Огненная дорога - Энн Бенсон

— Думаю, вам лучше подождать здесь, — в конце концов заявил он со странной улыбкой и закрыл за собой дверь.

Глядя на прочные деревянные планки, которые только и оставалось рассматривать, Кэт не могла отделаться от ощущения иронии происходящего: «Я королевская дочь, а какой-то слуга захлопывает перед моим лицом дверь».

Размышления ее, однако, длились недолго, поскольку вскоре дверь снова открылась. Заглянув слуге за спину, Кэт увидела, что в прежде освещенной комнате стало темно и стражники у ее дверей исчезли.

«Так внезапно, — подумала она. — Интересно почему?»

Но конечно, ответа на этот вопрос она не получила. Слуга вручил Марии тот же пергамент.

— Отдайте его мсье Марселю, — сказал он.

— Хорошо. До свидания.

Мария слегка присела и повернулась, чтобы уйти. Кэт чуть-чуть замешкалась, надеясь разглядеть еще что-нибудь внутри, но Мария взяла ее за руку и потянула за собой.

Сквозь свое частично заколоченное деревянными планками окно Алехандро смотрел на улицу, пристально вглядываясь в бархатную парижскую ночь и надеясь еще раз увидеть посетителей, которые стали причиной того, что его с такой поспешностью отвели наверх. Он разговаривал сам с собой вслух, чтобы не отвыкнуть вообще говорить, и нимало не волновался, что подумают по этому поводу охранники.

«Подумаешь! Они и так презирают меня за то, что я еврей; ну а теперь сочтут еще и сумасшедшим».

— Завтра, — сказал Алехандро, — он собирается представить меня своим гостям, а сегодня не хочет, чтобы я попался на глаза этим незнакомцам. Странно.

Он услышал скрип закрываемых ворот и удаляющиеся шаги. Увидел две фигуры и понял, почему шаги были такими легкими.

«Это женщины, — осознал он. — Одна очень высокая, как моя Кэт».

При мысли о ней заныло сердце.

Посетительницы растворились во тьме. Как хотелось ему просто поговорить с ними, перекинуться хотя бы несколькими словами! А еще лучше поменяться местами с одной из них, пусть даже ненадолго.

«В данный момент, — с печалью размышлял он, — я готов даже превратиться в женщину — если это позволит мне обрести свободу».

Они вернулись в дом через кухонную дверь.

— Мсье сказал, что сегодня ночью ждет много гостей, — тараторила Мария. — Снова будут войну обсуждать. Он велел, чтобы их не прерывали. Будто я так уж хочу, чтобы они дергали меня своими просьбами. Мария, сделай то! Мария, сделай это! Самое умное вообще не сообщать им, что мы уже вернулись, верно?

«Гильом тоже будет там», — подумала Кэт.

И удивилась острому чувству разочарования, которое испытала, осознав, что он не останется рядом с ней.

Они с Марией снова играли в карты, под доносившийся сверху приглушенный шум голосов. Слов было не разобрать, но общий возбужденный тон дискуссии не вызывал сомнений.

Мария печально покачала головой.

— Им нравится эта война.

— Только тем, кто не знаком с ней по собственному опыту, — возразила Кэт. — Жестокость этой войны трудно даже вообразить.

В сознании вспыхнули ужасные сцены, увиденные во время их с Калем путешествия в Париж. Воспоминания о зверствах были слишком живы и тяжким бременем давили на душу. Внезапно усталость окутала Кэт, словно плотное, влажное облако.

— Что-то я притомилась, — сказала она, — и не прочь отдохнуть.

Мария с любопытством посмотрела на нее.

— Снова будете спать наверху?

Кэт сложила свои карты.

— А разве другая комната есть?

— Нет, но, если хотите, можно положить тюфяк на кухне. Иногда я сама сплю здесь, хотя где буду нынешней ночью, пока неизвестно. — Мария подмигнула Кэт и рассмеялась. — В любом случае выбор за вами. Однако спать на полу не так удобно, как на постели.

Удобство — это как раз то, в чем Кэт сегодня нуждалась больше всего.

— Тогда я, наверное, пойду наверх.

— Вот и хорошо. Мсье не будет возражать, если вы перед сном выпьете стаканчик вина. Он сам почти всегда так делает. Говорит, это подхлестывает его… как он выражается? Ах да, его темперамент. А вы, может, будете крепче спать.

— Тогда я не против.

Мария принесла бутылку, стакан и налила Кэт щедрую дозу темно-красного вина, а себе плеснула поменьше в кружку и подняла ее, произнося тост.

— За то, чтобы сегодня вы нашли в постели не только удобство, но и утешение.

«Неплохо бы», — подумала Кэт и осушила стакан.

Когда она, наклонив голову и глядя вниз, проходила мимо собравшихся в зале мужчин, они заговорили тише, провожая ее взглядами. Мужчины при дворе короля Эдуарда никогда так не делали. Но, с другой стороны, тогда она была надоедливым ребенком, а не легким в движениях, золотоволосым объектом желания, каким стала сейчас. Взгляды незнакомых мужчин, казалось, прожигали ее насквозь. Однако стоило ей скрыться, как их несбыточные фантазии рассеялись, и очень быстро мужчины вернулись к тому, чем занимались. Голоса снова зазвучали громче, в высказываниях то и дело проскальзывали слова войны. Чувствовалось, что все полны энтузиазма.

Однако один провожающий ее взгляд надолго оставил след в душе Кэт. Даже оказавшись наверху, она ощущала его, словно прикосновение руки к спине; это чувство сохранялось и тогда, когда она разделась и легла. И, быстро погружаясь в сон под влиянием выпитого вина, испытывала ощущение теплой, твердой руки на бедрах; более того, оно не покидало ее и во сне.

Проснувшись ночью, она увидела, что Гильом стоит на коленях рядом с постелью, и его самая настоящая рука лежит там, где она и воображала, нежно лаская ее тело. Он неотрывно смотрел на нее, в выражении лица сквозила неуверенность.

«Как может он думать, что я не хочу его?» — сонно удивилась Кэт.

Она взяла его руку, поднесла к губам и нежно поцеловала. Его ладонь загрубела и была покрыта мозолями от меча и поводьев. Потом Кэт потянула его к себе. Он с радостью обнял ее, неся то, чего она так жаждала, — полное нежности и силы утешение. Теперь их взаимная привязанность обрела реальное воплощение, а голос разума смолк.

Алехандро приснился сон, настолько тягостный, что он проснулся, охваченный страхом. Он боролся изо всех сил, стремясь стряхнуть наваждение, однако холодные пальцы страха не отпускали. Мысль о том, что ночные кошмары, от которых он избавился после долгих лет мучений, могут вернуться вновь, наполняла ужасом.

— Ах, Карлос Альдерон, — прошептал он в ночную тьму, — неужели ты снова вернулся? Пожалуйста, оставь меня, не лишай той малой доли покоя, которая еще есть.

Однако, лучше припомнив недавний сон, Алехандро осознал, что на этот раз ему привиделся не призрак кузнеца. То была Кэт, не ее призрак, а живой образ самой девушки; именно он оставил в душе Алехандро такое сильное ощущение страха. И в отличие от прошлых кошмаров, где Карлос Альдерон гнался за ним, на этот раз Алехандро сам стал преследователем, а жертвой, к его ужасу, была она. Однако он не сумел схватить Кэт, хотя ее юбка мелькнула совсем рядом. Он громко окликнул ее, протянул руку в надежде поймать, но она умчалась прочь. Оказалась за пределами его досягаемости, оторвалась от него, стала самостоятельной женщиной.