Рейтинговые книги
Читем онлайн Лавина - Милош Крно

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 69

— Да, это я им приказал, там атакуют русские, — прервал его генерал, молитвенно сложив руки.

Фон Кессель посмотрел на Шульце и растерянно усмехнулся:

— Та же самая история, что и с автомашинами. Бензин…

Фельдфебель выслушал по телефону какое-то сообщение и, встав по стойке «смирно», доложил:

— Господин генерал, все легковые машины, которые утром были заправлены бензином, вышли из строя.

Фон Кессель схватился обеими руками за голову и разразился злобным смехом:

— Идиоты! — Но тотчас же извинился: — Прошу прощения, господин генерал. Видно, что-то не в порядке с бензином. — Потом махнул рукой и зло прошипел: — Склад сторожили два венгра, и именно они вечером куда-то исчезли.

Телефон звонил не переставая. Генерал приказал соединить себя с Микулашем. Оттуда ему сообщили, что натиск советских войск усилился, и попросили подкрепления.

— Ни черта не получите! — сухим тоном отрезал он и поправил монокль в глазу. — До второй половины дня, пока мы не ликвидируем здесь партизан. Два танка немедленно вышлите на помощь: штаб в опасности. Понимаете, полковник?

Потом добавил, обращаясь к майору:

— Нам надо отойти к селу, пока не поздно.

Он не знал, от кого ждать ответа, и внимательным взглядом прошелся по окнам. Ответом ему была стрельба из автомата, донесшаяся с верхнего конца деревни.

Лицо генерала вытянулось, он положил руку на спинку стула и сказал:

— Придерживаться системы двух линий обороны, приготовиться к бою.

Он провел ладонью по седым волосам и обратился к фельдфебелю:

— Пусть тотчас же принесут все мои вещи. Сюда, разумеется. Что вы так смотрите?

В канцелярию влетел молодой офицер. Отдав честь, он встал по стойке «смирно» и доложил, что два венгерских взвода взбунтовались и перешли на сторону партизан.

Генерал резко повернулся и ушел в свой кабинет.

— Шульце, — закричал он оттуда, — принесите мне коньяк!

Потом уселся на стул, а когда Шульце появился в комнате, ухмыльнулся:

— Хорошенькие же у нас союзнички! Кругом враги… Ну, это политика, а мы ведь солдаты, не правда ли?

Он немного подумал и добавил:

— Я рад, что так же обстоят дела и на участке у генерала Вальтера, не будут ругать одного меня. — Выпив из массивной граненой рюмки коньяку, он обреченно высморкался, а потом улыбнулся: — Если так дело пойдет и дальше, то скоро мы будем воевать на своей территории.

Тем временем на верхнем конце Погорелой затрещали автоматы и раздались первые взрывы гранат. Трассирующие пули вспарывали серую редеющую тьму. Стекла в окнах комендатуры дрожали, а далеко-далеко на востоке начало светать.

5

Партизаны отряда «За освобождение» ночью перед атакой на Погорелую окружили прилегающую к ней часть долины. Окопы, которые должны были защитить немцев от партизан, тянулись вдоль леса между крайними выступами Кечиек и ручьем с лугами, расположенными выше Верхней Дубравки, примерно в трехстах шагах от елей на опушке и в трех километрах от Погорелой.

Растрепанные тучи плыли, как плоты, от гор к Вагу, загораживая зеленоватые звезды. Луна вышла только после полуночи. Тучи растаяли перед ней, и на тяжелой, покрытой грязью земле заблестели лужи, оставшиеся от растаявшего позавчера снега.

Было тихо, лишь время от времени слышалось хлюпанье грязи на дороге, плеск воды в окопе и тихое потрескивание напоенных дождем веток на опушке леса. Недалеко от окопов раздался лай. Между стволами просвистела одинокая пуля. Тьму, словно гигантская раскаленная коса, рассекал движущийся по кругу луч немецкого прожектора.

Ровно в половине третьего ночи за горами загремели орудия, а через двадцать минут снова замолчали.

— Слышишь, артиллерийская подготовка? — шепнул Грнчиар Феро Юрашу и подсел к нему на пень между двумя громадными елями. Заметив, что Феро Юраш дрожит всем телом, он спросил его: — Что, замерз?

Юраш свирепо сверкнул глазами и пробормотал со злостью:

— Болван, кому же теперь холодно? Это от нетерпения.

Он ощупал гранаты, подвешенные к поясу. Ему хотелось поскорее избавиться от них, расшвырять их в немцев. Гады, дочь его убили, ну он с ними посчитается!

Грнчиар, будто прочитав его мысли, попытался утешить:

— Начнем в четверть четвертого, я носил записку тому самому лейтенанту, у которого есть радио.

— Знаю, — отрезал Юраш и вытащил из кармана часы.

В свете спички, заслоненной левой рукой, забелел циферблат: три часа. Спичка медленно догорела между пальцами, и Юраш закрыл глаза. Он жил уже будущим. В его мыслях было на четверть часа больше. Сидя на пне, он видел себя ползущим во главе первой группы к окопам, поднимающимся во весь рост и бросающим первую гранату.

Четырнадцать минут! Бывают дни, когда минуты летят незаметно. Они проносятся, словно ласточки, и почти ничего не меняют. Но бывают и такие дни, когда несколько минут, мучая душу, тянутся как тяжело нагруженная, увязающая в песке телега.

Те двенадцать минут, которые еще оставались, не были для Феро Юраша пятой частью часа, не были они и сантиметровым путем большой стрелки по циферблату его часов. Они вобрали в себя годы его жизни. Сколько мыслей пронеслось за это время в его голове, какие чувства переполняли его сердце!

Может быть, он будет убит. Что станет тогда с его семьей? Жена, двое мальчиков… Наверное, он уже не увидит утренний рассвет.

Тоска холодными клещами сжала его сердце. Он подумал о Светлове. «Эта операция является кульминационным пунктом нашей партизанской борьбы, борьбы за освобождение» — так он им сказал.

Юрашу стало стыдно. Как он радовался этому дню и как был доволен, когда узнал, что его поручение, переданное через Приесолову Имро, подняло на ноги лучших людей Погорелой! Они установили с лесом телефонную связь, рассказали им все о неприятеле, испортили бензин. Это ведь было более тяжелым делом, чем то, что ждет его. Ох, как он когда-то недооценивал Имро, как несправедлив был к нему!

Потом он рассердился сам на себя: обычно, когда он думает о бое или видит его во сне, чувство страха бывает ему чуждо, а вот сейчас, да и не только сейчас, а часто перед самой операцией, это чувство возникает в нем и усиливается, и каждый раз он должен бороться с ним. Оно исподтишка, словно вор, закрадывается ему в душу.

Оставалось всего каких-нибудь две минуты, и кровь закипела в его жилах. Теперь его мысли были как бы мыслями совершенно другого человека, не того, который только что рассуждал о смерти.

Он думал не об атаке, а о рассвете, о жене, о том, как она его встретит. Он думал о том, как они соберутся у Пашко и примутся рассуждать: так, немцы проиграли, с чего теперь начать? А у него уже готов ответ: «Фабрики будут нашими, рабочими, нашей будет и кожевенная фабрика, и лесопилка. К черту Захара и Газдика! Разделить между беднотой поля Линцени, судить Ондрейку!»

Да, так он им скажет. И еще кое-что: из Погорелой следует сделать город что надо, построить, открыть цементный завод и помогать друг другу, а не завидовать. Ну а Людо он пошлет учиться, прямо в Братиславу.

Он еще раз зажег спичку, посмотрел на часы, и его охватило радостное возбуждение. Он молча посмотрел на лежавших рядом с ним в темноте на влажном мху партизан и тихим голосом сказал:

— Ну, ребята, пошли!

Они пробрались между деревьев, перебежали через дорогу и правым берегом Погорелки, заросшим голым сейчас ивняком, начали приближаться к немецким окопам. Примерно в полукилометре справа по пашне наступала еще одна большая группа, которую вел Акакий. Эти передовые группы незаметно ползли вперед, как два громадных щупальца, за которыми к опушке леса двигалась черная масса человеческих тел.

Феро Юраш уже слышал речь, доносившуюся из вражеских окопов. Он прижался к земле, а за ним Грнчиар, Плавка и остальные. С правой стороны их закрывал высокий берег. Теперь Феро Юраш считал уже не минуты, а шаги, и сердце его было> преисполнено смелости. Еще всего пятнадцать, четырнадцать…

Из окопов вырвался луч прожектора. Он отразился в ручье и погас под горой, так и не добравшись до второго передового отряда.

Плавка зажмурил глаза и так полз дальше. Его беспокоило торчащее дуло тяжелого пулемета, который, как ему казалось, держал на прицеле именно его. Но через два метра он оказался под прикрытием бруствера.

— Только бы нам их выбить оттуда, — шепнул Плавке Грнчиар, сдерживая дыхание.

Плавка перестал дрожать, перестал бояться за свою жизнь, он почувствовал себя частью этой лавины людей, которая двигалась вперед.

Немцы не проявляли особенной бдительности, да и в окопах их было немного, партизаны знали об этом. Феро Юраш улыбнулся, услышав доносившийся с конца окопов храп. Он уже собирался приказать ребятам бросать гранаты, когда довольно далеко от них залаяла собака, и сразу же вслед за этим раздались первые взрывы.

1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 69
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Лавина - Милош Крно бесплатно.

Оставить комментарий