Полудемон. Счастье короля - Галина Гончарова

Точеные, несмотря на возраст, черты лица, искажаются, губы складываются в звериный оскал, пальцы скрючиваются, подобно когтям.

— Жаль, что твоя мать не сдохла еще при рождении! Сука!! Тварь!!!

И я вычленяю главное. Абигейл просто ненавидела мою мать.

За что?

За всё. И — сразу. А подробности — есть ли в них смысл?

Никакого. Уже никакого. И я прищелкиваю пальцами.

Тень на стене растер, уплотняется — и спустя миг в комнату шагает Крысиный Король.

— Она твоя. Властью короля.

И только теперь Абигейл начинает визжать. Безумно, дико, а тень все растет, увеличивается, тянется к ней, накрывает — и рассыпается на несколько сотен крыс. И они начинают жрать.

Момент, когда отлетает душа, я улавливаю очень точно. И когда крысиный Король перехватывает ее и принимается жрать уже и душу.

Пусть.

После такого Абигейл не возродится в новом теле, но мне это безразлично. Я отворачиваюсь и выхожу вон.

В трактире тихо. Все спят тяжелым наведенным сном — и имя снятся крысы. Много крыс. Ак — квир понимающе смотрит на меня.

— Нам пора?

Одним прыжком я оказываюсь у него на спине.

— Пора. Пора домой.

* * *

Тишина, уют, спокойствие…

Интересно, когда‑нибудь у меня это будет? Уж точно не в столице. Приехать не успел…

Хорошо хоть, отсутствовал недолго, грабителей по дорогам развести не успели. А вот все остальное…

Приходится спешно отменять четыре новых пошлины, утрясать с границами владений, разбираться с наградами и наказаниями… пару раз ко мне пытается прорваться Дариола, но я на весь дворец посылаю ее в дальние дали.

Заняться мне нечем, с этой дурой разговаривать!

Почему дурой?

Была бы умная — не предавала бы. Так что прорывается она ко мне только через девять дней. А я и днюю, и ночую то в кабинете, то в подземелье.

— Алекс, нам надо поговорить!

— Слушаю?

Ходить вокруг да около Дариола не стала.

— Что теперь со мной будет?

— Родишь мне парочку детей — и в монастырь. За измену.

Я тоже не скрываю своих намерений. Было бы пред кем. К тому же я устал, измотан, я сплю не больше, чем по два часа в сутки… кто бы тут был любезен?

— Измены не было.

— Ты не переспала с Анри потому что ему не велел твой брат, — уточняю я. — Но ты пыталась.

Дариола бледнеет.

— Мой брат? То есть…

— Тебе просто подложили этого певуна. Хочет Дарюша птичку — будет ей птичка. Хочет куклу — будет кукла. Хочет любовника — будет любовник. Лишь бы не взбрыкивала и покорно родила от племенного бычка теленка нужного пола.

Дариола бледнеет, но королевская выучка берет свое.

— Мой брат не мог тебе так сказать.

— А он и не говорил. У нас были другие темы. Это мне рассказал твой любовник.

— Анри?! Он…

— Он мертв.

Рука женщины взлетает к горлу. В этот миг, с выпученными глазами и открытым ртом, она как никогда напоминает рыбину, вытащенную на сушу.

— Ты… ты…

Ну, не совсем я. Марта. Но уточнять я не собираюсь.

— Он мертв. Все.

— Тварь!

— Именно, дражайшая супруга. И советую меня не злить. Потому что зубы у твари тоже имеются. Хочешь выжить — будешь делать, как я скажу.

Дариола молча разворачивается и хлопает дверью. Туда и дорога.

Но все же встреча с супругой ненадолго выбивает меня из колеи. И вздыхаю, смотрю в окно.

Иннис, девочка моя…

Как ты там?

Мне грустно без тебя, плохо, тоскливо… ты чудесная. И как же горько осознавать, что мы больше не увидимся. Даже когда я смогу скинуть корону с плеч, у тебя уже будет муж, дети…

Я не разрушу твою жизнь, как чужая ненависть и месть разрушили мою.

Я люблю тебя.

* * *

Крысиный Король уходит ровно через тринадцать дней. Довольный, нажравшийся, напившийся крови…

За это время опустели почти все храмы в Раденоре и Риолоне. Осталось, дай Светлый, человек пятьсот из всей храмовной оравы.

Крысы пожирали и служителей, и приближенных, и холопов, и доверенного, и воинов Храма — им было все равно. И защиты от них и не было.

А как?

От демона — амулетом и молитвой.

А от стаи крыс?

Помолиться, конечно, можно. Перед смертью.

Где отпускать Крысиного Короля, значения не имеет, а потому я проделываю это в подземелье своего родового замка. Прощаемся мы почти дружески.

И спустя еще пять дней я отправляю посольство в Риолон.

Да, именно Рене Моринара. Пусть учится.

Ему поручено объявить дворянству Риолона, что поскольку король мертв, принц пропал без вести и не похоже, что объявится, а принцесса является моей женой и ждет от меня ребенка, я… нет, я не присоединяю Риолон к Раденору.

Я просто… устанавливаю над ним опеку.

Протекторат.

Который продлится ровно до момента возвращения Дария.

А беззакония или самоуправства я просто не потерплю. Как же можно такое терпеть? Так что если кто‑то из шестиюродных племянников или кузенов младшей двоюродной тетушки по дедушке принялись капать слюнями на чужой трон, то им лучше быстренько вытереть оные платочком — и спрятаться.

И — поглубже.

А то если я выкопаю, то я там же и зарою.

Так что нет — нет, Раденор и Риолон не сливаются в одно государство, как можно? А что я буду менять часть законов… так ведь и пошлины я снижать буду, какие счеты между своими? И об армии позабочусь, финансирование не прекратится…

Это — сложно, очень сложно. И кроме Рене тут никто не справится.

Я мог бы, но ехать в Риолон?

Сейчас?

Бросив все на произвол судьбы?

А еще там Иннис…

Графиня Андаго упорно не желает покидать мои сны, мои мысли, мои чувства. Я так и вижу ее перед собой.

Веселую и грустную, с охотничьем костюме — и в бальном платье. А иногда и вовсе без платья. И в таких сценах, что…

Во сне я прижимаю ее к себе, раздеваю, ласкаю гибкое тело, чувствуя себя неопытным сопляком, который впервые увидел женщину.

Болван.

Надо будет, как чуть посвободнее, прогуляться в свой любимый бордель. Мадам Элиза найдет мне кого‑нибудь черноволосого…

Твою ж!

* * *

В своей спальне я появляюсь чуть ли не первый раз за месяц. Вымыться, выспаться, да хоть чуть — чуть отдохнуть! Почти месяц спать урывками! У меня глаза скоро в обоих формах красными будут! Демоны, конечно, выносливее людей, но не настолько же!

Собачья жизнь?

Да собака бы от моей жизни загнулась! Только — только первую волну разгребли. Выпотрошили основных виновников, казнили, кого надо, теперь без спешки и суеты принимали извинения от второй волны. Ну и подкрепления извинений.

Основательные подкрепления, не меньше хорошего куска земли.