Любить нельзя отвергнуть (СИ) - Анастасия Лик

      - Вернёшься в свою кровать, - нерешительно пискнула я.

      - На кой она мне сдалась, если в ней нет тебя?! - заорал Тин. Я испуганно вздрогнула. Никогда не видела его настолько разгневанным. Даже страшно стало.

      Тин снова потёр глаза и, не глядя в мою сторону, вышел из комнаты, хлопнув напоследок дверью.

      Я резко выдохнула. Всё случилось слишком быстро. Только что мы были вместе, и всё закончилось. Но так лучше. И Тин и я понимаем, что наши странные отношения ни к чему не приведут. Верней я надеялась, но он сказал "невозможно". И граф Тарин не импульсивная барышня, он всегда говорит то, что думает, как считает правильным, независимо ни от чего. И его отказ не просто слова, это решение, которое обсуждению не подлежит.

      Говорить о сне уже не приходилось. Я сходила в ванную, оделась, заплела волосы и пошла к дяде, что бы тот помог с организацией переезда. В доме меня встретила счастливая Лини, которая тут же затащила к себе в комнату и принялась рассказывать, как она счастлива с сыном императора. Какой он нежный, страстный и любимый, как он рад её компании и ценит подаренную ему невинность и прочее, что угнетало меня ещё больше. Но с подругами сестрёнка перестала общаться, по словам Лини, они оказались глупыми, завистливыми и пустыми, так что ей не терпелось хоть с кем-то поделиться своей радостью, и в качестве жертвы была выбрана я. А потом пришёл дядя и спас меня. В отличии от ошалевшей от счастья сестрёнки, он быстро понял моё скверное настроение.

      - Ты уверенна, что твои кошмары не вернутся?

      Мы сидели в кабинете дядюшки, передо мной располагался стол, на нём сок польхи и конфеты, но и они меня не радовали.

      - Да, - просипела я и откашлялась.

      - Но ведь тебе не обязательно покидать его, если ты желаешь остаться...

      - Нет, - оборвала я дядюшку на полуслове. - Наши странные отношения закончились, и мы больше никогда к ним не вернёмся. Но вы не переживайте, вскоре я вернусь в Хассилин. Столица не лучшее место для меня.

      - Дарина, можешь жить у меня столько, сколько пожелаешь, - с упрёком ответил дядюшка. - Но мне кажется, что ты сама хочешь остаться с графом Тарином.

      - Он сказал "нет", - прошептала я, задыхаясь от подступающих слёз. Отпила немного соку, не помогло. Горло болезненно сжималось.

      - "Нет" чему?

      - Я... я не могу говорить, это непозволительно для леди моего рода. Глупая и наивная.

      - Ш-ш-ш, тихо, не плачь, - дядя подсел ко мне ближе и обнял за плечи. - Я никогда не стану осуждать тебя. Расскажи мне, тебе станет легче.

      Я нервно вздохнула, давая расстроенному организму живительный воздух, оказывается, последний час я практически не дышала.

      - Мы ездили к его отцу, вы знаете, - сказала я. Дядя кивнул. - И я невольно подслушала их разговор. Тин говорил, что любит меня, что не знает, как будет жить, когда я уеду от него, и после Летней ночи признался в своих чувствах, а я подумала: к чему все эти титулы, если мы любим, то ни проблемы, ни общественное мнение не помеха нам. Он так заботлив... и, несмотря на то, что порой мы спали в одной кровати, он не касался меня, оберегал для... - я расплакалась, - для Вафнина. Но мне не нужен Вафнин, моё сердце рвётся к этому графу. И сегодня я попросила. Попросила сама взять меня в жёны. Он сказал, что это невозможно. Грубо и резко. Из меня словно вынули душу и растоптали её...

      - Дарина, он прав, - тихо произнёс дядюшка, прижимая к себе и целуя в макушку. - Он прав и я благодарен ему.

      - Знаю. Но Тин так разозлился, когда узнал о моём решении уехать, ему больно, как и мне, но что делать? Почему всё так? Он желает, я тоже... почему он отверг меня? - разрыдалась я окончательно, но осознание того, что единственный мужчина, которого я смогла полюбить, сказал, что не хочет меня, пришло неожиданно.

      - Нужно найти силы, сердце успокоится.

      - Да, но сейчас я словно умерла.

      - Сходи к Вафнину, он рад твоей компании, - предложил дядюшка, а я обречённо вздохнула.

      - Ну опять вы про него!

      - Я не сватаю тебя. Вафнин твой друг, он поможет отвлечься. В Жахнар у тебя не так много тех людей, у которых можно найти утешение. К Лини сейчас лучше не приближаться, она сходит с ума от счастья и скверно осознаёт реальность, а Вафнин хороший человек, он не станет докучать расспросами и сможет отвлечь.

      Но идти к вышеупомянутому не пришлось, он появился в доме дяди сам, видно Вафнин тут стал завсегдатаем, и очень удивился, увидев меня. Обрадовался несказанно и тут же потащил гулять и откармливать конфетами. Наверно его компания действительно была лучшей для моего расстроенного организма, Вафнин всегда был готов выслушать меня, что-то посоветовать, утешить. Да и прогулка по городу должна улучшить настроение.

      - Так ты грустишь, потому что покидаешь дом графа? - переспросил Вафнин. Я кивнула. Как он ещё что-то понял из моего скомканного рассказа, уму не приложу, а рассказала я ему далеко не всё, и лишь в общих чертах.

      - Не уезжай...

      - Ты же знаешь, что я не могу у него жить! - возмутилась я. - В городе и так все считают нас любовниками. Это унизительно.

      Мы дошли до городского парка и сели под полюбившееся нам дерево.

      - И это унизительным стало только сейчас? - недовольно пробубнил Вафнин. - Дарина, если ты не хочешь рассказывать мне правды, то достаточно было дать понять, что не желаешь обсуждать свои отношения с графом.

      - Нет у меня никаких отношений! Вообще никаких! - выкрикнула я.

      Вафнин пожал плечами.

      - Нет, значит, нет. Успокойся.

      Я глубоко вздохнула и, повинуясь настойчивой руке, легла ему на колени. Закрыла глаза. Только этот мужчина одним строгим словом мог успокоить мою истерику. Удивительное умение.

      - Я уезжаю в Хассилин.

      - Когда?

      - Не знаю. Верхом я не хочу ехать, а организация сопровождения требует время. Дядя обещал помочь с этим.

      Вафнин погладил меня по волосам, коснулся щеки.

      - Ты плакала.

      Я промолчала. К чему отрицать очевидное? Пусть с Вафнином я виделась не часто, мы знакомы давно и он хорошо знал меня.