Власть и Крах (ЛП) - Эванс Дж. Д.

Кинус посмотрел на него из-под опущенных бровей, в его глазах читался приказ к молчанию. Макрам подавил остальную часть своей оценки за сжатыми челюстями и небрежным наклоном головы.

— Это даёт нам преимущество в переговорах.

Кинус встал и отошёл от возвышения и дивана к окнам.

— Он говорит, что хочет союза, но советники едины во мнении, что мы не должны верить, что это его истинные намерения. Неужели они хотят втянуть нас в переговоры, пока оценивают силу моей армии? Или разведать, сколько магов Шестого Дома проживает в Саркуме?

Всё, что он сказал, Макрам уже слышал, когда Старейшины шептались, прикрывая рты руками, в то время как он проходил мимо них по коридорам.

Но сейчас Кинус разговаривал не с Макрамом. Он расхаживал рядом с узкими арочными окнами, выходившими на укрытый зимним одеялом внутренний двор. Зеркала, выстроившиеся вдоль стены за помостом, отражали тусклый свет, отбрасывая на пол колонны теней и дневного света. Огонь и вода, тьма и свет. Атрибуты Второго и Пятого Домов, хотя многие ошибочно ассоциировали тьму и тень с разрушением и Шестым Домом. Было бы знаменательно, если бы кто-то потрудился обратить внимание на предзнаменования, что наследный принц появился через воплощение противоположных Домов на Колесе. Это были весы, которые должны быть сбалансированы при принятии любого решения.

Макрам усмехнулся. Только суеверные идиоты в Совете верили в такую чушь. Здравый смысл — это всё, что нужно. Но было слишком много голосов, к которым Кинус не мог не прислушаться, слишком много мнений. Ориентируясь на усиливающиеся отношения с Республикой, а теперь добавляя переговоры с давним врагом, даже самые решительные могут начать искать помощи в знаках и предзнаменованиях. Макрам предпочёл бы, чтобы Кинус обратился к нему за помощью, как он делал это в юности. Теперь ему лишь оставалось делать всё возможное, чтобы подтолкнуть своего брата в правильном направлении, когда Кинус позволял это.

— Боюсь, мы усложняем ситуацию ещё до того, как она началась, — предположил он, когда Кинус шагнул в луч света, и тот блеснул на его золотом кафтане.

Союз с Тхамаром принёс бы им огромную пользу. В то время как Тхамар ввёл постоянный мораторий на магов Шестого Дома после Раскола, в Тхамаре всё ещё рождалось больше магов, чем в Саркуме. Кроме того, те маги, которые родились в Тхамаре, скорее всего, были более высокого уровня, чем те, кто появились в Саркуме. Если и была какая-то надежда отбиться от Республики, то она заключалась в союзе с их соседом, несмотря на враждебность. Даже отбросив мысль о войне, скверна продолжала распространяться, даже на корнеплодах, и Тхамар и его маги могли стать их единственным спасением от неё. Если Султан благоразумен, как указывало его письмо, то не было лучшего времени, чтобы оставить прошлое их стран позади и снова объединиться.

— И всё же, как правитель, я должен знать об этих сложностях, от которых ты так легко отмахиваешься, — Кинус одарил Макрама взглядом, в котором смешались высокомерие и неодобрение.

— Прибереги ханжество для своих подданных, достаточно глупых, чтобы ими руководить, брат. Если кто-то в чём-то и нуждается, так это мы. Нам нужна власть, нам нужна помощь в борьбе с проклятой Скверной, или единственное преимущество, которое у нас будет, это гора изголодавшихся граждан, на которую можно опереться, — Макрам сохранял почтительность в голосе, даже несмотря на то, что его слова таковыми не были. — Если Тхамар может предложить это и проявляет готовность, почему бы тебе не выслушать их на переговорах?

— Это шанс поставить их на место.

Кинус остановился у окна, его голос приобрел мрачные, горькие нотки, которые сопровождали его всплески праведной ярости из-за проступков прошлого. Макрам положил руку на рукоять своего ятагана, направив своё напряжение в рукоятку.

— Они разорили нас, начав войну и сломав Колесо, и я не поползу к ним на четвереньках. Они вдвое меньше Саркума, да и армии у них практически не существует. Настало время поставить их на колени. И если уж кто и должен быть против альянса, так это ты, — Кинус сцепил руки за спиной. — Ты думаешь, они позволят тебе сохранить своё место в качестве Агасси? Позволят тебе быть кем-либо вообще?

«Вместо того чтобы унизить тебя, как дворняжку». Кинус никогда бы не высказал такого Макраму, но другие говорили. За его спиной шептались, когда он проходил мимо. Никто из тех, кто боялся его магии, не посмотрит ему в глаза и скажет, что лучше бы тебе никогда не рождаться. Истины Кинуса были суровыми, но они исходили, по крайней мере, из заботы и были честными. Кроме того, он был резок только тогда, когда чувствовал себя в опасности. Макрам проигнорировал боль старых эмоциональных ран. Сейчас было важным помощь Кинусу увидеть более серьёзную проблему.

— И всё же я готов рискнуть этим, и мне есть что терять. Республика дышит нам в затылок, как ты думаешь, что будет, если мы ввяжемся в конфликт с Тхамаром? Враги прокрадутся внутрь и подрежут нам сухожилия, пока мы заняты.

Именно это бы он и сделал бы, если бы командовал армией Республики.

— Пожалуйста. Давай пошлём делегатов в Тхамар, если ты сам не хочешь ехать. Султан предложил переговоры. По крайней мере, выслушай их условия. Мы могли бы вдохнуть силу в родословные…

— Достаточно. Не привноси в это силу, — голос Кинуса дрогнул.

Солнечный свет обрамлял его в бледном великолепии, его одежда блестела, его чёрные волосы были смазаны маслом и собраны в узел на макушке. В свои тридцать шесть лет он был на десять лет старше Макрама и слишком молод, чтобы править, если судить по традициям. И всё же он был воплощением правителя, точной копией их отца. Почти. Ему не хватало уверенности их отца, чем Старейшины всецело воспользовались, и это стало причиной того, что он встал на ноги в неподходящее время. Например, сейчас. Макраму нужно было только убедить своего брата, что он не пытается переступить черту, и он будет более разумным.

— Республика была бы гораздо лучшим союзником, чем Тхамар. Они олицетворяют собой военную силу. У них есть технология, которую мы не можем себе представить. Что есть у Тхамара? — Кинус издал короткий насмешливый смешок. — Сломанное Колесо и могущественные маги. Они падут перед Республикой так же легко, как и мы.

Он не мог говорить серьёзно. Республика потребует жизни или тюремного заключения всех магов, включая их обоих.

— А скверна?

— Я сказал достаточно, Макрам. Я принял решение. Если Тхамар чего-то хочет от нас, они могут подождать, пока у меня не появится время ответить. У них нет другого выбора. Мы находимся между ними и любыми союзниками, кроме Менея, который недостаточно сплочён, чтобы объединиться с кем-либо. Пусть они поймут, что мной никто не будет манипулировать.

Кинус скомкал письмо и бросил его на мозаичные плитки под ноги Макрама.

— Ты можешь идти.

Макрам постоял ещё мгновение, позволяя своему желанию спорить угаснуть. Разглагольствования ничего не дадут, кроме как ещё крепче прижмут его к месту. Ему придётся уступить сейчас и попробовать ещё раз позже, как только у его брата появится шанс остыть от потока гордости.

— Как пожелаешь.

Макрам поднял с пола смятое письмо и вышел из похожей на пещеру комнаты.

ГЛАВА 4

Спустя несколько дней после того, как Кинус впервые прочитал письмо Султана, Макрам сидел на веранде, соединявшей его покои с центральным садом атриума жилых помещений дворца, и ждал. Все комнаты выходили в эту зону и были отведены для семьи и слуг королевской семьи. Деревья в саду уже перестали плодоносить, и многие цветущие растения потеряли бутоны, всё переходило от осени к зиме.

Дворец был построен после Разделяющей Войны, и был уменьшенной копей дворца в Нарфуре, где правил Старый Султанат. Эдиз Рахаль Первый, который построил его, предполагая, что в нём будет достаточно людей, чтобы соперничать со Старым Султанатом, и поэтому построил его с возможностью расширения. Но Саркум изнемогал. Дворец оставался слишком большим и тихим. Их численность сокращалась с каждым поколением, магия в родословных тускнела. Правители Саркума так никогда и не стали достаточно процветающими после Разделения, чтобы построить империю, о которой они мечтали, и лишь удерживали её от превращения в ничто.