Дочери озера - Венди Уэбб

детей развиваются легкие и они становятся крепче духом. Достаточно крепкими, чтобы смерть держалась от них подальше. Может, поэтому я так много болтаю.

Адди улыбнулась. Эта девушка действительно отличалась болтливостью. И крепким духом.

– Миссис Коннор повезло, что у нее есть ты. – Адди взяла Джинни за руку. – И мне тоже. Я так благодарна тебе за помощь, Джинни.

– Помогать такому доброму человеку, как вы, – одно удовольствие, мэм, – ответила Джинни. – Так вы уверены, мне не нужно приготовить вам поесть перед уходом?

– Правда, Джинни, мне сейчас ничего не нужно, – заверила Адди. – Я сыта и не смогу проглотить ни кусочка. А если мне потом захочется поесть, у меня остались те чудесные булочки с джемом, которые ты принесла. И кажется, на плите еще стоит суп. Этого хватит.

– Как скажете, – кивнула Джинни. – Если вам больше ничего не нужно, я пойду. Мне не нравится погода. Лучше поскорее вернусь домой, пока что-нибудь не началось. – Она, прищурившись, взглянула на горизонт. – Давайте помогу вам зайти в дом, пока я не ушла. – Девушка протянула руки к Адди. – Не хотелось бы, чтобы вы застряли здесь на скамейке, когда пойдет дождь.

Адди улыбнулась и позволила Джинни помочь ей подняться. Девушка права: встать с места оказалось довольно сложно и она вряд ли справилась бы сама.

– Мистер Стюарт говорит, что я похожа на черепаху, – рассмеялась она.

– Это ненадолго, мэм. Вскоре вы сможете держать на руках своего ребеночка, как миссис Коннор.

Позже Адди пыталась почитать у камина, который Джинни разожгла перед уходом, но тщетно. Она чувствовала беспокойство и раздражение. Хотя она устала за день, ее охватило непреодолимое желание навести порядок в доме. Она схватила оставленную Джинни в раковине тряпку и начала прибираться в идеально чистой кухне, вытирая плиту и стол. Подмела пол, вышла в гостиную, поднялась по лестнице и пошла по коридору к спальням. Открыла дверь в будущую детскую, поставила ровнее кроватку, взбила одеяло и смахнула пылинки со столика и комода, которые совсем недавно привезли из модного мебельного магазина в Миннеаполисе. Потрогала лошадку-качалку в углу, вспомнив тот зимний день несколько месяцев назад, когда Джесс принес ее домой, торжественно объявив, что купил первую игрушку для ребенка.

– А кресло-качалка должно стоять здесь, а не в нашей комнате, – сказала Адди, не обращаясь ни к кому конкретно. Она представила, как проведет у детской кроватки бесчисленные ночи, укачивая младенца. Мысль о ребенке окатила Адди горячей волной. Ей не терпелось ощутить теплое детское тельце, подержать маленький комочек, который уже так близко. Совсем близко.

Она зашла в свою спальню и рывками потащила кресло-качалку по коридору в детскую – сначала толкала, потом тянула. Поставила его рядом с окном и взглянула на озеро, над которым собиралась буря. Наступает ночь, – подумала Адди. – Пора переодеться.

С большим трудом она проковыляла по коридору, сменила платье на ночную рубашку, из последних сил вернулась в детскую и, вконец обессилев, опустилась в кресло-качалку.

«Вить гнездо» – так ее мать называла то, чем сейчас занималась Адди. У некоторых женщин возникало стойкое желание устроить уютное гнездышко для будущего ребенка. Для старух, верящих в приметы, это означало, что младенец готовится появиться на свет. Перед родами будущая мать чувствовала, что должна все подготовить, все обустроить для своего ребенка. Адди вспомнила, как в детстве Мари с подругами обсуждали младенцев, роды и бабушкины сказки. И теперь Адди чувствовала тоску по матери, желание ощутить на лбу мягкую, успокаивающую ладонь Мари.

Она сидела в кресле, раскачиваясь и глядя на озеро. Плавное движение вперед-назад вместе с успокаивающим видом воды так убаюкали измученную Адди, что она задремала. Так приятно расслабиться и отвлечься от тревог.

Адди не видела, как туман поднялся над озером, зародившись там, где тяжелый влажный воздух встречался с прохладной водой. Не видела, как он обрел форму и завис над неподвижной спокойной гладью, дыша, словно живое существо, вырастая и расширяясь с каждым выдохом. Не видела рыб, высовывавших головы из воды одна за другой в надежде попробовать на вкус этот бархатистый живой туман, прежде чем он рассеется в воздухе, унося с собой все самое вкусное.

Адди медленно раскачивалась взад-вперед без сновидений, когда туман поглотил весь свет в темнеющем небе. Она спала, когда туман окутал дом на Фронт-стрит, обволок его своим телом, опутав деревянное строение сотнями щупалец и цепляясь за него, словно убаюкивая. Адди проснулась, только когда услышала пение.

Это была странная мелодия. Она проникала в уши, в сердце, в самую душу. Звук казался знакомым, но Адди не могла вспомнить, откуда и почему. Она уже слышала его раньше, в тот день, когда родилась, но, конечно, не могла этого помнить. Адди знала только, что нежная мелодия звала ее по имени и вырвала из глубокого сна.

Адди открыла глаза в темной комнате. За окном ничего не видно, кроме сплошной белой стены. Это зрелище так поразило ее, что она вскрикнула, спрашивая себя, не исчез ли весь мир, пока она спала. Может, это ей снилось? Еще сонная, Адди тряхнула головой и поняла, что это просто туман – всепоглощающий туман, который стучался в ее окно.

С большим трудом она поднялась с кресла-качалки, подошла к окну и прижалась лицом к стеклу. Дальше чем на дюйм ничего не видно. Слегка отодвинувшись от окна, Адди с удивлением увидела в стекле отражение. Она резко повернулась – быстрее, чем следовало в ее положении, подумав, что кто-то стоит позади. Но это было всего лишь ее собственное лицо, отраженное в оконном стекле. Ничего страшного. Совсем ничего.

– Думала, будет дождь, – пробормотала Адди себе под нос и коснулась оконного стекла. Туман озадачил ее. Еще недавно казалось, что вот-вот начнется дождь. Небо вдали приняло угрожающий зеленоватый оттенок. Обычно туман в такие дни не появлялся, однако, как начала догадываться Адди, в ее новом доме в Уортоне то и дело возникала странная, нежданная погода.

Мрак быстро окутывал дом. Адди решила спуститься вниз, где в камине все еще горел огонь. Она зажгла свечи и села на диване у камина. Она нервничала, озираясь по сторонам, переводя взгляд с одного побелевшего оконного стекла на другое, и очень хотела, чтобы Джесс был дома. Почему его здесь нет? Где он?

Она погрузилась в пучину мыслей, и там, на диване перед камином, на нее нахлынули воспоминания – вся прожитая жизнь. Она вспомнила детство, проведенное в Грейт-Бэе с Джессом, Поляром и Люси. Вспомнила теплую улыбку отца и нежное прикосновение матери. Мысленно перенеслась на свою свадьбу: повсюду сияют свечи, все поют рождественские гимны. Оттуда мысли перескочили на велосипедную прогулку, а потом на поцелуй на железнодорожной станции. Пар от тепловоза поднимался вверх и