Корабль в пустоте - Андрей Венедиктович Воронцов

к стойкам регистрации. Прилетел? Однако багажа у меня не было. Так я Аню, что ли, провожал? – осенило меня. В Южноморск? И сейчас я на месте Лосева, который потерялся в прошлой серии?

Я не очень обрадовался такой возможности. В той, предыдущей серии я начал разруливать проблемы жены и дочери, а сейчас что же – всё заново? С отнюдь не гарантированным результатом? Так легко выручать Аню и Лену «Аквариум» мне уже не даст. Я опережал Лосева номер пять, не вернувшегося из аэропорта, больше чем на сутки, а сейчас откатился назад. Один плюс в ситуации: теперь я точно не поеду с Рыжих к хохлам. Постой, постой: я ведь я виделся вчера с Колей в издательстве, и он мне ни слова не сказал про ночной звонок! И не напрягся, когда я сейчас упомянул про хохлов! Как-то это неестественно! А может, здесь всё развивается совершенно по-другому?

И, словно в ответ на этот вопрос, я увидел идущих прямо на меня Стригунова и Лилу. Я помотал головой, как конь, но видение не исчезло. Они катили свои чемоданы от входа и, поравнявшись со мной, совершенно равнодушно скользнули по мне взглядами и даже не кивнули. Конспирация? Но в глазах их я не увидел и тени узнавания, а глаза в подобных случаях выдают. Они просто меня не знали и прошли, как мимо столба. Ольга была в сиреневом, а у Павла Трофимовича не наблюдалось никаких признаков пережитого инсульта. Так что же: они в Венецию летят? Не может быть, с тех пор прошел год! Тут я поймал себя на мысли, что не знаю, в каком, собственно, году летал в Венецию, – не было случая уточнить.

Итак, Лилу улетает, и я вовсе не смогу на нее рассчитывать, как это получилось у Лосева номер четыре. И с Леной всё будет как-то иначе. Кажется, с Рыжих, на его счастье, тоже. А со мной? Я скорее машинально, чем осмысленно, пошел вслед за Стригуновым и Лилу. Кто сказал, что они летят именно в Венецию? То, что за границу, очень даже вероятно – ведь это же «Шереметьево». Но ведь могут и просто в Южноморск, как Аня, причем тем же самолетом. Посмотрим, на какой рейс они зарегистрируются.

– Гражданин, минуточку! – Кто-то взял меня за локоть.

Я обернулся: полицейский и еще один человек в штатском.

– Младший лейтенант Отрошенко! – представился полицейский. – Проверка документов. Пройдемте в наш опорный пункт – это рядом.

– А здесь, что, нельзя проверить? – Я с сожалением посмотрел в сторону удаляющихся Павла Трофимовича и Глазовой.

– Там нам будет удобней. Нам еще надо задать вам пару вопросов. Пройдемте, гражданин.

– А в чем, собственно, дело? Может, вы меня с кем-то перепутали?

– Там выясним. Пройдемте.

И я пошел вместе с ними, – точнее, они меня обступили с двух сторон и повели.

Шереметьевский околоток был больше похож на офис – стулья с ножками из нержавейки, угловые столы, компьютеры, факс, принтер, ксерокс. Я достал документы и протянул Отрошенко, но их перехватил тип в штатском– молодой, с въедливым взглядом.

– Позвольте, вот младший лейтенант представился, а вы на каком основании берете мои документы?

– Майор Рокотов, Петровка, тридцать восемь. – Он показал удостоверение.

– Петровка? – удивился я. – Ну, тогда вы точно ошиблись. Чем моя скромная персона может быть интересна Петровке?

– Как знать, как знать… – загадочно молвил Рокотов, изучая мой паспорт и водительские права. – Могу я вас спросить, Борис Сергеевич: что вы здесь делаете?

– Жену провожал.

– А сами никуда лететь не собираетесь?

– Нет, конечно!

– А почему вы шли к стойкам регистрации, когда мы вас окликнули?

– Показалось, знакомых увидел.

– Каких знакомых?

– Ну, это вас совершенно не касается.

– Как знать, как знать, – повторил майор. – Выньте, пожалуйста, из карманов все ваши вещи.

– Что? На каком основании?

– Вы задержаны для установления личности и выяснения обстоятельств возможного правонарушения.

– Какого еще правонарушения?

– Вы подозреваетесь в телефонном терроризме и распространении заведомо ложных сведений.

– Что за бред? – Я остолбенел.

Телефонный терроризм?! Час от часу не легче! Может быть, Колюбакин пожаловался полиции на мой звонок ректору Буглеси в Венецию? Однако это было в другой серии, и, к тому же, еще через несколько часов!

Машинально я выложил бумажник, носовой платок, визитные карточки давно забытых людей, какие-то чеки, квитанции. От «звенящих» вещей – телефона, часов, мелочи, ключей от квартиры и машины – я освободился еще раньше, чтобы пройти рамку металлоискателя перед опорным пунктом. Отрошенко взял лоток с ними и так мне и не вернул. Среди вынутых из карманов бумажек я увидел шереметьевский парковочный талон.

– А на какой срок я задержан?

– Закон позволяет на сорок восемь часов до предъявления обвинения.

– Так у меня же машина здесь на парковке! Всего на полтора часа – видите талон? Потом начислят пеню в пять тысяч или отволокут на штрафстоянку! Можно я с младшим лейтенантом схожу туда, продлю?

Рокотов воспринял мою просьбу без всякого энтузиазма, подозрительно на меня покосившись. Дескать, ага: ты вырубишь Отрошенко и уедешь?

– Не положено.

– Да будьте же человеком! Можно так еще: товарищ Отрошенко возьмет из моего бумажника деньги, пойдет и оплатит.

– Я на дежурстве и не имею права отлучаться по частным просьбам, – отказался, в свою очередь, младший лейтенант.

– Ну, вот так всегда у вас: мне еще не предъявили обвинение, а я уже наказан! Машина-то здесь при чем?

– Все свои претензии вы можете изложить следователю, – заявил майор.

– А вы кто?

– Я оперативный работник.

– Где же этот следователь?

Рокотов пожал плечами:

– Дома спит. Это мы по ночам работаем, а у них нормированный рабочий день. Увидитесь утром, я полагаю.

– Нет, отлично! А чего вы меня утром не задержали?

– Потому что вы могли сейчас сесть на самолет и утром приземлиться в другом городе. Не исключено, что и в другой стране.

– В какой еще другой стране? При мне ни загранпаспорта, ни билета! Аренда парковки – всего на полтора часа!

– А откуда нам это было знать?

Я задумался.

– А положенный мне по закону адвокат когда будет?

– А у вас есть свой адвокат?

– Нет, конечно! Адвокатов имеют жулики, а жуликов вы не арестовываете.

Рокотов пропустил мимо ушей насчет жуликов.

– Тогда вопрос о назначении вам госзащитника тоже будете решать со следователем.

– А сейчас меня куда?

– Никуда. Здесь есть специальное помещение для задержанных, где вы и скоротаете время до утра.

– А вы?

– А моя миссия на этом завершена. Сейчас составлю протокол задержания и уеду.

– Послушайте, майор, но ведь мою машину тоже обыскивать положено.

– Да, когда прокуратура