Вина и грехи - Мара Вульф

но чем дальше я перелистывала страницы, тем более зловещими становились возможности этой магии. Речь шла уже не о превращении неодушевленных предметов, а о живых. Я даже представить себе не могла, что буду использовать эти заклинания. Я бы никогда не превратила Мило в кофейник или пуговицу. Тем более ради дурацкого колдовского уровня. К сожалению, в книге так и не нашлось ответа на вопрос, как далеко требовалось зайти для этого испытания. Если все решала Селеста, то, вероятно, до бесконечности. Я задумчиво посмотрела на пустую чайную чашку. Стоило все же предпринять вторую попытку. Новое заклинание будет сложнее первого. Я зафиксировала взгляд на чашке и сфокусировала свою магию, пока не почувствовала ее в груди. Затем прошептала команду, и чашка превратилась в ярко-голубую бабочку. Слишком поздно я пожалела, что выбрала такую форму, потому что в подземелье слишком темно для этого нежного существа. Надо поймать ее и вынести на свет, однако там она наверняка замерзнет насмерть. Или же можно просто повернуть магию вспять. Едва я закончила свою мысль, как бабочка растворилась, и на пол посыпались сверкающие пылинки. На столе появилась новая чашка, и снова раздался смех, который я проигнорировала.

Последняя глава книги начиналась с предупреждения. Пользоваться этими заклинаниями разрешалось только ведьмам и ведьмакам десятого уровня. Колдовать нужно обязательно под присмотром, потому что с помощью этих чар можно превращать виккан и ведьм в животных. Стригоев, очевидно, нельзя, на них подобная магия не действовала. Впрочем, основная опасность таких заклинаний заключалась не в том, что животные распадутся, как бабочка, а в невозможности их отменить, если допустишь хоть малейшую ошибку.

Я оторвалась от чтения, когда из одного из коридоров донесся шум и смех. Вовремя спрятав книгу под блокнот, я встала.

Двое мужчин вышли из-за угла и направились ко мне.

– Кто это у нас тут?

– Криспиан, Адриан, – поприветствовала я колдунов твердым голосом. Только этих двоих мне сейчас не хватало.

– Ты действительно прошла испытание на шестой уровень, – снисходительно начал Адриан. – Вот уж не подумал бы, – после этого добавил он со своей обычной злобой. – Никто бы не подумал.

– Да. Вот как-то так, – я проигнорировала провокационный тон.

Он кивнул в знак понимания и скользнул взглядом по книгам и бумагам, разбросанным по столу.

– А теперь ты готовишься к седьмому? – Криспиан присел на край стола.

– Подумала, что не помешает немного почитать, – подтвердила я. – Испытание на шестой уровень оказалось сложным.

Адриан тихонько засмеялся и облокотился на стеллаж.

– Покажи нам что-нибудь, – потребовал Криспиан. – Преврати свечу в… скажем… в палку. Трансформировать неодушевленные предметы очень просто, особенно с твоей магией. Мне всегда было интересно, действительно ли она так сильна, как все говорят.

Эти парни не оставят меня в покое, пока я не сделаю то, чего они хотят, а я не горела желанием спорить. Интересно, они меня специально искали? Знали, что я здесь, или это чистое совпадение? Я поднесла пальцы к свече, и с небольшим шумом из подсвечника выпала палочка длиной в палец. Я улыбнулась с видом победительницы.

Криспиан взял ее в руки и тщательно осмотрел. На этот раз деревяшка продержалась чуть дольше, прежде чем рассыпаться.

– Тебе еще нужно поработать над этим, – заметил он, стряхивая пыль с пальцев. – Нам, обычным ведьмакам, требуются палочки. Ты обратила на это внимание?

– Конечно, обратила. Их трудно не заметить. Ты постоянно размахиваешь своей.

– Это все из-за твоей родословной, – покровительственно объяснил Адриан. – Твоя семья никогда не пользовалась палочками.

– Почему ты здесь одна? Люциану действительно следовало бы лучше о тебе заботиться. – Взмахом руки, достойным стригоя, Криспиан выхватил из воздуха муху, которая, должно быть, случайно сюда залетела. – Когда я выпущу ее… – Он усмехнулся. – …ты превратишь ее в лист.

– Я еще не настолько продвинулась, да и зачем мне это делать? – Я обошла вокруг стола.

– Ну же. Попробуй. Мы просто пытаемся помочь.

Я понятия не имела, чего он добивался этой маленькой демонстрацией, но не сомневалась, что ответ мне не понравится, поэтому едва заметно кивнула, после чего он выпустил муху, которая тут же устремилась прочь. Умная муха.

– Провал. – От ненависти в его голосе по моей коже побежали мурашки. – Уверен, ты можешь больше. В конце концов, ты же использовала свою колдовскую силу, чтобы защитить стригоев и викканских отбросов два года назад. – Он сделал шаг ко мне, и его тон стал очень вкрадчивым. – И пока ты их защищала, убила моего кузена.

Я нахмурилась.

– Твоего кузена? Какого кузена? Я уничтожила только ликанов, которые напали на нас, хотя на тот момент сама не знала, на что способна. Кроме того, они убили Альву и Карис.

– Ведьм, которые встали на сторону стригоев, – брызжа слюной, прошипел Криспиан. – Ведьм, которые встали на сторону этой предательницы.

Гневно взглянув на него, я вытерла капельки со щек.

– Ты говоришь загадками. – Я не понимала, к чему он клонит.

– Каждая уважающая себя семья ждала возвращения Селесты. Никто из нас никогда бы не отправился в Карайман на эти нечестивые сборища. Никто из нас не подчинился бы Мелинде Дюмонт. Те, кто сделал это, заслуживали смерти.

Я перевела взгляд на Адриана:

– Ты был там.

Тот сердито сузил глаза:

– Только для того, чтобы узнать о планах Мелинды. Мы все догадывались, что она ищет магию стригоев. Это единственная причина, по которой она притащила в замок кровососов и вас.

Возможно, так и есть. Эта женщина одурачила нас всех.

– Как звали твоего кузена? – я снова обратилась к Криспиану.

– Тарьян. Тарьян Балан. Помнишь его?

Кивнув, я сделала незаметный шаг назад и уперлась в стол.

– Да. Но в то утро я не знала, что он среди нападавших. Не могла же я стоять в стороне и наблюдать, как волки убивают моих друзей, – сказала я. – Кто проклял его? И за что?

Я плохо знала Тарьяна и разговаривала с ним всего один или два раза.

– Никто уже этого не помнит. Эта ветвь моей семьи была проклята на протяжении веков. Достигая совершеннолетия, каждый первенец превращался, а потом его изгоняли. Но Тарьян был мне как брат, а ты убила его. – В глазах ведьмака сверкнула ненависть.

– У меня не было выбора. – Криспиану, конечно, на это плевать, но мне больше нечего было сказать в свое оправдание. Я убила, в этом он прав.

– У меня тоже нет, – откликнулся он. Затем прошептал: – Ты не умрешь. Но я сделаю все, чтобы твоя жизнь стала невыносимой. Покажу, каково это – превращаться в то, к чему все испытывают отвращение. Думаешь, Тарьян хотел такой жизни? Он ее