Ричард Длинные Руки — курпринц - Гай Орловский

Потому, видимо, вот идут грандиозные сражения, однако совершенно не вижу применения мощной или хотя бы заметной магии, колдовства, чародейства, хотя в нужном месте и в нужный момент могли бы в каких-то случаях решить даже исход отдельно взятого сражения.

Правда, на такие случаи за всем бдят священники и монахи, но, думаю, дело в другом. Жизнь идет сама по себе, а магия по себе — потому что любому из нас по нашей человеческой сути жаждется понимать, что именно и зачем мы делаем. Мы должны видеть причину и следствие, так что науке быть и развиваться, это как бы развитие нашего «я», а магия и непонятна, и сложна, и сами маги, достигнув хоть какой-то малости, тут же перестают служить даже королям, они сами себе короли, и начинают служить только себе.

Что, мелькнула мысль, вообще-то сделал бы любой разумный человек.

Я мерно, но мощно взмахивал крыльями, поддерживая постоянную скорость. Слабого света звезд вполне достаточно, внизу проплывает холмистая равнина, дорог не видно, городов почти нет, мир Ирама населен не слишком уж…

Ага, вон наконец-то Зондерсгаузен, достаточно крупный, но даже сверху видно, что провинциальный. Можно представить себе, какие остальные города. Все-таки столица обычно располагается в самом крупном, самом защищенном и самом богатом из городов.

Я даже не стал делать круг над городом, здесь пока все ясно, дальше потянулась тонкая нитка дороги, в свете луны ее отчетливо видно по характерному блеску от вытоптанной земли. Иногда она исчезает в незримости даже для меня, но все-таки выныривает снова, хорошо, а дальше будет Пекланд, хотя сверху вряд ли увижу четко прочерченную по земле жирную красную линию…

Если провести армию слева от столицы, что значит южнее, то вскоре упремся в высокие, даже слишком высокие горы. К счастью, не горная гряда, загораживающая путь, а некое гнездо гор, где основания слились, а сами они сплотились так, что хочется назвать их соплеменными.

Армия пройдет справа или слева, там видны дороги, но меня интересует, что там дальше, когда минуем эти чертовы горы, как же не люблю эти бесполезные и непригодные для жизни образования…

Я пошел напрямик, земля подо мной резко поднялась, деревья постепенно становятся мельче, наконец вовсе сменились кустарником, а потом и тот исчез, только редкая трава и слабенькие цветы торчат из расщелин.

Над головой проносятся орлы, чего это они ночью, но я все набирал высоту, через некоторое время все пернатые остались внизу, а горы все растут, наконец вот они, вершины, уже можно увидеть, что там за ними дальше, вроде бы покрытые травой долины, нет, это леса с такой высоты…

Перед глазами внезапно и так резко возник призрачный замок, что я от неожиданности перестал махать крыльями, провалился в воздухе, едва не сев гузном на острый пик скалы.

Не замок, даже крепость, сверкающая и необычная, словно вырезанная из одного куска льда, лучи солнца просвечивают наискось, рассыпаясь мириадами искр…

Я отчаянно и вразнобой работал крыльями, поднялся выше, но моргнул, и крепость тут же исчезла, словно кожистая перепонка глаза стерла ее напрочь.

Крылья мои наконец перестали трепыхаться, я завис в одной точке и начал всматриваться снова так и эдак, вертел головой, наклонял, пробовал смотреть краем глаза.

Крепость возникла словно сама по себе, я вроде бы ничего особенного и не делал, чудовищно огромная, с башнями по периметру, что делает ее похожей на огромную корону, венчающую эти горы…

Я оглянулся на легкий шум сзади, но это порыв ветра прозвенел о скалистый выступ, но когда снова обратил взор к дивному видению, там пустота, чистое темное небо с холодными звездами, благо все тучи ниже.

— Что за… — пробормотал я. — Так не бывает…

Некоторое время всматривался до рези в глазах, нет, только звездное небо, даже перистых облаков нет, посмотрел вниз, там темно, и только если начать всматриваться, начинаешь различать холмы и темный лес, похожий на лесное болото.

Обернувшись, на какой-то миг снова увидел эту чудовищно огромную крепость, но тут же она исчезла… нет, не совсем, но подрагивает и вот-вот сгинет, если я не приложу усилий…

Я приложил, хоть и не знаю как, просто сосредоточился, всмотрелся и представил, как вхожу в нее и там осваиваюсь.

И она появилась, возникла, налилась вещественной тяжестью. Я поспешно повернул крылья под углом и пошел к виднеющимся в стене воротам.

Каменистая площадка перед воротами покрыта толстым инеем, воздух зимний, я сразу ощутил, что здесь чуть ли не стратосфера.

Поспешно обратившись в человека, я подошел к воротам, все кажется мертвым, однако даже вблизи стены выглядят так, словно вырезаны из алмаза, размером с астероид. Ворота покрыты толстым снежным узором, похожим на длинный мех полярного медведя.

Выждав чуть, я ударил в ворота ногой и прокричал:

— Эгей!.. Гость в дом, бог в дом!

Ворота не раскрылись, но обе створки чуточку отодвинулись одна от другой, словно отъехали по незримым полозьям. В щель полыхнул яркий свет, настолько чистый и радостный, что я даже не зажмурился, а вбирал его всем существом, словно это чистая энергия.

А еще оттуда пахнуло теплом, я наслаждался им, а в щель неспешно вышли один за другим четверо воинов в серебристой одежде, все высокие, мне примерно по переносицу, но тонкие и непристойно стройные, а доспехи настолько хороши, что выглядят облегающей одеждой. Шлемы странно цельные, не вижу даже отверстий для глаз и дыхания, не понимаю, как видят и слышат, но явно смотрят на меня неотрывно.

Они по двое встали по обе стороны ворот и застыли.

— Ага, — сказал я, — значит, с вами здороваться бесполезно… Щас появятся те, что рулят?

Ворота дрогнули и раздвинулись шире. Свет озарил, как мне показалось, весь мир, стало еще теплее. Я увидел там дальше несколько человеческих фигур, все абсолютно одинакового роста, доспехи скрывают все тела и лица.

Один вышел ко мне, я чувствовал, что изнутри шлема смотрят изучающие глаза.

— Ты хочешь войти? — раздался звонкий чистый голос, который мог принадлежать только ребенку, молоденькой девушке или… эльфу.

— Меня зовут конт Астральмэль, — сказал я. — Я из лесного племени, что обитает в Большом Эльфийском Лесу, правит нами королева Синтифаэль, Рожденная из Солнца и Света. И рад приветствовать своих горных собратьев!

Эльф продолжал смотреть на меня в упор, затем обеими ладонями коснулся шлема в районе ушей, и тот моментально опустился мелкими кольцами и превратился в изящный воротник, а я уставился в самое совершенное лицо, какое только видел… и какое только можно представить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});