Все тайны проклятой расы - Вера Чиркова

Старший проводник, появившись из портала, удостоверился вначале, что ведьма с магом нигде не потерялись, затем, подойдя к краю площадки, осмотрел вьющуюся снизу пустынную тропу и только после этого дернул за темный шнур, совершенно незаметный на фоне стены.

В ответ на этот сигнал в отверстии появилось чье-то смутно белевшее в тени козырька лицо, некоторое время молча поизучало нас, а потом так же молча исчезло. Потянулись томительные минуты ожидания. Мы все молчали, а о чем можно болтать или договариваться перед лицом неизвестности?

Камира с ведьмой, если и были в курсе происходящего, успешно маскировали это знание безразличием, а Артемия озиралась с такой же любознательностью, как и мы с Туром. Проводник отошел к дальнему краю площадки и отрешенно рассматривал сверкающие белые пики, возвышающиеся по ту сторону ущелья. Впрочем, здесь горы поднимались к небу с трех сторон, распахиваясь только с востока, там, откуда поднималась выбитая в скале тропка. С той стороны разбегались вдаль уже знакомые холмы, смотреть на которые за последние дни мне как-то поднадоело.

— Идем.

Слова старшего проводника прозвучали так неожиданно, что я даже оглянулся. И изумленно замер, обнаружив рядом с ним темный овал входа, которого не было там еще несколько секунд назад.

Ведьма решительно направилась к открывшемуся проходу, но у самой дыры задержалась, пропуская вперед всех нас. Повинуясь ее взгляду, я шагнул в сумрак неизвестности первым и сразу обнаружил перед собой несколько ступенек узкой лестницы, ведущих, против ожидания, не вверх, а вниз. Затем с десяток шагов коридор был прям, как стрела, и наконец уперся в слабо освещенную арку, ведущую в небольшое помещение. Дойдя до нее, я снова обнаружил несколько ступеней вниз и по ним попал в круглую комнатку. Она была совершенно пуста, если не считать свисающей с потолка масляной лампы. В противоположной стене темнел вход в следующий коридор, и к нему вели точно такие же ступеньки. А под самым потолком в стенах темнели узкие щели, и я бы ничуть не удивился, узнав, что в верхней части стены проходит круговая галерея для охраны. И заранее не позавидовал бы глупцам, вздумавшим без спроса войти в обитель отшельников через этот вход.

Хотя другого, вполне возможно, и не существует… во всяком случае, поблизости.

Мы вереницей пересекли камеру и поднялись по ступеням ко входу во второй тоннель. Еще через сотню шагов он привел нас в следующую круглую камеру, на этот раз более просторную. Отсюда во все стороны разбегались узкие коридорчики, и только один вход охранялся двумя послушниками. И именно на него показал старший проводник, молча предлагая нам следовать дальше.

Освещенный редко висящими лампами коридор был намного длиннее предыдущих, и, идя по нему, я успел шепнуть Туру, чтоб вел себя как можно спокойнее и не поддавался на провокации. Про внутренние распорядки обители было известно очень немного, но, по мнению Клариссы, если судить по поведению послушников, можно сказать с уверенностью, воспитывают их очень жестко. И несмотря на это, каждое утро на площадку ко входу приходят чиндайцы, желающие отдать сюда своих сыновей, в основном тех, с которыми не могут справиться сами. Однако отшельники берут далеко не каждого, и еще никому не удалось понять принцип отбора.

Овал входа в очередное помещение неумолимо приближался, и, как я ни старался настроить себя на обреченное равнодушие, свойственное рабам, сердце начало биться быстрее. Еще никому не удавалось попасть сюда и увидеть отшельников, а тем более возвратиться на волю. Я же твердо намерен вернуться домой и искренне надеюсь, что у ведьмы не было первоначального намерения поселиться тут навсегда.

Однако когда стало возможно рассмотреть то, что находится внутри помещения, в моей душе проснулось нехорошее подозрение. И с каждым шагом все крепло, чтобы к тому моменту, как я шагнул в зал, обратиться в абсолютную уверенность.

Уже хорошо знакомая конструкция, похожая на цветок укропа, подпирала потолок этого помещения, и то, что большая часть подпорок была из простого железа, а несколько штук матово светились зеленью, было главным символом этого места. Просто кричащим о том, что местные обитатели не просто бывали когда-то в храмах на островах восточного океана, они еще и считали их единственным достойным подражания примером. И даже сумели доставить сюда часть колонн. А несколько прорезанных в толще стены высоких и очень узких окон, застекленных обычным стеклом, служили лишь подтверждением моей догадки.

Из бокового прохода в зал вышло несколько фигур в белых одеждах, и я просто впился в них взглядом, пытаясь рассмотреть всех и сразу. Роста отшельники были среднего или чуть ниже, самый высокий мне по плечо. Но от этого не казались подростками или слабаками, мощные плечи и крепкие, мускулистые руки не допускали даже намека на такое предположение. Головы у всех были повязаны белыми платками на манер пиратских, и форму черепа мне хорошо рассмотреть не удалось, но лица, вполне человечьи, имели несколько особенностей, делающих вошедших похожими словно родные братья, у всех они были узкие, скуластые, смуглые. Но оттенок кожи отшельников не походил на светло-каштановую смуглость останцев или желтоватый загар чиндайцев. Их кожа напоминала цветом старую бронзу, а их слегка раскосые глаза были непроницаемо черны.

Однако больше всего огорчило меня в этот момент неожиданное прозрение. Переходящее в совершенно твердую и от того безысходную уверенность.

Как ни горько осознавать, но я уже сталкивался с похожим типом лиц. Редко, но встречал, с моей профессиональной памятью, старательно оттачиваемой наставницей, ошибиться очень трудно. Можно сказать, почти невозможно.

На рынках Дильшара, в харчевнях Гассии и даже в порту Торсанны эти лица на миг привлекали когда-то мое внимание, но тогда я не стал задумываться об их происхождении, посчитав этих людей метисами двух народностей. И только теперь понял, что, пользуясь необычайной похожестью, они всегда свободно бродили между нами, решая какие-то свои проблемы и изучая человеческие нравы и порядки.

Скосив глаза на замерших рядом спутников, чтобы увидеть, как они восприняли хозяев этого места, я запоздало понял, что и Сахта не теряла времени зря в том переходе. С лица Камиры напрочь исчезли конопушки и прыщи, и теперь оно сияло чистотой и свежестью. И от неожиданности такой перемены сразу стало очевидным то, о чем раньше я не мог бы даже и подумать.

Змеи их побери, вот теперь мне понятно, почему они так старались, экономили на дровах и удовольствиях, терпели грубых наемников и рисковали жизнями!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});