Голос Вессема. Радиомолчание - Теа Сандет

послушаю. Я у себя в Гетто и не такие ссоры слышала.

— Значит, не судьба, — сказала Эрика насмешливо. — Разрешите идти, капитан Северин?

— Сядь! — рявкнула ее мачеха. — Твой затянувшийся подростковый протест нам с отцом уже поперек горла. Мы готовы были смириться со многими вещами, даже с твоим участием в этой программе, но сейчас ситуация сильно осложнилась. Я договорилась с полковником Валлертом. Твой контракт аннулируют, имплант удалят. Вернешься в десантные. Собери вещи, утром мы уезжаем.

Пауза, которая последовала за этим, была громче любого крика.

— Нет, — наконец сказала Эрика.

Услышав такое нет, я бы закончила разговор. Но мне-то до капитана Северин было далеко.

— Просто послушай меня и не спорь. Ты должна уехать. Это ради твоей безопасности. Ты даже не понимаешь, чем…

— И как ты планируешь меня заставить? — перебила ее Эрика. — Я не собираюсь бросать своих. Особенно сейчас.

— Можешь мне поверить, без тебя тут ничего не развалится. Я навела справки — успехи твои весьма средние. Медиатора с твоими данными можно сделать из кого угодно. Немного погодя ты мне еще спасибо скажешь.

Наверное, на месте Эрики я уже начала бы орать. Но она лишь выдержала очередную паузу и спокойно сказала:

— Я не уеду.

Самоконтроль у нее и правда был на высоте.

— Только не говори, что дело в этом мальчишке, рядовом Корто. Ваш так называемый роман — это просто смешно.

— Твой роман с моим отцом — вот, что смешно.

— Значит, так, рядовая Северин. Спорить с тобой я больше не стану. Нравится тебе или нет, но завтра твой контракт закончится. Ты можешь уехать спокойно и с достоинством, а можешь напоследок устроить сцену, и тогда к машине я тебя поволоку за шкирку. Это весь выбор, который у тебя есть.

— Ладно, — сказала Эрика, и я пораженно застыла. — Хорошо. Я уеду.

— Вот и умница. Наконец-то ты повзрослела.

— И попав обратно в десантные, я расскажу жуку и жабе о том, чем мы тут занимались. Да-да, ничего не говори, трибунал, я знаю. Но я сделаю все, чтобы и о твоей роли в этой истории стало известно. Знала ли капитан Северин, что вы собираетесь разгласить гостайну? О, конечно, она обо всем знала. И она не препятствовала? Нет, напротив, она создала все условия, чтобы у меня была такая возможность, она этому всячески способствовала!

— Никто не примет это всерьез.

— Может, нет. А может и да. Тебя в любом случае затаскают по проверкам и на всякий случай переведут на самую скучную бумажную работу, какая только есть на свете. Так что, капитан Северин, если ты решишь разрушить мою карьеру, я уничтожу твою. Поняла?

Раздались торопливые шаги, я метнулась в тень и прижалась к стене, слившись с одной из дверей. Но выскочившая в коридор Эрика в мою сторону даже не глянула.

Глава 17

В библиотеку я не пошла. Идти обратно мимо мачехи Эрики тоже не хотелось, там более что она достала переговорное устройство и начала кому-то — возможно, отцу Эрики — объяснять, что «она опять уперлась» и «придется тут задержаться, чтобы она не влипла окончательно». Так что я почти бегом дошла до конца коридора, а там остался всего один вариант времяпровождения — виртуалка. Я очень постаралась выкинуть из головы все, что невольно услышала, но, нацепив на тело считывающие движения сенсоры и запустив обучающую программу «Применение подручных предметов в бою», то и дело возвращалась мыслями к подслушанному разговору. В результате успехи мои были более чем скромными — через час компьютер выдал жалкие сорок процентов успеха.

Взмокшая и злая, я включила следующую программу, свою любимую — «Владение ножом». Нож был, конечно, не настоящий. Просто очень дорогая игрушка с датчиками положения в пространстве. Нацепив очки, я усердно копировала движения тренера, прыгая по классу и размахивая руками. Перехватить руку, движение вверх — перерезать сухожилие, движение вниз — нырнуть под руку, и снова вверх… Мой костюм старательно отображал движения противника. То и дело ткань уплотнялась, словно я и правда держу кого-то за руку, а иногда меня даже отбрасывало назад — когда я ошибалась и у «противника» появлялся шанс вырваться из моего захвата.

Выкинуть из головы мачеху Эрики получилось, но вместо нее почему-то мне вспомнилась Анне, а следом — нож, который Ди отдал Теодору, чтобы тот вскрыл голову Измененному, и как я собиралась найти тело Коди и похоронить его в лесу. Когда я наконец отработала программу («Девяносто два процента», — сообщила надпись на экране), единственное, чего мне хотелось — это увидеть Коди и убедиться, что последний месяц мне не приснился.

Но Коди в его комнате не было, и на ужин он не пришел. Детлеф припомнил, что его вызвали к медикам, но зачем — не сказал.

Я вернулась в синюю зону и наконец дошла до библиотеки. Там уже торчал Коста Дейнак, что-то смотрел, сидя за монитором у самой двери. Я кивнула ему без особой радости и устроилась в противоположном углу. Зашла в свой учебный аккаунт, посмотрела, по каким дисциплинам у меня самые низкие оценки. Вздохнула. Ну и ладно, зато я медиатор хороший.

Включив наугад лекцию из раздела «Картографирование и пространственный анализ», я погрузилась обратно в свою тревогу, почти не слушая, о чем мне говорят. Наконец на словах «преобразуем наши данные в картографируемые с помощью геокодирования» я сдалась и стянула наушники. Все равно ничего не запоминаю.

Коста уже ушел, вместо него сидел Тим, которого ко мне перевели из группы Келемена. На его экране стремительно менялись формулы, перетекали одна в другую. Интересно, он это понимает? Или как я, просто сидит?

Коди не было в его комнате, и я отправилась в желтую зону, но и там мне толком ничего не сказали — лишь сообщили, что он в порядке.

— Расслабься, — попытался успокоить меня Детлеф после вечерней проверки, пока мы шли к себе. — Может, его импланты поставили на техобслуживание. Это, знаешь, неприятное зрелище, я бы и сам предпочел, чтобы меня таким не видели.

— Все будет хорошо, — добавил Петер.

Я ждала, что он еще что-нибудь скажет и, может, выдаст побольше информации из своего прошлого, но он, как обычно, промолчал.

Коди вернулся лишь утром, уже после завтрака. Просто появился на занятиях, как обычно, сел на свое место, кивнул всем и приготовился слушать сержанта. Я смотрела на него не отрываясь, пытаясь понять, изменилось ли что-то в его внешности.

— Что? — спросил он шепотом, почувствовав мой взгляд.

— Что с тобой сделали? —