Источник Вознесения - Брендон Сандерсон

«Еще одного вычеркиваю из списка. Хоть какой-то толк от этой прогулки».

У главных ворот крепости ждал экипаж. Призрак устроился рядом с кучером, женщины сели сзади.

– А животное обязательно должно сидеть вместе с нами? – сморщила нос Альрианна, когда вслед за хозяйкой в экипаж запрыгнул Ор-Сьер.

– Да, – отозвалась Вин.

Похоже, Альрианна ждала более подробного объяснения, но его не последовало. Когда карета тронулась с места, девушка отвернулась и стала смотреть в окно. Однако долго молчать она, похоже, была не в состоянии.

– Вы уверены, что мы в безопасности в сопровождении только одного слуги, Тиндвил?

Та посмотрела на Вин:

– О, я думаю, с нами все будет в порядке.

– А, в самом деле, – сообразила Альрианна, тоже переводя взгляд на Вин. – Вы же алломант! А люди правду говорят?

– О чем? – негромко поинтересовалась Вин.

– Ну, например, по слухам, вы убили Вседержителя. И еще вы немного… э-э… – Альрианна прикусила губу. – Скажем так, немного не в себе.

– Не в себе?

– И вы опасны, – продолжала Альрианна. – Но, хм, это не может быть правдой. Я хочу сказать, вы же с нами отправились по магазинам, так?

«Она нарочно меня провоцирует?»

– Вы всегда так одеваетесь? – не унималась Альрианна.

Вин была в своих обычных серых брюках и желто-коричневой рубашке.

– В этом легко сражаться.

– Да, но… – Альрианна улыбнулась. – Мы же не для этого собрались, так, Тиндвил?

– Верно, дорогая, – подтвердила террисийка.

Она явно изучала Вин.

«Нравлюсь? – подумала та. – Что ты на меня уставилась?»

– Вы самая странная знатная дама из всех, с кем я когда-либо встречалась, – заявила Альрианна. – Вы выросли далеко от столицы? Я – да, но моя мать позаботилась как следует о моем воспитании. Конечно, она просто пыталась сделать из меня достойный товар, чтобы отец смог потом меня продать какому-нибудь потенциальному союзнику.

Альрианна улыбнулась. Вин уже давно не приходилось иметь дела с женщинами вроде нее. Она вспомнила время, проведенное при дворе, когда приходилось с улыбкой играть роль Валетт Рену. Не самые приятные воспоминания. Чего стоила одна враждебность придворных… Нет, в этой роли Вин чувствовала себя неуютно.

Правда, было и хорошее. Эленд, например. Если бы Вин не притворялась знатной дамой, она никогда бы его не встретила. И конечно, балы – с их разноцветьем, музыкой, платьями – тоже обладали определенной ошеломляющей привлекательностью. Грациозные танцы, внимательные кавалеры, прекрасно обставленные комнаты…

«Все это ушло, – сказала себе Вин. – Когда доминион на грани коллапса, нет времени на глупые балы и сборища».

Тиндвил определенно продолжала за ней наблюдать.

– Ну? – спросила Альрианна.

– Что? – не поняла Вин.

– Вы выросли далеко от столицы?

– Я не аристократка, Альрианна. Я скаа.

Девушка побледнела, потом покраснела, потом ее палец прикоснулся к губам.

– Ах, бедняжка!

Кроме ее слов, чуткие уши Вин уловили кое-что еще – тихий смех Ор-Сьера, расслышать который смог бы только алломант.

Она с трудом удержалась, чтобы не одарить кандру строгим взглядом.

– Все не так плохо, – примирительно сказала Вин.

– Но ведь тогда неудивительно, что вы не умеете одеваться! – воскликнула Альрианна.

– Я умею одеваться. У меня и платья есть.

«Хотя я их не надевала уже несколько месяцев…»

Альрианна кивнула, хотя было понятно, что словам Вин она не верит.

– Бризи тоже скаа, – вдруг ужаснулась Альрианна. – Или наполовину скаа. Хорошо, что он не сказал об этом отцу, – отец никогда не был добр со скаа.

Вин промолчала.

В конце концов они достигли Кентонской улицы, и толпа стала мешать продвижению экипажа. Вин вышла первой, следом на брусчатку спрыгнул Ор-Сьер. Рыночная улица была заполнена людьми, правда не настолько, как в последний раз, когда здесь побывала Вин. Пока остальные выбирались из кареты, она поглядела на цены в нескольких близлежащих лавках.

«Пять мер за корзину вялых яблок! Продукты и в самом деле становятся роскошью».

У Эленда, к счастью, имелись запасы. Только на зиму их не хватит, это уж точно: множество полей в отдаленных плантациях доминиона так ведь и остались неубранными.

«Сейчас время на нашей стороне, – продолжала размышлять Вин. – Но в конечном счете оно обернется против нас».

Нужно заставить эти войска сражаться друг с другом. Или жители города умрут с голоду еще до того, как солдаты хотя бы попытаются взять его.

Призрак спрыгнул на мостовую последним и присоединился к остальным. Пока Тиндвил изучала улицы, Вин продолжала следить за суетливой толпой. Несмотря на опасность извне, люди продолжали заниматься ежедневными делами. А что им еще оставалось? Осада продолжалась уже недели, а жизнь, как и положено, шла своим чередом.

– Вот. – Тиндвил указала на лавку портного.

Альрианна рванулась вперед.

– Нетерпеливое юное создание. – Величественная террисийка степенно двинулась следом.

Вин пожала плечами. Блондинка-аристократка уже увлекла за собой Призрака, который шел за ней бодрым шагом. Неудивительно. Чтобы увлечь его, достаточно обладать соблазнительными формами и хорошо пахнуть, причем второе являлось совсем необязательным.

– У нее, наверное, не было возможности пойти за покупками с тех пор, как армия ее отца выступила в поход много недель назад, – улыбнулась Тиндвил.

– Вы так говорите, словно считаете, что она прошла через какое-то ужасное испытание, – съязвила Вин. – Бедняжка! Столько времени не могла прогуляться по магазинам!

– Ей это явно нравится. Разве ты не понимаешь, как тяжело быть лишенным того, что любишь.

– Мне трудно заставить себя сопереживать придворной ветренице, которую лишили платьев.

Они как раз подошли к магазину. Вин и Тиндвил скрылись за дверью, Ор-Сьер остался ждать снаружи.

– Не будь такой жестокой с этим ребенком, – слегка нахмурилась террисийка. – Она продукт своей среды, в точности как ты. Если ты судишь о ней, основываясь на ее легкомыслии, то поступаешь так же, как и те, кто судят о тебе по твоей простой одежде.

– А мне нравится, когда люди судят по одежде, – с вызовом сказала Вин. – Тогда они многого не ждут.

– Понятно. Хочешь сказать, что по всему этому не скучала? – И террисийка кивком указала на внутреннее убранство магазина.

Вин помедлила. Здесь буйствовали краски и ткани, кружева и бархат, корсеты и юбки. И все окутывал легкий аромат духов. Стоя перед манекенами в ярких платьях, Вин как будто – на один лишь миг – снова попала на бал. В то время, когда она звалась Валетт. Когда у нее была причина зваться Валетт.

– Говорят, тебе нравилось в обществе аристократов, – негромко бросила Тиндвил и прошла вперед.

Альрианна уже трогала кончиками пальцев рулоны тканей и строгим голосом разговаривала с портным.

– Кто тебе это сказал?

– Твои друзья, дорогая, – повернулась Тиндвил, – кто же еще. Это очень любопытно: они говорят, что ты прекратила носить платья через несколько месяцев после Крушения. Они все удивляются почему. Говорят, ты любила одеваться как женщина. Или они ошибаются?

– Нет, они правы, – призналась Вин.

Тиндвил вздернула бровь и остановилась возле манекена в ярко-зеленом платье, отороченном кружевами, с пышным подолом, из-под которого виднелось несколько нижних юбок.

– Мне стало слишком нравиться так одеваться. – Вин приблизилась, разглядывая роскошный наряд. – В этом вся проблема.

– Не вижу никакой проблемы, дорогая.

– Я не такая. – Вин заставила себя отвернуться от платья. – Я никогда не была такой – просто играла роль. Когда носишь подобное платье, слишком легко забыть, кто ты на самом деле.

– И эти платья не могут стать частью того, кто ты на самом деле?

– Нет. Наряды – часть того, кем является она. – Вин покосилась в сторону Альрианны. – Я должна быть кем-то другим. Кем-то более жестким.

«Мне не нужно было сюда приходить».

Тиндвил положила руку ей на плечо:

– Почему ты не вышла за него замуж, дитя?

– Что еще за вопрос? – рассердилась Вин.

– Это честный вопрос.

Сегодня Тиндвил выглядела совсем не такой суровой, как в другие разы. Впрочем, тогда она обращалась в основном к Эленду.

– Вас это не касается, – строго сказала Вин.

– Король попросил меня улучшить его внешний облик, – возразила Тиндвил. – А я собираюсь сделать больше – сделать его настоящим королем, если смогу. У него большой потенциал, я думаю. Однако он не сможет его реализовать, пока не будет достаточно уверен в некоторых аспектах собственной жизни. Особенно в тебе.