Синий взгляд смерти - Вера Камша

— Сударь!..

— Господин лейтенант!

— Я... думаю. Меня ведь в гвардию записать хотели... Я понимаю в лошадях, все Фельсенбурги понимают. — Нет бы спросить господина талигойского полковника, как он управился с охраной, как он вообще управился, ну так кто же знал, как все повернется?!

3

Манрику следовало столкнуться с Колиньяром, и, само собой, они столкнулись. На мгновенье, но Лионель успел убедиться: эти двое из тех проигравших, что ненавидят друг друга еще сильней, чем победителей. Хотя после сегодняшнего с бывшего обер-прокурора сталось бы изменить мнение «в пользу» Савиньяка. Ли это уже не волновало — временщик становился прошлым во всех смыслах этого слова. Пошлют мерзавца в Занху или еще лет двадцать станут кормить ячменными лепешками — разницу почувствует разве что кастелян, или кто там у бергеров выдает простыни и мыло. Забавней всего было бы отправить Колиньяра Фридриху. Мрачным, но достоверным пророчеством, но предостерегать регента Дриксен Лионель не собирался, скорее уж...

— Значит, вести следствие поручили вам. — Манрик заговорил первым, спугнув какую-то мысль, возможно, удачную. — Выбор Алвы?

— Нет, мой собственный. — Ощущенье чего-то толкового возникло, когда он думал о Фридрихе и о том, что кесарская апоплексия сыграла с Эйнрехтом ту же шутку, что кардинальское сердце — с Олларией.

— Первый обер-прокурор в роду Савиньяков? — проскрипел бывший тессорий, и Лионель оставил ускользающее на потом.

— Проэмперадор, и далеко не первый.

— Тогда зачем вы здесь?

— Возможно, ни за чем. Вы поправились.

— Горный воздух и безделье. Зато вы похудели.

— Горный воздух и война.

— Последнее, что я про вас знаю, — что вы разбили каданцев.

— Бергеры неразговорчивы.

— Молчаливые тюремщики предпочтительней болтливых. Поверьте на слово. Могу я узнать, с кем вы воюете?

— Сейчас ни с кем. Я подписал перемирие с Гаунау.

— Хайнрих вторгся в Надор?

— Нет, я в Гаунау.

— Но... это же невозможно!

— Отчего же? — С подобным воображением лучше сидеть в подвале и считать деньги. — Рискнули же дриксы и гаунау вторгнуться в Надор через Кадану.

— Вы хотите сказать, что разбили объединенную армию?

— Пришлось. — В подробности Ли вдаваться не стал.

— От вас быстрых побед не ожидали. — Скорее седой, чем рыжий, человек не дерзил, он в самом деле не ожидал. — Вы казались слишком... блестящим придворным.

— Не все капитаны королевской охраны одинаково бездарны в военном деле. — Лионель в любом случае собирался навести разговор на Леонарда, а тут такая оказия.

Манрик пару раз моргнул. Проглотит или нет? Если проглотит, придется ткнуть снова.

— Каким бы генералом ни был мой сын, он погиб за Талиг.

— Что с того Талигу? — А вот внезапная злость была хоть и фамильной, но лишней. — Смерть командующего не искупает проигранной кампании, только ваш сын не командовал ничем и никогда... Вы его отправили в Эпинэ сверкать перевязью в расчете на предателя и еще одну бездарь.

— Я не рассчитывал на Сабве, — не стал финтить Манрик, — но Люра казался разумным и надежным...

— Еще бы! Вы имели все основания доверять Люра, а он вам.

— Рокслею я не доверял, а главное сделал он.

Бывший тессорий не представлял, насколько он прав. Не устрой Рокслей переворота, Рокэ бы успел в Олларию, и Ракан отправился бы к кошкам еще осенью. Пешком.

— Главное сделал сам Фердинанд, когда послушался вас.

— Имелись все основания подозревать Приддов, Гогенлоэ, Феншо, Рокслеев, — все-таки кинулся прятать пни в лесу Манрик. — Если б Фердинанд выехал с нами...

— Он не выехал. Кстати, с маршалом Генри все просто. Паркетный болван вообразил, что получит все, и не устоял. Не он первый... Вы тоже не устояли, но ваш Люра куда примечательней. Он был толков. Он собирался жениться на девице Маран, одним махом получив титул и владения. У Эпинэ шансов против королевской армии, даже самой паршивой, не было никаких, и все-таки Люра предал. Надеюсь, вы думали, почему.

— Ракан...

— Не более чем еще одна шпага, и, как мне говорили, не из лучших. Люра должен был приволочь Эпинэ с Раканом в одном мешке к Фердинанду и обменять на жену со всем причитающимся.

— Вы забываете, что я не знаю, чем все закончилось.

— Люра, Рокслей и Альдо мертвы. Фердинанд и Катарина тоже. Карл — король, Алва — регент, Эпинэ — Проэмперадор Олларии и скоро станет хозяином Сабве. Иногда быть приличным человеком еще и выгодно, что возвращает нас к моему вопросу. Почему Люра предал?

— Откуда мне знать?! Сошел с ума, был подкуплен, попал в плен... Пеллот вон попал.

— Пеллот был в другом положении, но что-то общее в самом деле есть. Люра вынудили, и отнюдь не деньгами. Больше, чем вы, ему платить не стал бы никто.

— Вы ошибаетесь. — Собеседник не то чтоб стал напоминать себя годом раньше, но уже не казался таким... ощипанным. — Люра до похода в Эпинэ был безупречен. Я обратил на него внимание сразу после мятежа Борна...

— Вы обратили внимание не на Люра, — поправил Савиньяк, — а на Надор. Кстати, что вы собирались делать с этим убожеством? Разводить плесень?

Манрик ожидаемо вскинулся, как вскидывался на Тайном совете, когда ему предлагали поднять налог на его любимые мануфактуры. Речь вышла не только страстной, но и длинной — бывший тессорий, как бы он ни хвалил бергерских тюремщиков, намолчался. Лионель с удовольствием выслушал про безголовых болванов, лен, лес, пеньку, три границы, стекло и хрусталь, которые, если за дело взяться как следует, не уступят алатским. Когда Манрик заговорил о каменоломнях, Савиньяк поднялся.

— О камне забудьте. В Надорах не прекращаются землетрясения, а вместо замка Окделлов натекло что-то вроде озера. Вы пытались прибрать к рукам могильник, так что вам опять повезло.

— Мне? — Лицо бывшего тессория пошло красными пятнами. Пусть рыжина канула в прошлое, кожа у него осталась прежней. Как и мозги. — Мне?! Потерять все и сына?!

— Простите, — признал Савиньяк, — о Леонарде я не подумал, но здесь свои тонкости. Я собирался перед отъездом его убить, но вмешался Сильвестр, и Леонарда убили вы. Протащив в маршалы и отправив с ним Люра.

— Граф, вы...

— Проясняю наши отношения. Вам некого винить, кроме себя, но у вас имеются другие дети и внуки. Вы изрядно испортили им жизнь, я предлагаю кое-что подправить. Прежнего положения вам не вернуть, но цивильным наместником Надора вы станете. Провинция в отвратительном состоянии, а мне нужно кормить армию, что-то делать с беженцами, не злить людей чрезмерными поборами и помогать регенту вести войну. Если вы согласитесь вытащить Надор из ямы, я вытащу вас из Бергмарк. Вайспферта вы знаете, он проследит, чтобы вы не пытались... найти себе второго Люра, но во всем остальном вы будете свободны и займетесь делом. Своим делом, в отличие от ваших кансилльерских похождений.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});