Сон и явь. Перепутье (СИ) - Лин Брук

Мы идём к его машине. Я молчу, погрузившись в свои мысли. Но всеми фибрами чувствую, как он пронзает меня своим изучающим взглядом, будто пытаясь что-то прочесть изнутри. Возможно, я говорю слишком много лишнего?

По дороге, мы говорим немного. В основном о фотографии и завтрашнем дне. Он рассказывает о съёмке и о модели, которая будет сниматься, и умудряется вдохновить настолько, что всё вокруг вновь перестаёт иметь значение.

— Кстати, — он указывает пальцем на здание, которое мы проезжаем. — Здесь будет фотошкола. Со дня на день подписываем документы о передаче помещения мне.

Я узнаю это место сразу. И помню, что эта сделка окажется фальшью, которая принесёт Итану большие убытки.

— Не стоит этого делать, — невольно вырывается из моих уст.

Я понимаю, что возможно ему необходимо всё это пережить, чтобы в дальнейшем стать тем, кем он был во сне. Но я не могу позволить себе стоять в стороне и наблюдать за тем, как его жизнь рушится, причиняя ему боль.

Мы будто поменялись с ним местами. Во сне он старался огородить меня от бед, всегда протягивая руку помощи. А теперь я стараюсь всеми возможными способами "отблагодарить" его за это.

Итан переводит на меня свой взгляд и любопытно смотрит, нахмурив брови.

— Почему? — спрашивает он.

— Предчувствие плохое.

Я даже представить не могу, какой нелепой выгляжу в его глазах. Но попытаться поселить в его голове сомнения считаю необходимым.

— Предчувствие? — смеется он. — Ты что экстрасенс?

— Да, предчувствие, — я проявляю твёрдость и не поддаюсь его улыбке, делаюсь ещё серьёзнее. — Такое же, как в тот день, когда мы спасли Дженни.

Он меняется в лице, и улыбка сползает с его лица.

— Просто будь внимательнее перед подписанием документов. И постарайся не терять трезвость ума, — мягко улыбаюсь ему, чувствуя, что мои слова дошли до него, и он обязательно к ним прислушается.

Всю оставшуюся дорогу мы проводим в тишине, каждый в своих мыслях. И даже от этого я получаю удовольствие. Думаю, здесь дело не в словах и молчании, а в присутствии правильного и нужного человека рядом. Тогда всё случается, как по волшебству.

Когда мы доезжаем до дома, он дает мне адрес студии, я благодарю его и ещё раз напоминаю про сделку, в которой он должен быть очень внимателен. Он ничего не отвечает, но по его взгляду понимаю, что мои слова заставили задуматься. Мы прощаемся с ним, и я с предвкушением жду завтрашнего дня. А сегодня, пообедав и переодевшись, я еду к родителям в магазин, чтобы заменить маму за кассой, пока она поедет по своим делам.

Весь день проходит в мыслях об Итане. Я стараюсь их заглушать, ведь с каждым разом я всё глубже погружаюсь в иллюзию, будто всё то, что было между нами во сне, можно возобновить в реальности. Я не хочу разбитых надежд. Не хочу разочарований и боли. Стараюсь убедить себя, что дружба с Итаном принесёте мне не меньше счастья, а возможно и больше. Но как бы я себя не убеждала, по ночам, перед сном, я всё равно закрываю глаза и погружаюсь в последние дни сна и утопаю в наших с ним объятиях и поцелуях.

Глава 13

На следующий день я еду на студию, где уже началась подготовка модели к съёмке. У меня от предвкушения внутри всё ходит ходуном. Зная Итана, понимаю, что меня ждёт то, что будет сводить с ума сознание и душу. И я с нетерпением жду, когда окунусь в работу. Оказываюсь на месте я прям перед самым началом. Итан быстро вводит меня в курс дела, объясняя, что мне предстоит делать, а после включается в работу. И это самое лучшее в работе с ним — наблюдать за тем, как он отдается процессу, словно в помещении нет никого, кроме него и модели. Он не замечает стилиста, визажиста и меня, полностью погрузившись в ту, что стоит перед его объективом. В процессе он обращается ко мне, давая советы или прося сделать какой-то определённый кадр, но никогда не отводит глаз с девушки, что стоит перед ним. Я не замечаю, как пролетают два часа. Мне так нравится атмосфера, в которую мы все погрузились, что не хочется возвращаться к обыденной жизни. После этой съёмки у меня будто крылья вырастают, и я горю желанием взлететь выше, ближе к облакам, от всей серости и хмурости событий последнего месяца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Итан подходит ко мне, когда я складываю фотоаппарат в сумку.

— Не убирай, — он протягивает руку. — Хочу посмотреть на кадры, которые ты сделала.

Смущаясь, я вытаскиваю камеру обратно и отдаю ему. И только потом вспоминаю, что я много времени уделила ему, ловя каждую его эмоцию на фото. Я краснею и надеюсь, что он не обратит на это внимание. Он включает камеру и начинает просматривать снимки. Сначала он не выражает никаких эмоций, но вскоре уголки его губ искажаются в легкой улыбке.

— Всё в порядке? — спрашиваю я, изведясь вся на месте.

Хочу провалиться сквозь землю от стыда, но надеюсь, что он улыбнулся от того, что ему понравились мои работы. Он поднимает глаза на меня, и по телу моему пробегают мурашки от его взгляда.

— Всё отлично. И не скажешь, что эти кадры сделал фотограф без опыта, — он возвращает мне фотоаппарат.

— Приятно слышать, — говорю, не имея сил оторвать взгляд от его глаз. — Не будет никаких замечаний?

— Я потом тебе их скажу, — улыбнувшись, он оглядывается и, поймав стилиста, говорит ему, чтобы тот оставил пару образов, так как у него ещё впереди одна съёмка.

Пока они говорят, я успеваю собраться и, как только Итан договаривает, я прощаюсь с ним.

— Ты остаёшься, — подойдя ещё ближе, обращается ко мне.

У меня спирает дыхание от такого близкого расстояния с ним, а он, будто ловя мои эмоции, наслаждается ими.

— Тогда пойду за кофе, — взяв себя в руки, отхожу от него. — Ты будешь?

— Без сахара.

— На кокосовом молоке? — продолжаю, зная его слабость перед ним.

Он удивляется моей осведомлённости.

— Опять предчувствие подсказало? — спрашивает он с ухмылкой на губах и с подозрением во взгляде.

— Нет, мне Дженни сказала, — отвечаю весело.

— Интересуешься мной у сестры? — с ехидством отмечает он.

Ответив на его ехидство ухмылкой, хватаю с тумбы свою сумку и выхожу из помещения.

Естественно, Дженни ничего мне не говорила. Девушка даже не догадывается о моей заинтересованности её братом. Но говорить вновь о предчувствии кажется не самой лучшей затеей.

Когда я возвращаюсь с двумя стаканами кофе, в студии уже никого нет, кроме Итана. Мужчина стоит, облокотившись на подоконник и просматривает снимки с сегодняшней съёмки.

Я подхожу к нему, протягиваю кофе и встаю рядом.

— Спасибо, — благодарит он и переводит взгляд на меня.

— Покажешь? — указываю на его камеру, желая посмотреть хотя бы пару кадров.

Он пролистывает некоторые, доходит до нужной серии и протягивает мне.

— Здесь мне она нравится больше всего.

Это удивительно, но каждая фотография выглядит так, будто уже обработана. Игра со светом и ракурсами впечатляет меня. А модель я будто вижу впервые. Она совсем другая в его объективе. Черты лица те же, но то, какой она преподнесла себя нам и какой увидел её Итан — абсолютно два разных человека.

— Поразительно, как ты искусно раскрываешь женщин. Как тебе это удаётся? — поднимаю на него глаза. — Мы ведь были в одном помещении, но я будто и не видела эту девушку с фото.

— Когда я работаю, то полностью погружаюсь в свою модель, — он хитро улыбается, смотря мне прямо в глаза. — А чем занимаешься ты?

И я вновь краснею, понимая его намёк. Всё же он заметил, что его было много на моих фотографиях.

— Сегодня? Я делала то, что ты и просил, работала с моделью и занималась закадровой съёмкой.

— Очевидно, за кадром было интереснее? — улыбается краем губ.

— Напрашиваешься на очередной комплимент? — решаю, что глупо отрицать очевидное, поэтому делаю вид, будто в этом нет ничего необычного.

— Я его уже получил, просмотрев свои фото.