Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник) - Агата Кристи

Флора побелела, как бумага.

– Слишком поздно, – повторила она глухим голосом.

Сыщик наклонился в ее сторону и не отрывал от нее глаз.

– Понимаете, мадемуазель, – сказал он очень мягко, – сейчас вас об этом просит папа Пуаро. Старый папаша Пуаро, очень опытный и мудрый. Я не собираюсь заманивать вас в ловушку, мадемуазель. Разве вы не поверите мне и не скажете, где прячется Ральф Пейтон?

Девушка встала и теперь стояла, глядя ему прямо в глаза.

– Месье Пуаро, – произнесла она ясным голосом, – я вам клянусь, торжественно клянусь, что не знаю, где прячется Ральф Пейтон, и что я не видела его и ничего от него не слышала ни в день убийства, ни после него.

Она опять села на свое место. Несколько минут сыщик молча смотрел на нее, а потом резко хлопнул рукой по крышке стола и произнес:

– Bien![116] Да будет так. – На его лице появилось жесткое выражение. – Тогда я обращаюсь ко всем здесь присутствующим: миссис Экройд, майор Блант, доктор Шеппард, мистер Реймонд – все вы или друзья капитана, или близко знали пропавшего. Если кто-то из вас знает, где он прячется, – скажите об этом.

Повисла длинная пауза. Пуаро по очереди посмотрел на каждого из нас.

– Умоляю вас, – сказал он глухим голосом, – не молчите.

Все молчали, пока наконец не заговорила миссис Экройд.

– Я должна сказать, – сказала она похоронным голосом, – что отсутствие Ральфа в такой момент совершенно необъяснимо. Скрываться в такой ситуации… Все выглядит так, как будто за всем этим что-то скрывается. Я теперь все время думаю, Флора, дорогая, что это большое счастье, что мы формально не огласили твою помолвку.

– Мама! – в сердцах воскликнула девушка.

– Это Провидение, – объявила миссис Экройд. – Я глубоко верю в Провидение – «Божество, устраивающее наши судьбы»[117], как прекрасно написал Шекспир.

– Не будете же вы напрямую обвинять Всемогущего в том, что у кого-то толстые коленки, правда? – спросил Джоффри Реймонд, и комната наполнилась его безответственным смехом.

Мне кажется, что он сказал это для того, чтобы ослабить напряжение момента, но миссис Экройд с осуждением посмотрела на него и достала платочек.

– Флоре удалось избежать массы юридических и всяких других неприятностей. Я ни секунды не думаю, что наш дорогой Ральф имеет какое-то отношение к смерти бедняжки Роджера. Я так не думаю. Но у меня очень доброе сердце – оно с детства было таким добрым. Я ненавижу думать о людях плохо. И тем не менее мы не должны забывать, что Ральф, еще будучи ребенком, несколько раз попадал под бомбежки. Говорят, что результаты таких стрессов могут быть весьма отдаленными. И в этом случае люди совершенно не отвечают за свои поступки. Они, знаете ли, теряют над собой контроль и ничего не могут с этим поделать.

– Мама, – воскликнула Флора, – но ведь ты же не веришь, что это мог совершить Ральф!

– Действительно, миссис Экройд, – подал голос майор Блант.

– Я не знаю, что и думать, – в голосе миссис Экройд послышались слезы. – Все это просто убивает… Интересно, а что будет с этим домом, если Ральфа признают виновным?

Реймонд резко отодвинул свой стул от стола. Майор Блант молча сверлил ее глазами.

– У него же вполне мог быть какой-нибудь шок от контузии, – упорно продолжала миссис Экройд. – А я должна сказать, что Роджер всегда давал ему очень мало денег. Конечно, из лучших побуждений. Вижу, что вы все сейчас против меня, и тем не менее я не забываю, что Ральф так и не показался, – а это очень странно. И еще раз повторюсь: я рада, что мы не объявили о помолвке Флоры официально.

– Это произойдет завтра же, – сказала девушка своим ясным голосом.

– Флора! – в ужасе воскликнула ее мать.

Мисс Экройд повернулась к секретарю.

– Не могли бы вы послать соответствующие объявления в «Морнинг пост» и в «Таймс», мистер Реймонд?

– Если вы считаете, что так будет лучше, мисс Экройд, – серьезно заметил секретарь.

Девушка импульсивно повернулась к Бланту.

– Вы меня понимаете? – спросила она. – Что еще я могу сделать? В такой ситуации я должна держаться за Ральфа. Вы же это видите, правда?

Она смотрела на него в немом ожидании, и через какое-то время майор утвердительно кивнул.

Миссис Экройд чуть не захлебнулась криками протеста. Флора не обратила на нее никакого внимания. Потом заговорил Реймонд:

– Я полностью понимаю ваши мотивы, мисс Экройд. Но не кажется ли вам, что вы слишком торопитесь? Давайте подождем пару дней.

– Завтра, – повторила Флора все тем же чистым голосом. – И не надо причитать, мама. Кем бы я ни была, но своих друзей я не предаю.

– Месье Пуаро, – сквозь слезы обратилась миссис Экройд к сыщику. – Вы так ничего и не скажете?

– Здесь и говорить не о чем, – подал голос майор. – Она все правильно делает. Я буду рядом с нею до конца.

Флора протянула ему руку.

– Благодарю вас, майор Блант, – сказала она.

– Мадемуазель, – заговорил Пуаро, – вы позволите старику восхититься вашей смелостью и верностью? И постарайтесь понять меня, если я попрошу вас – попрошу вас со всей торжественностью – отложить объявление о помолвке по крайней мере на два дня.

Флора заколебалась.

– Я прошу об этом как в интересах Ральфа Пейтона, так и в ваших собственных, мадемуазель. Вижу, что вы хмуритесь. Вы не понимаете, как такое может быть. Но уверяю вас, что это именно так. Pas de blagues[118]. Вы доверили мне это дело – так не препятствуйте же мне сейчас.

Прежде чем ответить, Флора помолчала несколько минут.

– Мне все это не нравится, – ответила она наконец, – но я сделаю так, как вы просите.

И она опять уселась за стол.

– А теперь, дамы и господа, – быстро проговорил Пуаро, – я продолжу. Поймите меня правильно, я должен найти правду. Правда, какой бы уродливой она ни была, для человека, который ее ищет, всегда удивительна и прекрасна. Я уже старик, и мои силы уже не те, что были раньше. – Было видно, что сыщик ждет возражений. – Вполне возможно, что это мое последнее дело. Но Эркюль Пуаро не закончит свою карьеру неудачей. Дамы и господа, я еще раз повторяю – я обязательно узнаю правду. И узнаю ее, несмотря на вас всех.

Последние слова он произнес с вызовом, как бы бросив их нам в лицо. Мне показалось, что мы все как бы отшатнулись – все, за исключением Джоффри Реймонда, которому чувство юмора не изменило и на этот раз.

– Что вы имеете в виду – несмотря на нас всех? – переспросил он, слегка приподняв брови.

– Только то, что сказал, месье. Каждый из вас, сидящих в этой комнате, что-то от меня скрывает… – Подняв руку, он прекратил поднявшийся было шум протестов. – Да, да, я знаю, о чем говорю. Это может быть чем-то совсем неважным и совершенно тривиальным, что, на ваш взгляд, не имеет никакого отношения к делу, но оно существует. У каждого из вас есть что-то, что он скрывает. Ну скажите честно, я прав?

Он обвел всех одновременно вызывающим и обвиняющим взглядом. И все под этим взглядом опустили глаза. Включая и меня.

– Я получил свой ответ, – сказал Пуаро со странным смешком и встал. – Я еще раз обращаюсь ко всем вам – расскажите мне правду, всю правду. – И опять мертвая тишина. – Так никто и не заговорит?

И детектив опять рассмеялся тем же странным смехом.

– C’est dommage[119], – сказал он и вышел из комнаты.

Глава 13

Гусиное перышко

В тот вечер, по приглашению Пуаро, я обедал у него дома.

Я заметил, что Кэролайн следит за моими сборами с видимым неодобрением. Думаю, что она всем сердцем хотела отправиться со мною.

Пуаро оказался гостеприимным хозяином. Он выставил на стол бутылку ирландского виски (которое я ненавижу) вместе с сифоном с содовой и стаканом.

Сам он был занят приготовлением горячего шоколада. Как я позже выяснил, это был его любимый напиток.

Он вежливо осведомился о моей сестре, которую объявил очень интересным человеком.

– Боюсь, что после разговора с вами она просто потеряла голову, – сухо заметил я. – Что там у вас произошло в воскресенье днем?

Сыщик рассмеялся и подмигнул мне.

– Я люблю обращаться к мнению экспертов, – таинственно произнес он, но наотрез отказался пояснить свои слова.

– В любом случае теперь вы в курсе всех местных слухов, как правдивых, так и не очень, – заметил я.

– А кроме того, получил массу очень ценной информации, – негромко добавил детектив.

– Как, например?..

Бельгиец покачал головой.

– Почему вы не сказали мне правды? – задал он встречный вопрос. – Ведь в месте, подобном этому, все, что бы ни сделал Ральф Пейтон, мгновенно стало бы известно окружающим. И если бы в тот день по лесу не прошла ваша сестра, то это сделал бы кто-нибудь другой.

– Думаю, что вы правы, – ворчливо ответил я. – А почему вас так заинтересовали мои пациенты?

Пуаро опять подмигнул.

– Один пациент, доктор. Только один.