Инкарцерон - Кэтрин Фишер

Клодия дошла до угла, где проход раздваивался на два абсолютно одинаковых и абсолютно тёмных коридора. Она нахмурилась и крепче сжала Ключ.

– Не знаю. Я слишком много всего пытаюсь сделать. Ладно. Отведи меня к Финну. А по дороге я буду тебе рассказывать, что есть Снаружи.

В одном из коридоров вспыхнул огонёк.

– Сюда.

Клодия помедлила.

– А ты точно знаешь, где они? Не заманиваешь меня в ловушку?

Молчание. А затем:

– Ох, Клодия! Как же разозлится на тебя отец, когда узнает.

31

Он падал весь день и всю ночь. Он летел в яму, полную черноты. Он падал, как падает камень, птица со сломанным крылом, поверженный ангел. Когда он упал, мир содрогнулся.

Легенды о Сапфике.

***

 – Смотри-ка! – Кейро не спускал глаз с Ключа. – Цвета меняются.

Финн поднял кристалл повыше и поймал им отблеск света. Замельтешили красные огоньки, постепенно собираясь в бледную радугу. Ключ в его руках потеплел.

 – Может, она уже Внутри.

– Тогда почему не выходит с нами на связь?

Ковылявший впереди Гильдас обернулся.

 – Куда дальше, Финн?

Финн понятия не имел. Разбитый бурей корабль остался далеко позади; куб перешёл в тоннель, сужавшийся по мере их торопливого продвижения, и очень скоро беглецы оказались в тесном и низком коридоре с чёрными каменными стенами, посверкивающими знакомым обсидиановым блеском.

– Держитесь рядом со мной, – буркнул Финн. – Мы не знаем, как далеко распространяется защитное поле.

Гильдас едва ли услышал своего провидца. С того момента, как старик поговорил с Джаредом, лихорадочная одержимость снова овладела им; он взволнованно хромал впереди, исследуя царапины на стенах и что-то бормоча себе под нос.

– Старикан совсем рехнулся, – с отвращением выдавил Кейро и оглянулся назад. – А эта зараза!

Позади плелась Аттия. Казалось, она специально шла медленно, чтобы как следует над чем-то поразмыслить.

– Ну и номер она выкинула, – начал Кейро, бросив проницательный взгляд на Финна. – Настоящий удар ниже пояса, правда?

Финн кивнул. Услышанное от Аттии сильно подействовало на Клодию – она будто окаменела. Словно смертельно раненный человек, который старается как можно меньше двигаться, чтобы избежать боли

– Но, – продолжал Кейро, – это значит, что выход есть. И мы сможем выбраться.

– У тебя нет сердца. Только о себе и думаешь.

– И о тебе, брат. – Кейро внимательно осмотрелся. – Если существует Снаружи и ты там типа король, то я буду беречь тебя, как зеницу ока. Принц Кейро! Мне нравится, как это звучит!

– Не уверен, что справлюсь…

– Ты справишься. Ну, притворишься, всего и делов. Ты же мастер на такие штуки, Финн. – Кейро искоса посмотрел на брата. – Всех обдуришь.

– Слышишь это? – вдруг спросил Финн.

Шорох. Мягкий шёпот вдали. Кейро обнажил меч. Их догнала Аттия.

– Что это?

– Что-то там, впереди. – Кейро внимательно вслушивался, но звуки прекратились.

Гильдас замер, опираясь о стену рукой, и пробормотал:

– Может, это Клодия нас нашла?

– Шустро это она. – Кейро плавно двинулся вперед. – Держимся вместе. Финн, иди последним и береги Ключ.

Гильдас фыркнул, но занял своё место между ними.

Голос. Он звучал где-то впереди. Беглецы пошли медленнее, теперь путь им преграждали неизвестно откуда взявшиеся предметы: гигантские цепи, кандалы и оковы, кучи инструментов и даже сломанный и опрокинутый навзничь «жук». Они миновали несколько запертых дверей. За одной из них Финн через решётку рассмотрел крохотную тёмную клетку: крысиную стаю, окружившую пустую тарелку; в углу – груду грязного тряпья, прикрывавшую, наверное, чьё-то тело. Здесь царила неподвижная, мёртвая тишина, словно об этом месте не помнили даже его создатели. Закуток Тюрьмы, который сам Инкарцерон веками не удостаивал внимания. Как тот зал, в котором Маэстра и её народ нашли Ключ и истлевшие останки человека, создавшего или укравшего кристалл.

Маэстра… Финн осознал, что начинает её забывать, Казалось, с момента её гибели миновало много лет. И всё же воспоминания о падающем мосте, её последнем взгляде ещё жили в памяти, подкарауливали по ночам, не давая заснуть. И её жалость…

Аттия схватила его за руку, и он понял, что отстал от всех.

– Очнись, брат, – зло прошипел Кейро.

Сердце колотилось. Он потряс головой, пытаясь вернуть ясность мысли.

Покалывание кожи на щеках ослабевало. Он глубоко вдохнул.

– Всё нормально? – тихо спросил Гильдас.

Финн кивнул. Припадок почти взял над ним верх, дурнота не отпускала.

Он заглянул за угол.

Там звучал голос, который говорил на незнакомом языке, состоявшем из ритмического щёлканья и писка. Голос обращался к «жукам», «подметальщикам», «мухам», металлическим «крысам», которые обычно уносили трупы. Миллионы всех этих тварей неподвижно застыли на полу огромного зала и в воздуховодах, висели на верёвках, и все смотрели в одном направлении – на звезду, ярко сияющую во мраке. Инкарцерон инструктировал своих созданий и произносимые им слова были немыслимой мешаниной звуков, поэзией треска и грохота.

– Они слышат его? – шёпотом спросил Кейро.

– Это не просто слова.

В самом центре темноты чувствовалась вибрация, словно где-то билось огромное сердце или отсчитывали время гигантские часы.

Голос затих. Киборги тут же развернулись и безмолвно устремились прочь, пока не исчезли из виду все до единого.

Финн подался вперед, но Кейро остановил его.

Око всё ещё наблюдало. Огонёк осветил пустой зал. А потом мягкий голос тихо произнёс:

– Ключ у тебя, Финн? Могу я его забрать?

У Финна перехватило дыхание. Он бы бросился бежать, но помешал Кейро. Кусая губы, Финн различил тихий самодовольный смешок Тюрьмы:

– Клодия уже Внутри. Знаешь ли ты об этом? Конечно, я сделаю всё, чтобы вы с ней не встретились. Это легко, учитывая мои просторы. Не хочешь со мной поговорить, Финн?

– Он не уверен, что мы здесь, – прошептал Кейро.

– Не знаю, я так не думаю.

У Финна появилось странное желание покинуть пределы защитного поля, создаваемого Ключом, просто взять и выйти. Но Кейро не пускал. Развернувшись к Аттии, тот скомандовал:

– Назад, быстро.

– Конечно же, я всего лишь машина, – язвительно продолжал Инкарцерон. – Не то, что вы. Или нет? Или и вы не так уж чисты и цельны? Возможно, мой маленький эксперимент кое-что прояснит.

Кейро, толкнув Финна, в ужасе заорал:

– Бежим!

Слишком поздно. Послышалось шипение и щелчок. Меч вылетел из руки Кейро и с лязгом прилип к стене.

Неведомая сила отбросила Финна назад и ударила о камни, вывернула руку, в которой он держал нож. С другого бока давил Ключ, висевший у него на поясе.

– О! Наконец-то я чувствую тебя, Финн. Я чую твой страх.

Не пошевелиться. На какое-то жуткое мгновение ему показалось, что стена поглощает его, всасывает в себя, но тут сзади его потянул Гильдас. Финн, отпустив нож, высвободил руку и сообразил, что стена превратилась в магнит – к ней с бешеной скоростью устремился поток железных опилок, поверхность мгновенно покрылась слоем металлических предметов: обломками инструментов, гигантскими цепями. Финн пригнулся и выругался, когда что-то пролетело над его правым ухом.

– Отвяжись от меня! – завопил он.

Его тело было зажато теперь между Ключом и намагниченной стеной.

Гильдас ухватился за кристалл. Упершись пятками в пол, старик задыхающимся голосом крикнул Аттии:

– Помоги мне!

Маленькие ручки девушки тут же крепко вцепились в Ключ. Медленно, словно высвобождая его из невидимых пальцев, они перетянули кристалл на себя, и Финн упал вперёд.

– Бежим!

– Но ты же не уйдёшь без своего брата? – глухо рассмеялся Инкарцерон.

Уже решившийся бежать, Финн остановился.

Кейро стоял, не шевелясь – одна его рука, странно вывернутая ладонью наружу, приклеилась к чёрной поверхности стены. Сначала Финну показалось, что брат просто пытается высвободить меч.

– Брось его! – заорал Финн.

Но Кейро повернул голову и зло глянул на брата.

– Да при чём тут меч!

Финн дёрнул руку Кейро. Бесполезно.

– Оставь его… – начал Финн.

– Я ни за что не держусь, – перебил Кейро и отвернулся.

Финн присмотрелся.

 – Но…

Брат снова развернулся к нему, злоба полыхнула в его взгляде.

– Это я сам, Финн. Не понимаешь, что ли?! Не будь таким идиотом! Это я сам!

Ноготь указательного пальца на правой руке. Его намертво притянуло к магниту стены, и когда Финн схватил руку и потянул что есть силы, ноготь оставался неподвижен – крохотный кусочек удерживался непреодолимой силой магнитного поля.