Странная Алиса - Виталий Сергеевич Буданов

темпом застилал все сумерками, затем, ровно, будто боясь резко все потревожить наступала ночь, а потом следующее утро, которое наступает внезапно, когда просыпаешься и тебе поначалу непросто в него войти, так как тебе кажется, что ты еще ночью.

Когда мы въехали в Лондон, он не внезапно, но через какое-то время ударил нас своим шумом, а те прекрасные поля и рощи уже остались позади.

И вот сейчас я стояла на Лондонском мосту, по которому не переставая неслась целая толпа, и снова я представила вечер в Лэтимере на минутку, который не знает этого шума и толпы, проносящейся мимо меня.

Вызов тьме

Мы ехали по МКАДу, был облачный день, лишь только снег незаметно тихо шел. А шел он действительно незаметно, медленно наслаиваясь на землю маленькими снежинками, он словно крался, не желая, чтобы кто-то его увидел, поэтому у него не хватало сил, чтобы осветить все вокруг.

      Вдруг я увидела одну рекламу, и сначала вовсе не придала ей значения. На ней черными буквами была надпись: «Мама, я бегал во сне». Но потом поняла смысл, когда прочитала еще одну надпись чуть ниже. Будто какая-то чудотворная ослепительная стрела мгновенно и неожиданно вонзилась мне в сердце. Это были слова ребенка, который страдал параличом, он не может ходить, но он радостно смотрел на маму и говорил: «Мама, я бегал во сне». В тот момент я уловила ноту этих слов, и мне представилась такая картина: Этот мальчик, который болен параличом с рождения, видит из окна своего дома как его сверстники вовсю бегают и прыгают, играют в футбол, он смотрит на них, прикрепленный к инвалидной коляске, а во дворе бегают такие же мальчики как и он, но он так не может, хотя, возможно, уже и смирился с этим, но за невзрачной кулисой смирения, которая все же может утешить его и утешила, все равно таится какое-то тайное желание, которое он каждый раз оборачивает, словно оберткой своим смирением, но будто это что-то живое, что не может находиться в этой обертке, и оно порою ворочается и иногда показывает себя. Возможно когда-то, он, грустно смиряясь, узнал о себе эту горькую правду – тень грусти стала постепенно исчезать, и вот, она уже почти незаметна, и он, кажется, быть может, про нее забыл, но все равно, где-то глубоко в душе ему хочется бегать, это тайное желание тихо спит. Он засыпает, ему снится, что он бегает, все оковы, несправедливо поставленные на него этим миром спадают, и во сне он, будто заключенный, которому снится свобода. Ему снится, что он бегает! Он бегает! В эту минуту происходит что-то волшебное и невероятное, он чувствует себя полноценным, его желание, а скорее даже потребность, невинно осужденная наяву, вдруг, совершенно неожиданно для него раскрывается полностью, ничто не может его обуздать, накинуть лассо, сила оков здесь не действует, и кажется, это еще больше его радует, чем сам бег, хотя и ему он бесконечно рад, хоть здесь он может отдохнуть от своих уз; и он бегает, резвится беззаботно, он невероятно рад каждому своему движению, и каждое из них воспринимает как дар, и как благодатно пребывать в этом состоянии будучи осыпанным тысячами таких подарков, блистающими как бриллианты. Но вот подкрадывается суровая действительность со своим мрачным лицом, заходит нагло без спроса, как надзиратель в камеру и выглядит как страшный зверь, с которым приходится или уживаться, или сражаться; он просыпается в своей кровати, вновь со своими больными ногами. Но это чувство еще горит, оно пока не угасло, и подобно яркому детскому утреннему солнцу, которое озаряет его личико. Он недалеко еще ушел от этого события, сейчас он помнит его и созерцает, вблизи от него самого. К нему заходит мама, поднимает его с кровати, а он еще не распрощавшись со своим заветным священным восторгом, который в данный момент все еще пересиливает привычную действительность, освещая его радостью, что была у него во сне, мама берет его на кухню, озаренную по-детски солнцем, и он с этой радостью маме говорит: «Мама, я бегал во сне!» Мальчик все еще чувствует исходное, чистое невинное лоно, где был он, когда спал. Какая же искренняя у него должна быть в этот момент радость, будто он и сейчас продолжает бегать, невзирая на свою нехорошо обошедшуюся с ним действительность. И вспоминая, он вновь проживает ее, так он рад, что случилось для него невероятное, пусть даже во сне, но случилось.

Меня очень поразили эти слова. Это возможно дает некоторую надежду, каждый из нас обставлен каким-то злом в жизни, кто-то больше, кто-то меньше, уж почему так, не знаю, но хочется верить, что есть такое состояние как у этого мальчика во сне, где оно оставит тебя, его власть не будет сильна, тогда можно будет воспарить, как этот мальчик, так же отдаться этим мгновениям, которые возможно слиты в несколько минут, почувствовать какое-то обновление, увидеть свое истинное лицо. Хотя кажется это невозможным, но как возможно было это почувствовать мальчику, быть может, возможно и нам…

Воскресение

Меня зовут Алиса. Я очень люблю кататься на велосипеде, вокруг моей дачи очень много интересных мест. Особенно мне нравится кататься по полю, ловя взглядом его бескрайность.

Была уже середина лета, почти все интересные места я объездила, мне хотелось чего-то нового, необычного, того, что я еще не видела. Я подумала поехать в Хьюрин, честно говоря, я давно туда собиралась, но все откладывала.

Я села на велосипед и поехала на станцию. Мимо меня со страшным шумом периодически проносились машины, но их было немного.

Я приехала на станцию и стала ждать электричку, она должна была прийти через пятнадцать минут. Я даже не верила в то, что решилась поехать в Хьюрин, по-началу мне казалось это чем-то нереальным, но теперь это деталями облекается в реальность. Электричка в скором времени подъехала, я затащила в нее велосипед. Народу в ней было немного, так что я спокойно нашла свободное место и села у окна. Электричка загудела и понеслась, а я стала смотреть в большое окно, которое, словно экран было передо мною. Я люблю смотреть в окно, когда еду в поезде или на машине, я надеваю наушники, слушаю музыку и любуюсь пейзажами.

Была уже вторая половина дня, солнце светило еще ярко, но уже начало склоняться к горизонту. До Хьюрина ехать минут сорок, так что я подумала, что немного покатаюсь по Хьюрину и поеду обратно домой.

Хьюрин