Проклятие иеремитов - Игорь Масленков

Народу в этот час в таверне собралось немного, и Алексей, окинув взглядом приют пьянства и разврата, выбрал пустующий стол у окна. Отсюда вход в мрачный особняк был как на ладони. Следопыт даже обрадовался такому стечению обстоятельств. Тут же подбежал половой и услужливо поклонился. Кубок вина и фазанье жаркое обошлись великому герцогу всего лишь в один эрб. Закусив и немного выпив, Алексей стал наблюдать за домом, где, по предположениям Кайдлтхэ, иеремиты прятали небесный камень Джудетефа.

Усадьба производила впечатление давно заброшенной и всеми позабытой. Дождь не прекращался. Вода медленно стекала по черепичной крыше, тёмной от мха, мокрые листья в саду блестели, а калитка от влаги сделалась чёрной. Никто из дома не выходил. Редкие прохожие, поравнявшись с виллой, старались перейти на другую сторону. Такая мелочь показалась более чем странной. Местные явно не жаловали дом с химерами. А вдруг там и вправду засели некроманты?

Время шло, а ничего значительного не происходило. Следопыт уже успел расправиться с мясом и половиной кубка. Стоит ли торчать здесь до вечера? Но Кайдлтхэ не могла ошибиться! А вдруг её одурачили иеремиты? Нет, такой поворот великий герцог исключал.

От безделья, однообразного вида за окном и выпитого вина Алексея сморило, и он едва не заснул, но вдруг почувствовал, как что-то изменилось вокруг. Поначалу он не мог понять, в чём заключена причина недоумения и беспокойства, но спустя несколько секунд сообразил – всему виной посетитель, занявший соседний стол, также у окна.

Видом своим мужчина походил на монаха или странствующего богомольца. Причислить его к иеремитам или нищим бродягам Алексей не решился. Длинные, весьма потрёпанные чёрные одеяния. Капюшон скрывал лицо, только клок бороды выглядывал. Крючковатый посох и пеньковая верёвка вместо пояса говорили о бедности. Если судить по одёжке и обувке, их обладатель много дней провёл в дороге, а сейчас заглянул в кабак перекусить, сделать пару глотков вина и немного отдохнуть после изматывающего путешествия. На столе перед странником стоял глиняный кубок и тарелка с жареной рыбой. Но пилигрим мало уделял внимания еде, больше смотрел в окно да на Алексея. Это также показалось необычным. Следопыт подумал о возможном провале. Неужели его выследили? Но зачем тогда тамарвалдец поглядывает в окно. Похоже, он живо интересуется логовом иеремитов. Следопыту вдруг захотелось подойти к необычному посетителю и поговорить по душам, но как только великий герцог подумал об этом, так тут же скиталец попросту исчез, растворился в воздухе. Следопыт тряхнул головой, протёр глаза, но таинственный странник так и не появился. На столе остались кубок и тарелка с недоеденной рыбой.

– Эй, человек! – выкрикнул Алексей.

– Чего изволите, светлый господин? – тут же подкатил слуга и поклонился.

– А скажи-ка, любезный, кто сидел за соседним столом?

– Не могу знать.

– Как же так? Только что там я видел посетителя. Вот, погляди, он заказал выпивку и закуску. В чёрной одежде, с посохом. Бородатый такой. Наверное, не здешний. И тут на тебе, взял да пропал. Что за чертовщина происходит в вашем заведении?

– Ах, этот… в чёрном?

– Именно! В чёрном! Монах или богомолец, хорс его разберёт. Где он?

– Должно быть, ушёл. С самого утра тут околачивался.

– Погоди. Что-то ты темнишь. Как так с самого утра? Я тут битый час торчу, а никого не видел. Только недавно приметил.

– Вы, светлый господин, на вино изволили налегать, вот и не узрели.

– Не хочешь ли ты сказать, что я пьян? Да, выпил малость, но не более того.

– Вашей милости виднее, да только врать не стану. Верно, сидел здесь в чёрном. И вчера к нам заходил, и позавчера. Прикажете гнать его в шею? А нам с того какой прибыток и в чём его грех? Не шалит, не злословит, ведёт себя смирно, деньги платит. Побольше бы таких гостей. Эх, верите, светлый господин, выручка совсем упала. Того и гляди, по миру пойдём.

– Говоришь, и вчера был, и позавчера?

– Точно так.

– Кто же он такой?

– Да мне почём знать? Я у него подорожную не спрашивал, допрос не чинил. Это вам к городскому палачу надобно, не к ночи он будь помянут. А мы народ богобоязненный, законопослушный. Наше дело харч подносить да расчёт производить.

– Стало быть, не знаешь?

– Ведать не ведаю.

– А зачем он в окно смотрел?

– Да хорс его знает. Вы ведь тоже туда поглядывали.

– Больно ты говорливый, а на мои вопросы отвечать не желаешь.

– Что вы, светлый господин! Как можно? Я завсегда к вашим услугам.

– Тогда скажи, чего такого необыкновенного из вашего окна видать?

– А чего видать? Ничего. Улицу видать. Ну, ещё дом почтенного господина Катрвига.

– Катрвига?

– Ну да, самого Катрвига.

– И кто таков?

– Очень важный и влиятельный человек. Поселился у нас в прошлом году. Первый советник истинного господина магистратора! А вы, светлый господин, позвольте спросить, по какому поводу интересуетесь? – Слуга с подозрением взглянул на великого герцога. – Уж не по тайному ли наущению Моридора?

– Но-но, прикуси язык! – струхнул Алексей. – Не те нынче времена, чтобы болтать без умолку всякие глупости. Просто спросил. От скуки. Скучно у вас.

– Виноват. Так, может, желаете развлечься? У нас тут и девки имеются. По сходной цене, – двусмысленно подмигнул половой.

– Видал я ваших шлюх. Одно недоразумение. Я вот, пожалуй, вино допью и домой пойду.

– Как знаете, светлый господин.

Слуга поклонился и отошёл. Алексей осушил кубок, встал, бросил взгляд на стол таинственного посетителя в чёрном и вышел. Он мечтал поскорее поделиться с любимой соображениями чрезвычайной важности.

В питейном зале постоялого двора, где остановились великий герцог и Кайдлтхэ, медленно собирался народ. Горожане в последнее время обрели новую страсть. Выражалась она прежде всего в необыкновенной экономии и отказе от развлечений и обжорства. Такие занятия стали считаться бесполезными, даже вредными, опасными, неугодными богам и властям. Оттого выпивку нынче могли позволить себе только редкие богатеи, состоятельные холостяки да опустившиеся пьяницы. Но у последних денег отродясь не водилось. Бедолаги перебивались дешёвым пойлом в подпольных притонах. В порядочные кабаки их попросту не пускали.

Нужда горожан больно ударила по доходам содержателей трактиров и гостиных дворов. Мало того что пить стали меньше, так и торговля пошла на убыль. Чужеземных купцов да охотников подзаработать заметно поубавилось. Кабатчикам беда, а серокожей малая радость. Она всегда недолюбливала шум и гам питейных заведений. Теперь в вечерний час никто не мешал спокойно посидеть за ужином и обсудить последние новости.

А новостей, в отличие от посетителей, хватало. К разочарованию Алексея, Кайдлтхэ ещё не вернулась. Великий герцог, томимый ожиданием, ходил взад-вперёд, поднялся в комнату на второй этаж, посидел немного, не выдержал и вновь спустился, решил приготовить для возлюбленной маленький сюрприз, заказал ужин. Д’айдрэ появилась вскоре после заката.

– Привет, Кай. Присаживайся. Ты ведь голодна, целый день моталась. Что узнала? Рассказывай. – Парень не только сгорал от любопытства, но и соскучился по изначальной.

– Пока ничего существенного разузнать не вышло. – Кайдлтхэ села за стол.

Она явно не разделяла настроение Алексея. В отличие от следопыта изначальная, как и подобает выходцам из Моридора, вела себя сдержанно, почти холодно. Великому герцогу даже показалось, что серокожая разочарована и под маской отстранённости пытается скрыть досаду поражения. Неужто Кайдлтхэ не разведала ничего стоящего? Алексею в это не верилось. Но если и так, то его вести и впрямь могут оказаться чрезвычайно полезными.

– Не томи! – настаивал попаданец.

– Расспросы в лавках, на базарной площади и на улицах дали не много. Сам понимаешь, горожане нас, д’айдрэ, недолюбливают, а потому на откровенный разговор их вызвать нелегко. И всё же некоторые любопытные сведения выудить удалось. Дом, где находится камень Джудетефа, принадлежит некоему Катрвигу…

– Очень влиятельному господину, первому советнику самого магистратора, – не сдержался Алексей.

– Вижу, ты не терял времени даром. Молодец. Может, продолжишь рассказ?

– Прости, вырвалось.

– Да, Катрвигу. Он и впрямь влиятелен, как ты сказал, и богат. Власти без него не принимают ни одного важного решения. Кстати, о властях. Формально местные чиновники остаются верными присяге императору, но на деле посматривают в сторону гильдии. Такое положение дел объясняется очень просто. Присягали-то они прежнему императору, а сейчас на престол взошёл другой. Новую присягу они не принимали. Следовательно, вольны в выборе. Но жалованье им пока выплачивается из имперской казны. Это их и сдерживает. Плюс к тому страх оказаться в лагере проигравшего. Они выжидают и поддержат только победителя, а заодно подыскивают оправдание собственному двурушничеству. Однако я отвлеклась. Внутривидовая борьба имперских чиновников нас должна интересовать в третью очередь.