Это явилась маленькая суетливая Лийне с хутора Яагу. Она хватает ртом воздух, открывает рот, чтобы что-то произнести, и вдруг замечает, что мардиская Мийли плачет. Лийне нерешительно приостанавливается на пороге, переводит дух и громко сообщает:

— Поторопись, Мийли! На почту позвонили, что твои овцы прибились к стаду с хутора Луйте!

Мать еще раз всхлипывает, затем, словно просыпаясь, вздрагивает и бормочет:

— Да, да!

— Твои овцы на хуторе Луйте! — повторяет Лийне.

Мать поднимается и, еще не совсем придя в себя, рассуждает:

— Постой-постой, значит, веревку надо захватить… и хлеба… и подарки тамошним… — И вот она уже спешит к дверям.

Мать и яагуская Лийне катят на велосипедах к деревне. Мать сидит в седле тяжело, а Лийне, как мальчишка, приподняв над велосипедом зад, лихо крутит педали, прищурив от солнца глаза, и тараторит:

— Только бы не убежали они оттуда! Да чего им убегать-то, раз уж они там!

Познать человека

О творчестве Мари Саат

Молодая эстонская писательница Мари Саат (Мээл) впервые предстает перед русским читателем сборником своих рассказов и повестей; до сих пор в русском переводе были напечатаны лишь отдельные рассказы: «Тайный пудель» и «Пещера» в сборнике «Эстонская молодая проза» и «В школе» (журнал «Таллин»).

Мари Саат родилась в 1947 году в Таллине, окончила экономический факультет Таллинского политехнического института, а затем аспирантуру Института экономики АН ЭССР, она — кандидат экономических наук, молодой ученый-исследователь. И участница V Всесоюзного совещания молодых писателей.

Первый рассказ М. Саат появился в печати в 1970 году, более широкая известность пришла к молодой писательнице после опубликованной в 1973 году в «Библиотеке «Лооминга» повести «Катастрофа», удостоенной в следующем году премии Фр. Тугласа в области новеллистики. В 1975 году вышел сборник ее рассказов «Бутоны роз», а в 1975 году была напечатана отдельной книгой повесть «Как быть с матерью?».

Перед нами, таким образом, автор, пришедший в литературу в минувшее десятилетие, и, по словам критика Э. Маллене, «самый заметный дебютант в эстонской прозе семидесятых годов». Дабы лучше уяснить роль и место Мари Саат в новейшей эстонской прозе, определить своеобразие ее творческой манеры, обрисуем хотя бы вкратце литературный фон, способствовавший ее столь успешному дебюту.

Нет сомнения в том, что со вступлением советского общества в период развернутого социализма усложнились и задачи, стоящие перед художественной литературой. Внутренний мир нашего современника, его интеллектуальное, эмоциональное и нравственное «я» стали намного сложнее, как, собственно, и взаимоотношения его с быстро меняющейся в эпоху научно-технического прогресса действительностью. Московский критик И. Бернштейн на страницах журнала «Вопросы литературы» справедливо отмечает, что «писателей привлекают конфликты скорее нравственные, чем обнаженно социальные, с более опосредствованным раскрытием социальных проблем через этическую и философскую сферу».

Тенденции такого рода по-своему преломляются и в сегодняшней эстонской советской литературе. Если ранее при раскрытии взаимодействия человека и обстоятельств основной акцент был связан с выявлением того, к а к  эти обстоятельства, преимущественно социально-исторические, формируют (или трансформируют) те или иные черты человеческого характера, обуславливают его поведение в тех или иных случаях, включая и противодействие человека неблагоприятным условиям внешней среды, то с середины 1960-х годов задачи литературы значительно усложнились. Уже в «Маленьких романах» Энна Ветемаа перед читателем предстал герой, сложное душевное состояние которого, с причудливым переплетением положительных задатков, отрицательного поведения и беспощадного самоанализа, уже не объяснишь одними только пережитками прошлого или воздействием внешних обстоятельств. Молодая эстонская проза конца 1960-х и особенно 1970-х годов вплотную занялась исследованием человеческой натуры, ее глубинных, потаенных сторон. И если, скажем, одного из зачинателей молодой эстонской прозы современного этапа — Арво Валтона — вначале интересовали преимущественно переживания «маленького человека», нередко оказывавшегося как бы «между колесами» будничных житейских обстоятельств («Между колесами» и назывался его второй, появившийся в 1966 году, сборник рассказов), то в дальнейшем, в гротескных новеллах и философских рассказах-притчах, его все более занимают труднообъяснимые, на первый взгляд, стороны человеческой натуры и поведения. И, независимо от приятия либо же неприятия нами того или иного конкретного произведения молодой эстонской прозы, эти аспекты и ракурсы исследования человека, которые выдвинулись у представителей данного направления, весьма симптоматичны для современного уровня литературного мышления, когда, по мере общественного прогресса, все более возрастает «себестоимость» человеческого потенциала, необходимость человеческого самопознания — ведь, как справедливо подчеркивает та же И. Бернштейн, «острота конфликта определяется тем, что нравственные вопросы становятся критерием проверки гражданской «стоимости» человека». Исключительную важность при этом, однако, приобретает нравственная позиция самого писателя, его отношение ко всему тому, что — внутри человека — мешает человеку стать полноценной личностью.

Исходя из всего этого, мы можем лучше понять и художественное своеобразие Мари Саат как писателя, развивающегося в русле того направления, которое принято называть молодой эстонской прозой. В стремлении  п о з н а т ь  человека, проникнуть в потаенные стороны его души, выявить то, что мешает ему стать полноценной личностью, Мари Саат идет своим путем. Так, в рассказе «Тайный пудель» она использует прием «анималистической» аллегории. В русской классической и советской литературе мы знаем ряд великолепных произведений такого рода: «Холстомер» Л. Н. Толстого, «Изумруд» А. И. Куприна, «Каштанку» А. П. Чехова, «Прощай, Гульсары» Ч. Айтматова, — в которых глубоко и естественно раскрывается внутренний мир животного, делается попытка взглянуть на людей как бы его глазами. Общим знаменателем всех этих произведений является прочувствованный гуманизм писателей, для которых отношение человека к животному, к живой природе вообще становится одним из определяющих критериев нравственности. Попытка увидеть мир людей глазами пуделя предпринимается и Мари Саат, при этом достигается завидная естественность и психологическая убедительность. Но на самом деле — рассказ этот о  л ю д я х, о том неведомом,