Еретик. Книга 3 - Вера Золотарёва

присела прямо на него, тут же постучав по доскам рядом с собой.

– Расскажите мне все, – мягко попросила она. – И, может, уже назовете свое имя?

Несколько мгновений он стоял молча, думая, как ему поступить. А затем вдруг понял, что, возможно, эта женщина – и есть сосредоточение тех самых ответов, которые он так жадно надеялся здесь найти. Решившись, он кивнул и сказал:

– Вивьен Колер.

– Интересное имя для интересного человека, – удовлетворенно улыбнулась Жаннетта. – Это о многом говорит, не находите?

– Нет, пожалуй.

– Присядьте, месье Колер. И расскажите жене дезертира, какая трагедия может терзать инквизитора. Видит Бог, мы с вами – две тоскующие души, ищущие тепла в одном и том же месте. Но если для меня излить душу приходскому священнику не составляет труда, то для инквизитора, связавшегося с ведьмой это, надо думать, гораздо сложнее. Так позвольте мне побыть вашим духовником. Я клянусь, я унесу вашу историю с собой в могилу. К тому же… может, от могилы меня отделяет не так уж много времени, так что вы вне опасности. – Она тоскливо огляделась вокруг.

На этот раз Вивьен прочел ее мысли по взгляду и строго шагнул к ней. Намерения этой женщины, ее тоска во взгляде, ее бесстрашие и даже безразличие в отношении инквизиции, ее усталость – все вдруг слилось для него в единую картину.

– Даже не думайте! – приказным тоном произнес он.

Жаннетта изумленно подняла на него глаза.

– О чем?

– Вы знаете. Какие бы испытания Господь ни посылал вам, мадам де Круассе, Он делал все это, потому что знал, что вы в состоянии это выдержать! Пути Его неисповедимы, а воля всегда милосердна, даже если нам не дано этого понять и постичь.

Жаннетта снисходительно улыбнулась.

– Мне кажется, Он верит в мою выдержку больше, чем я сама, – тоскливо произнесла она.

– Так кто вы такая, чтобы перечить? – добродушно усмехнулся Вивьен и, наконец, присел рядом с ней на крыльцо. – Мадам, я вижу вашу печаль и вашу усталость не хуже, чем вы видите мои чувства к Элизе. И я считаю своим долгом отговорить вас от тяжкого греха, пока вы не совершили непоправимого.

Жаннетта тепло посмотрела на него.

– Можете считать, что уже это сделали, Вивьен, – с благодарностью сказала она. – За долгое время вы были первым человеком, кто посмотрел на меня… с теплом. Вы не осудили меня, а отнеслись по-доброму. Я уже и забыла, что так бывает.

Вивьен тяжело вздохнул.

– Отчаяние коварно, но не поддавайтесь ему. В людях добродетель всегда сильнее тьмы.

– А ведь вы говорите это искренне, – усмехнулась она. – Я встречала так много фальши, что уже подумала, будто погрязла в ней и сама. – Она покачала головой. – Так… расскажите мне вашу историю, прошу вас. Станьте моим глотком правды среди сплетен и пересуд.

Вивьен удивился этой внезапной метафоричности, но отчего-то решил, что теперь обязан быть с нею откровенным. Эта женщина действительно казалась ему тем самым слушателем, который сможет понять его.

И он рассказал ей все.

Солнце давно ушло из зенита и постепенно клонилось к закату. Вивьен поведал Жаннетте де Круассе свою историю, не упуская ни одной важной детали, закончив повествование тем, что увидел Элизу с неизвестным мужчиной в Кане.

– Теперь, надо думать, она счастлива с ним, – пожал плечами он. – И я не хотел разрушать это. Я ведь не способен дать ей нормальную жизнь, о которой она мечтает.

Все это время Жаннетта сидела и слушала, не задавая вопросов, сделавшись кроткой и молчаливой. И лишь теперь она резко подняла на Вивьена глаза и сурово нахмурилась.

– А с чего вы решили, что она об этом мечтает? – вдруг спросила она. Вивьен едва не вздрогнул от этого вопроса. Тем временем Жаннетта де Круассе продолжила свои нападки: – Это она вам так сказала? Просила от вас нормальной жизни?

Вивьен оторопело посмотрел на нее, не зная, что сказать. Ее вопрос – по сути, такой простой – поставил его в тупик. Он постарался припомнить, говорил ли хоть раз с Элизой о будущем, но не смог. О будущем много дума он сам. И в этих думах чувствовал себя виноватым за то, что никогда не сможет стать Элизе мужем. Потому что для этого нужно было оставить службу.

Служба. Будь она проклята – он любил и ненавидел ее одновременно и никак не мог определиться, чего в его чувствах больше. Он считал себя еретиком на службе Церкви, нередко задумывался, что в инквизиции ему не место, и все же понимал, что не представляет себя где-то еще. Смог бы он быть счастлив, покинь он службу и останься с Элизой?

Вряд ли.

Но ведь она этого и не просила. Никогда.

Жаннетта заговорщицки улыбнулась.

– Неужто вы прозрели, месье Колер? – бархатным голосом спросила она.

Он все еще не знал, что ответить, поэтому лишь смущенно молчал. Жаннетта покачала головой.

– Я поняла бы ваше отчаяние, если б вы решились, – вздохнула она. – Если бы подошли к ней там, в Кане. Если бы попытались убедить вернуться. Откуда вам знать, быть может, она только и ждала, что вы придете за ней после всего, что случилось! Столько месяцев она жила в Кане, не рискуя вернуться в Руан! Вы ведь рассказали, что сами прогнали ее. Так разве не вам положено было сказать ей, что она может вернуться?

Вивьен опустил взгляд.

– Ренар говорил мне то же самое…

– Но вы струсили, – заключила Жаннетта. Вивьен вспыхнул, но не смог ничего противопоставить. Она была права.

– Да, – нехотя признал он. – Струсил. Если быть совсем откровенным, я просто побоялся услышать отказ. Я сказал себе, что нельзя рушить ее счастье и снова возникать в ее жизни, и это была правда, но лишь отчасти.

Жаннетта улыбнулась.

– Спасибо, – произнесла она. Вивьен недоуменно посмотрел на нее.

– За что?

– Я просила вас стать моим глотком правды, и вы стали. Возможно, вы не поверите, но это было для меня важно. – Она улыбнулась. – К тому же, я была рада услышать немного об Элизе. Она показалась мне хорошим человеком, когда мы виделись. Я желала ей счастья. Похоже, жизнь ее выдалась не без тягот, но у кого она выдается без тягот, верно?

Вивьен сдвинул брови, внимательно посмотрев на нее.

– Мадам де Круассе, вы ведь…

– Жаннетта, – поправила она, улыбнувшись. – Мне больше нравится, когда честные люди зовут меня по имени.

– Жаннетта, – не стал спорить он, – вы ведь не станете совершать непоправимого? – Она не ответила, и он заговорщицки улыбнулся ей в ответ. – Вы мне теперь обязаны, если хотите. Взамен