Свидание с хичи. Анналы хичи - Фредерик Пол

Она взяла меня за воротник и показала вперед, где ждал лейтенант. «Не говори о хозяевах, Робин, когда тебя могут услышать. Вот. Мне кажется, мы пришли».

И вовремя: я уже начал уставать от усилий, с какими тащил себя по коридору с отсутствующей силой тяжести. «Сюда, сэр и мэм», — гостеприимно сказал лейтенант, и, конечно, мы послушались.

Но за дверью оказалась только пустая комната с несколькими откидными сидениями у стен. Больше ничего. «А где бригадир?» — спросил я.

— Как, сэр, я ведь вам уже сказал, что сейчас он очень занят. Встретится с вами, как только сможет, — и с улыбкой акулы закрыл дверь; и мы с Эсси одновременно заметили интересную особенность этой двери: на ней не было внутренней ручки.

Как и все, я иногда представляю себе, что меня арестовали. Вы живете своей жизнью, пасете рыб, или подсчитываете чьи-то расходы, или пишете замечательную новую симфонию, и вдруг неожиданный стук в вашу дверь. «Не сопротивляться! Пошли», — говорят вам, и защелкивают наручники, и читают ваши права, а затем вы оказываетесь именно в таком месте. Эсси вздрогнула. Должно быть, у нее бывали такие же фантазии, хотя не знаю более безупречной жизни, чем у нее. «Глупо, — сказала она скорее себе, чем мне. — Жаль, что тут нет кровати. Могли бы с пользой провести время».

Я похлопал ее по руке. Я понимал, что она пытается подбодрить меня. «Говорят, они заняты», — напомнил ей.

И вот мы ждали.

Полчаса спустя без предупреждения я почувствовал, как напряглось у меня под рукой плечо Эсси. На лице ее неожиданно появилось безумное гневное выражение. И у себя в голове я почувствовал быстрый болезненный яростный сдвиг…

И тут же все прошло. Мы посмотрели друг на друга. Всего несколько секунд, но я понял, почему здесь все заняты и не носят с собой оружие.

Террористы снова ударили — но на этот раз удар получился скользящий.

Когда наконец вернулся лейтенант, он был очень весел. Не хочу сказать, что он стал относиться к нам дружелюбнее. Достаточно дружелюбен, чтобы широко улыбнуться, и достаточно враждебен, чтобы не объяснить почему. Прошло немало времени. Он не извинился, просто провел нас к кабинету бригадира, улыбаясь по пути. А в кабинете, с его пастельными стенами, на которых висела голограмма Вест-Пойнта, с серебристым разогревателем пищи, который пытались использовать как зажигалку для сигар, бригадир Кассата тоже улыбался.

Было не очень много подходящих объяснений для такого веселья, и потому я выстрелил наудачу. «Поздравляю, бригадир, — вежливо сказал я, — с поимкой террористов».

Улыбка исчезла, потом появилась снова. Кассата — низенький человек, полнее, чем предпочитают военные медики; бедра распирали его кремовые шорты; он сидел на краю стола. «Как я понял, мистер Броадхед, — сказал он, — цель вашего посещения — свидание с миссис Долли Уолтерс. Вы, разумеется, можете увидеться с ней, в соответствии с полученными мной указаниями, но я не могу отвечать на ваши вопросы, касающиеся безопасности».

— А я ничего не спрашиваю, — ответил я. И, чувствуя взгляд Эсси зачем-ты-настраиваешь-против-себя-этого-типа на шее, добавил: — Вы очень добры, разрешая нам свидание.

Он кивнул, очевидно, соглашаясь, что он добр. «Но я хотел бы задать вопрос вам. Не скажете ли, зачем она вам?»

Взгляд Эсси продолжать обжигать меня, поэтому я не ответил, что не скажу. «Конечно, — солгал я. — Миссис Уолтерс провела немало времени с моим другом, с которым мне хотелось бы увидеться. Мы надеемся, что она сможет помочь нам связаться… с моим другом».

Нет смысла уточнять пол моего друга. Они, конечно, уже допросили Долли Уолтерс, вытянули из нее все сведения и теперь знают, что речь может идти только о двух людях. И вряд ли из этих двух я назову Вэна своим другом. Бригадир удивленно посмотрел на меня, потом на Эсси, потом сказал: «Эта Уолтерс очень популярная юная леди. Не стану вас больше задерживать». И вернул нас лейтенанту, с которым мы продолжили экскурсию.

Лейтенант оказался никуда не годным гидом; он вообще ничего не говорил. А было чем поинтересоваться: Пентагон проявлял все признаки недавних неприятностей. Пока мы не видели следов повреждений, но в предыдущем припадке безумия ущерб понесла тюрьма. Дежурные уничтожили программу, закрывающую камеры. К счастью, они их при этом открыли, иначе потом их в камерах ждало бы немало скелетов.

Проходя мимо камер, я увидел, что все они открыты, а в коридоре скучают охранники, следя, чтобы заключенные не вышли. Лейтенант остановился и коротко поговорил с дежурным офицером, и, пока мы ждали, Эсси прошептала: «Если они не поймали террористов, почему бригадир так хорошо с тобой обошелся?»

— Хороший вопрос, — ответил я. — А вот тебе другой. Что он имел в виду, говоря о популярности молодой леди?

Лейтенант был шокирован разговором в строю. Он тут же прервал разговор с лейтенантом военной полиции и провел нас к камере, дверь которой, как и во всех остальных, была открыта. Указал внутрь. «Там ваша заключенная, — сказал он. — Можете с ней поговорить, но она ничего не знает».

— Это я понимаю, — ответил я. — Иначе вы бы не разрешили мне с ней говорить, верно? — И получил еще один гневный взгляд Эсси. Она права, конечно. Если бы я его не рассердил, лейтенант мог бы проявить тактичность и отойти на несколько шагов, чтобы мы могли поговорить с Долли Уолтерс наедине. Но он вместо этого встал в открытой двери.

А может, все равно не проявил бы. Я скорее за второе предположение.

Долли Уолтерс — детского роста женщина с высоким детским голосом и плохими зубами. И не в лучшей форме. Она испугана, утомлена, рассержена и раздражена.

А я чувствовал себя немногим лучше. Я полностью, обескураживающе понимал, что вот эта стоящая передо мной молодая женщина недавно провела несколько недель в обществе моей любимой — одной из моих любимых — одной из двух на самом верху списка. Говорю об этом легко. Но на самом деле это совсем не легко. Я не знал, что делать и что сказать.

— Поздоровайся, Робин, — подсказала Эсси.

— Миссис Уолтерс, — послушно сказал я, — здравствуйте. Я Робин Броадхед.

У нее сохранились манеры. Она, как воспитанный ребенок, протянула руку. «Я знаю вас, мистер Броадхед, а с вашей женой мы встречались недавно. — Мы вежливо пожали друг другу руки, и она печально улыбнулась. Только потом, увидев ее куклу Робинетта Броадхеда, я понял, чему она улыбалась. Но она выглядела и удивленной. — Мне сказали, что меня хотят видеть четверо», — сказала она, глядя в поисках остальных на молчаливого лейтенанта.

— Нас только двое, — ответила Эсси и ждала моего продолжения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});