Медный гамбит - Линн Абби

Потом была кухня, где наполненная пустыми тарелками корзина была на своем обычном месте — невозможно понять, что полуэльф украл одну из тарелок. Потом порог домика, где она застала его перед ужином, скребущим тарелку, но и там его не было. И, наконец, то самое место, где он спрятался от нее.

Он и сидел там, скрестив ноги в темноте, в ожидании, пока его найдут. Та самая тарелка лежала у него на коленях.

— Почему, Ру? Почему?

Он не слышал, как она подошла, он вообще ждал не ее. Тарелка покатилась в пыль, когда он вскочил на ноги, бросил взгляд направо и налево — можно ли убежать, в случае чего — а потом встал прямо, уставившись себе в ноги.

— Кто-то должен был. Он не наш. Никогда не был, никогда не будет. Я ждал. Каждый день. Я ждал, когда Бабушка скажет, что он не вернется, что страж и ее роща забрали его.

— И ты сам решил стать стражем?

Он не ответил, только начал крутить край своей туники вокруг указательного пальца, и крутил до тех пор, пока она вся не натянулась на его тощей груди и он стал выглядеть почти таким же, как тот маленький мальчик, которого Газала оставила несколько лет назад. Только побольше. Но на этот раз она не могла прижать его к своей груди или осушить его слезы.

— Никто не имеет права взять на себя обязанности стража. Это убийство, Ру. Простое, чистое, спланированное. Убийство без милосердия…

— Он — вот кто настоящая отрава! — заорал Руари, от ярости и гнева теряя контроль над собой. — Уже было очень плохо, когда Бабушка брала его в свою рощу, каждый день. Я думал… Я думал, может быть она просто читает его сознание, его мозг, извлекая какие-нибудь темпларские секреты, прежде чем закопать его. Но сегодня… Сегодня, Каши, ты взяла его в твою рощу. И вы были там вместе весь день. Ветер и огонь, Каши, он — темплар. Я спросил себя — как так получилось, о чем вы думаете, и я сразу понял: он отравил вас обеих, и тебя и Бабушку, он отравил ваше сознание, ваш ум. Он заставил вас делать глупости…

— Это ты дурак, Ру.

— Пирена защити нас, если я дурак, Каши. — Теперь голос Руари был ровен и спокоен. Гнев подавил все остальные его эмоции, и, невольно, она сделала шаг назад. — Я видел, как вы шли назад: болтали, смеялись, веселились, твоя одежда в пыли, волосы растрепаны… Я видел это, Каши. Единственное, о чем я сожалею, так это то, что ждал так долго, прежде чем убить его.

И тогда до нее наконец дошло, как вспышка молнии, что Руари ревнует. Он любил ее не так, как она любила его — одинокого сироту, темпераментного младшего брата, который нуждается в ненавязчивом снимании старшей сестры, пока не научится себя вести как следует — нет, но он любил ее именно так, как мужчины любят женщин, а женщины мужчин. И Телами боялась, что именно так она сама полюбила Павека.

Если бы в воздухе не веяло предательство, она бы расхохоталась. Но и так мимолетная улыбка пробежала по ее лицу, прежде, чем она схватила его за руку. — Павек не отравил мой ум, Ру. И нет ничего — понимаешь, ничего — между нами. Он боится воды, боится травы, он почти не улыбается и не смеется. Он просто мужчина, выбитый из своей колеи. Просто… — она остановилась, прежде чем закончила мысль, закончила сравнение, в ее голове промельнула картина беспомощного, несчастного, озлобленного Павека, стоящего на берегу ее бассейна, точно такого же, каким был сам Руари несколько лет назад.

— Просто что? — спросил он, отвратительная усмешка исказила его губы. — Просто еще один насилующий и убивающий темплар в желтой одежде. Я очень рад, что он мертв, поверь мне. Клянусь рощей Бабушки. И я ничего не боюсь: я убил его и рад. Я покажу стражу все, что у меня на уме: я покажу ему как он смотрит на меня, потому что я знаю игры темпларов, я покажу ему какими глазами он смотрел на тебя, когда мы были в Урике и как он смотрит на тебя сейчас.

— Как он смотрит на тебя… — повторила Акашия. Как он спас ему жизнь в ураган, но он, похоже, не воспринимал никаких рассуждений, кроме своих собственных, и бесполезно было его переубеждать. — Павек не мертв, — сказала она вместо этого. — Мы спасли его, Бабушка и я, и…

Руари взмахнул кулаком, освобождаясь от ее руки и ударил изо всех сил ее в подбородок, одним мягким но сильным движением. Ее никогда не били раньше, даже в гневе. Боль мгновенно прошла, но шок потряс все ее существо. Она закрыла руками лицо — все уроки Йохана по самообороне оказались забыты.

— Почему? Почему, если между вами ничего нет?

Кулак Руари поднялся на уровень плеча, но ударил бы он ее еще раз или произошло бы что-нибудь другое, еще более безрассудное, так как и ее руки были подняты, никто не узнал. Мускулистая тень выросла между ними: Йохан пришел ей на помощь. Йохан, который следовал за ней, как раньше за Павеком, по приказу Телами. Йохан, который, несомненно, слышал все. Он легко поднял полуэльфа в воздух и швырнул в стену ближайшего домика, после чего тот сполз на землю и остался лежать: в сознании, с открытыми глазами, думающими и страдающими. Дварф сложил свои массивные руки на бочкообразной груди, давая возможность Руари встать, если он осмелится.

— Ты должен немедленно бежать, — жалобно сказала Акашия. — Ты пересек все линии, вышел из всех рамок. Давай — пока не стало поздно. Убегай. Павек жив, но никто не остановит тебя. Страж не остановит тебя. Но ты замыслил убийство, ты хотел убить. Ты не можешь дольше оставаться здесь, среди нас. Откажись от своей рощи, Ру — это твой единственный шанс.

— Отказаться от нее… и этот проклятый темплар сможет шляться по ней? — выкрикнул Руари, упрямый даже в поражении.

Прежде, чем она смогла ответить, послышался шум тяжелых, нетвердых шагов. Йохан поднял палец к губам и полуприсел, стараясь оказаться в тени. Еще пара тяжелых шагов, и выглядевший больным Павек оказался среди них.

— Сможет шляться? — спросил он, приваливаясь к стене, у которой лежал Руари, и глядя на него сверху вниз. По его тону было ясно, что только Руари может дать ему удовлетворительный ответ.

Но Руари промолчал и не сказал ничего.

— Это не твоя забота, Павек, — сказала она после долгого молчания, стараясь, чтобы ее слова прозвучали уверенно и начальственно. — Руари поступил плохо. Он… он тот, кто отравил тебя, кто пытался убить тебя ядом. Он должен покинуть Квирайт. Он должен уйти прямо сейчас, прежде чем…

— Прежде, чем Телами начнет задавать вопросы? — спросил Павек, больной или нет, но он командовал в этой ситуации. Бабушка наверно заподозрила Руари и поделилась своими подозрениями со своим пациентом. Йохан, вероятно, одобрил это, потому что опять встал прямо и и сложил руки на груди.

— Друиды не убивают, — сказала она, чувствуя, что теперь сама попала под атаку. — Квирайт не принимает убийц. Страж не потерпит их.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});