Все тайны проклятой расы - Вера Чиркова

Вот только никто и никогда не чистил в этих клетках, их просто время от времени переставляли на другое место. Но нам уже третий раз подряд доставалась самая грязная клетка, и я не сомневался, что это месть главаря ведьме за наглость. Хорошо, что он даже не подозревает, какова будет месть ведьмы, судя по моим наблюдениям, Сахта сильнее обычной местной шаманки раза в два, а то и в три.

— Выходите, — один из наших конвоиров размотал тяжелую цепь и распахнул узкую дверцу.

Мы торопливо полезли на волю, подальше от невыносимой грязи и вони. Я был уверен, что за эти два дня мы насквозь пропитались мерзкими запахами, и как о чем-то несбыточном мечтал о бадье с горячей водой и большом горшочке с самым едким мылом.

И вообще я хочу домой. Так сильно, как не хотел, пожалуй, ни разу в жизни. Холмистые просторы и широко распахнутая бездонность неба радовали только в первые часы, теперь они навевают уныние и тоску. Почти неприметная дорога, вьющаяся между холмами и иногда сменяющаяся полным бездорожьем, так однообразна, что к концу первого дня мне начало казаться, будто мы едем по нескончаемому кругу. И только во второй вечер по подросшим на горизонте снежным вершинам я догадался, что направляемся мы в сторону Хайкань-Таньского хребта. А сегодня утром убедился в своей правоте.

Смутные подозрения переросли в уверенность при первом же взгляде на троицу, ожидавшую нас неподалеку от одного из белых войлочных шатров.

Одетых в одинаковые белые туники и штаны, с босыми ногами и обвязанными белыми платками головами, хайканьских отшельников не спутаешь ни с кем. Так вот, значит, кому понадобился старинный артефакт!

Не нравится мне их интерес, ох и не нравится. Потому что никто во всем мире не сможет с уверенностью сказать, чего от этого артефакта можно ждать. Самые загадочные и странные жрецы неведомого бога живут высоко в горах в неприступных пещерах, не поддерживают ни одного правителя и ни с кем не вступают в переговоры. Послушники хайканьских отшельников славятся воинским искусством и неподкупностью, предпочитая смерть измене.

— Почему они такие грязные? — тихо обронил на одном из чиндайских наречий посланник, и ветер донес до нас эти слова.

— Мы не нанимались их мыть, — нагловато ответил кочевник, продолжая спокойно ковырять в зубах.

Отшельник промолчал, видимо решил не спорить попусту. Да и Сахта не проронила ни слова, но по мелькнувшей на ее губах загадочной ухмылке я понял, что кара за наши мучения придет в стойбище очень скоро.

— Садитесь на лошадей, — скомандовал отшельник, и мы торопливо полезли на уже привычные куски кошм.

Можно было не сомневаться, теперь наше путешествие станет совершенно иным. Не знаю лишь пока, хуже или лучше, хотя людям и свойственно надеяться, что завтрашний день будет светлее и добрее. Жаль, жизнь зачастую не оправдывает этих надежд.

Отшельники, тоже получившие по лошадке, ехали впереди, и впервые за последние дни за нами никто не следил. Да и куда бежать в этих бесконечных холмах, без запаса еды и воды? Хотя теперь у Сахты было несколько заполненных Туром накопителей, было бы глупо надеяться, что ведьма отправит нас с магом в королевство. Запавшие мне в голову слова о больших планах ведьмы на мою персону вряд ли были шуткой, а значит, уйти так просто нам не позволят.

Чиндайский поселок, легко узнаваемый по игрушечным домикам со смешными крышами, открылся с вершины холма, на который мы въехали на закате. Он раскинулся по берегам небольшого озера, образованного несколькими стекающими в низинку ручьями, и выглядел очень чистеньким и милым в окружении аккуратных разноцветных заплаток полей и огородов. Намного приятнее кангирских стойбищ.

Один из провожатых пристукнул по бокам лошадки голыми пятками, и она резво рванула вперед.

Сахта только с надеждой вздохнула, провожая его взглядом, но уже привычно промолчала, наши проводники сходились в одном — новые точно так же, как и старые, не собирались ставить нас в известность о своих дальнейших планах.

На подъезде к поселку нас встретил вернувшийся посланник, и, повинуясь взмаху его руки, старший послушник развернул лошадку вправо, на огибающую дома дорожку. Я уже было решил, что и в этом месте нас бросят на ночь в какой-нибудь загончик, и приготовился пробурчать что-то ядовитое, но бесполезное. И тут из трубы приземистого строения, стоящего почти у самой воды, потянулась к первым звездам темная струйка дыма. Пока мы подъезжали, она становилась все светлее и легче, превращая мою робкую надежду в почти твердую уверенность.

— Женщины первые, — равнодушно бросил послушник, когда мы поравнялись с дощатой мыльней, и спокойно поехал дальше.

Повторять нашим спутницам заманчивое предложение второй раз не пришлось, они ринулись в сарайчик так ретиво, что чуть не опрокинули чиндайца в серой одежде, открывшего двери. Туземец еще пытался объяснить, что он банщик и будет помогать гостьям мыться, но сильная рука Сахты уже решительно выставила его прочь.

— Без тебя обойдемся, — буркнула ведьма вслед ошеломленному банщику и звякнула засовом.

Я сполз с лошади и побрел к озеру. Тур, не говоря ни слова, притопал следом. Отказываться от горячей воды и мыла мы вовсе не собирались, но плеснуть в лицо пару горстей и напиться хотелось прямо сейчас.

Маленький поселок уже спал, когда мы наконец выползли из мыльни. Я, в отличие от своих спутниц, принял услуги банщика с благодарностью и ничуть не пожалел. Худенький чиндаец тер и мял нас с таким усердием, что под конец бедный Тур не выдержал и удрал в лохань с горячей водой. Но самым приятным оказались чистые чиндайские костюмы из грубого серого полотна, выданные нам после купания. Одежду своих хозяек ведьма очистила заклинаниями, а мы с Туром с удовольствием преобразились в туземцев самого низшего класса, селян или подмастерьев. Каждый чиндаец имеет право носить одежду только такого цвета, к какому классу принадлежит. Только незамужние девушки носят бледно-розовые туники, меняя их после свадьбы на одежду, цветом соответствующую классу мужа.

К домику, где предстояло переночевать, мы топали в полной темноте, и я не раз проклял излишнюю предусмотрительность, из-за которой остался без пояса с зельями. Только воспоминание об обыске кочевников немного усмиряло мою досаду, вполне возможно, что они отобрали бы и кошель. Хорошо хоть амулеты не стали трогать после сердитого окрика Сахты.

— Ты уже понял, куда мы направляемся? — услышал я тихий вопрос Тура, и я утвердительно угукнул.

— Может, уйдешь? — Предложение мага стало для меня полной неожиданностью, до этого момента я считал, что он не может строить порталы без направляющего амулета.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});