Арсанты 2. Линии судьбы - Антон Фарутин

непрерывно искал его…

– Да уж, прямо скажем душещипательная история у вас там вышла, – он хотел сказать еще что-то по поводу услышанного и непременно съязвить насчет лидера пятого Рейха, но вместо этого внезапно резко толкнул Хельгу в сторону, а сам ринулся вниз, увлекая за собой антиквара. – Берегись!

Сверху со свистом пролетела огромная каменная балка, сплошь усеянная длинными острыми шипами. Промчавшись над их головами, смертоносное бревно, подвешенное на железных цепях, словно качель вернулось назад и едва не снесла голову Морония, который успел приподняться, чтобы посмотреть что это было.

– Лежите тихо! – злобно просипел Джек, прижимая рукой к полу тело незадачливого старика. – Здесь полно ловушек и похоже пока мы болтали кто-то из нас наступил на что-то или задел за какой-то механизм.

– А что сразу я?! – недовольно пробурчал антиквар, голос которого был сильно искажен из-за того что Джек по прежнему прижимал его к каменным плитам. – Я и вовсе шел на кончиках пальцев! Меня вообще больше интересовали надписи на потолке, чем эти ваши ловушки.

– Вот об этом я и говорю. Смотреть надо под ноги, а не на картинки сверху!

– Но тогда мы бы не узнали, что судя по пиктограммам мы сейчас находимся на территории богини Сехмет, жены и одновременно сестры бога Птаха.

Наверху послышался звук какого-то механизма и смертельная булава с каменными шипами начала подниматься. Стоун посмотрел как цепи с характерным металлическим лязгом затягиваются в узкие ниши на потолке, приводя ловушку в исходное состояние. С громким щелчком сработала невидимая пружина и каменная балка вновь замерла в потайной нише под сводом.

– Сейчас мы все вместе ползком перебираемся вперед, – скомандовал Стоун. – Никому не вставать пока я не разрешу. Поняли?

Ответа не последовало, но команда дружно принялась с шуршанием ползти по холодному полу вперед.

* * *

Солдаты Атлантиса быстро передвигались по узким каменным коридорам подземелья. В полной темноте их приборы ночного видения, встроенные в шлемы, давали тусклую зеленоватую картинку шершавых стен, испещренных множеством боковых проходов и закоулков. По непонятной причине связь была неустойчивой и изображение, передаваемое камерами прямо на сетчатку глаза подрагивало и периодически пропадало вовсе.

– Мистер Грант, вы слышите нас? Прием? Мистер Грант?

Боец шедший первым попробовал вызвать по рации своего командира, но радиосигнал не проходил наружу и ответа не последовало. стоя на развилке, солдат в нерешительности пытался определить по какому из внутренних коридоров ушли сбежавшие пленники.

– Мистер Грант, это Стэнли. Здесь целый лабиринт из множества проходов. Я не уверен по какому из них нам следует двигаться дальше. Как меня поняли, прием?

Ответа вновь не последовало. Тогда солдат принял самостоятельное решение и свернул направо. Поводя дулом короткоствольного автомата в стороны, он аккуратно зашагал вниз по слегка наклоненной плоскости длинного узкого коридора. В зеленоватом свете стены выглядели выложенными из небольших квадратных кирпичей, покрытых замысловатым рельефом. Рисунок складывался в причудливую мозаику и ему порой казалось, что из этих черточек и штрихов сплетаются некие символы, значения которых он не мог понять.

Обернувшись назад, боец убедился, что его напарник с трудом ковыляет следом, заметно подволакивая правую ногу.

– Как твоя нога, Майк? Ты еще идти можешь?

– Боли нет, но похоже разрез открылся и я теряю слишком много крови, – задыхаясь ответил раненый солдат.

– Тебе нужна помощь. Вряд ли мы сможем найти их в этом лабиринте. Если хочешь – вернемся назад пока мы сами не заблудились.

Майк прохрипел в ответ что-то невнятное. Связь в каменных коридорах работала отвратительно и голос напарника сливался с треском помех, превращаясь в плохо различимую какофонию звуков. Идти вперед не имея ни малейшей возможности ориентироваться в бесконечных изгибах и закоулках переходов было опасно, а делать это имея за спиной раненого человека было еще и не разумно. Приняв решение вернуться к исходной точке, командир бросил на последок взгляд в глубину наклонного коридора.

Внезапно его внимание привлек странный блеск и Стэнли остановился, приглядываясь к непонятному предмету на противоположной стене.

– Майк, ты видишь это?

– Прости, Стэн, я что-то неважно себя чувствую. Что там?

– Да черт его знает, – боец подошел ближе. – Это похоже… на какую-то маску. Да, думаю это какая-то золоченая маска, типа кошки или собаки, не могу разобрать в темноте. Странно… Здесь есть небольшое тело и оно словно машет лапой в знак приветствия… Да, точно! Только вот тут что-то не правильно…

Стэнли подошел вплотную и теперь внимательно разглядывал поблескивающую золотую пасть с клыками и вытянутым языком. Работа была исполнена с огромным изяществом и невольно завораживала взгляд – мимика, прорисовка глаз, тонкие бороздки усов и настороженно вытянутые уши – всё это было сделано с большим мастерством. Вот только поднятая кверху широкая лапа с острыми когтями казалась какой-то… неправильной что ли. Она была неестественно согнута в суставе и это несоответствие на фоне общей прекрасной работы скульптора сильно бросалось в глаза.

Положив ладонь на холодный металл, боец почувствовал что лапа представляет собой шарнир и его можно было вращать в любую сторону.

– Что там, Стэн? – вяло повторил свой вопрос напарник, который присел на пол и тяжело дышал, зажимая рукой рану. – Думаю, нам и впрямь пора возвращаться. Я слабею с каждой минутой…

– Ты не поверишь. Они сделали превосходную копию дикой кошки или шакала, и не смогли развернуть лапу так, чтобы она смотрелась естественно.

С этими словами боец мягко провернул массивный железный набалдашник в форме когтистой лапы, придавая ему правильное положение. Внутри что-то щелкнуло, лапа встала на своё место, и одновременно с этим прямо из пасти животного выскочила острая металлическая пика, которая словно копьё пронзила Стенли насквозь.

– Майк! – судорожно выдавил из себя командир не в силах произнести больше ни слова. Пика резко рванулась назад, увлекая его тело за собой и словно гарпун разрывая его внутренности. С хрустом ударившись шлемом о кошачью морду, боец попытался ухватиться рукой за гладкую стену, но болевой шок сделал его конечности ватными и непослушными.

Без единого звука упав на землю, Стэнли с удивлением смотрел как исправленная им лапа вновь криво свесилась в сторону. Из отверстия в бронзовой пасти животного прямо на длинный язык вытекла тонкая струйка человеческой крови. Несколько капель повисли на клыках, но солдат “Атлантиса” этого уже не увидел. Сознание начало ускользать от Стэнли, а из его рассеченной грудины с хрипом и бульканьем вырывался воздух. Нейросеть шлема зафиксировала возрастание сердцебиения на