Флаг в тумане - Сэйте Мацумото

— К сожалению, не запечатлелось в памяти, — сказал дежурный по станции.

Через час они попали на следующую станцию — Тосоцу. Этот городок тоже славился керамическими изделиями, и в здании вокзала была устроена выставка чайной посуды.

— Вроде не помню, — неуверенно ответил служащий.

Посещение станций Кодзодзи, Тадзими и Тосоцу ничего не дало. Напоследок осталась только Мидзунами.

— Прошло уже столько дней, вот они и не помнят. А может, Ямамото и не выходил здесь, — сказал Тацуо.

— Может, и не выходил. Время-то было позднее. Если бы выходил, это должны были заметить: ведь пассажиры-то в этот час в основном местные, — ответил Тамура. В нем тоже как-то поубавилось самоуверенности.

Когда они сошли с поезда в Мидзунами, был уже одиннадцатый час. Вместе с ними вышли еще человек пятнадцать. И все они, проходя через контрольный выход, обменивались с дежурным приветствиями и улыбками.

— Вот так-то, — прошептал, глядя на это, Тамура. — Одни только местные. Если Ямамото сошел на этой станции, то это было еще позже, в двадцать три тридцать одну. Пассажиров было еще меньше. Дежурный не мог не заметить его.

Тацуо кивнул. На маленькой станции большинство огней было уже погашено. Должны были прибыть еще только два местных экспресса, а потом перерыв до шести утра.

Через окошко контролера было видно, как ночной дежурный составляет стулья, чтобы разложить на них футон. Только у стола горела одна лампа. Тамура постучал в окошко.

— Что такое? — недовольно отозвался дежурный. На вид ему было лет тридцать. — Двадцать седьмого числа дежурил я.

Увидев визитную карточку корреспондента газеты, дежурный быстро преобразился и пришел теперь в благодушное настроение. На вопросы он отвечал вдумчиво.

— Хорошо помню. С поезда сошло человек сорок. На конечной станции выходит много народу. Все — местные, я их знаю в лицо. И среди них затесался тот, о ком вы говорите.

Как только служащий сказал: «Хорошо помню», и Тамура, и Тацуо невольно подались вперед.

— Расскажите подробнее.

— Его никто не сопровождал, он был один. Это редкий случай, чтобы приезжий прибыл таким поздним поездом. Поэтому я и запомнил, — продолжал служащий. — У него был билет от Нагоя. Лет ему около тридцати, лицо такое немного продолговатое. Он прямо-таки швырнул билет и нервно пошел к выходу. Я это прекрасно запомнил.

— Лица вы не запомнили? — переспросил Тацуо.

— Как следует не рассмотрел. Но я уже сказал — сильного впечатления не произвело.

Тогда Тацуо решил показать фоторобот, опубликованный в газете.

— Я не помню хорошенько, — откровенно сказал служащий.

— Ну ладно. А во что был одет этот человек? — поменял тему Тамура.

— В белой рубашке. Помнится, на нем был пиджак, а в руке — саквояж.

— Цвет пиджака?

— Вроде бы мышиного цвета. Нет, зеленый. Этого я как следует не помню, — с задумчивым видом ответил служащий.

— Встречающих его не было?

— Нет, не было. Помню, как он быстро вышел один, — последовал решительный ответ.

Тамура немного задумался, потом сказал:

— А сколько здесь гостиниц в японском стиле?

— Три. Но приличная только одна — она называется «Енэя» и расположена перед станцией. Две другие находятся подальше и малосимпатичны.

Спрашивать больше было не о чем. Двое друзей поблагодарили служащего и вышли со станции. Напротив, с другой стороны плохо освещенной площади, виднелась вывеска той самой гостиницы.

— Этот парень все-таки вышел здесь, — бодро сказал Тамура.

— Да. Вполне вероятно, что служащий видел именно Ямамото. Похоже, мы напали на его след, — ответил Тацуо.

«Енэя» оказалась маленькой, но опрятной гостиницей. Служанка принесла чай.

— А сколько у вас горничных? — спросил Тамура.

— Я и еще две, — ответила толстушка.

— Понятно. Я вот о чем хотел спросить… — Тамура назвал день и час прибытия в этот городок Ямамото и поинтересовался, не останавливался ли здесь такой постоялец.

— Нет. Вот уже пол года, как никто не поселялся у нас в столь позднее время, — сразу ответила служанка.

Тамура и Тацуо переглянулись.

В провинциальном городке

1

— Послушайте, послушайте… — раздался вкрадчивый женский голос. Первым его услышал Тацуо.

В темной комнате раздавался храп Тамура. Тацуо зажег ночник у изголовья. Поняв, что голос женщины доносится из-за раздвижной перегородки, он полупривстал в постели. Взглянул на часы — третий час ночи.

— Послушайте, вы проснулись? Вас хотят видеть из полиции, — сказала служанка.

Тацуо принялся трясти Тамура, пытаясь его разбудить.

— А-а? — открыл тот красные со сна глаза. — Полиция? — Услышав это, Тамура сразу поднялся.

Тацуо зажег яркий свет и предложил полицейским войти.

— Извините, что помешали.

Раздвинув перегородку, в комнату вошли два сыщика в поношенных пиджаках. Один из них держал в руках регистрационную книгу гостиницы.

— Тут случилось одно происшествие, и мы в этой связи хотели бы вас спросить. Вы зарегистрированы в этой книге под своими настоящими именами? — Говоря это, сыщик переводил взгляд с Тацуо на Тамура и обратно.

— Совершенно верно. Под своими настоящими именами, — ответил Тацуо.

Один из сыщиков пристально уставился на стоявший в углу саквояж.

— Есть у вас с собой какое-то удостоверение личности?

— Визитная карточка и сезонный билет на электричку, — несколько заносчиво ответил Тамура.

— Этого достаточно.

Тамура нехотя подошел к вешалке и достал из пиджака футлярчик для визитных карточек. То же сделал и Тацуо.

Сыщик придирчиво изучил визитки и сезонные билеты. Затем вежливо возвратил их:

— Спасибо. Все в порядке. Извините, что потревожили вас среди ночи.

— Подождите немного. — Глаза Тамура сверкнули. — А что случилось? Вы говорите, какое-то происшествие?

Сыщики переглянулись.

— Вы из газеты?

— Да.

— Благодарим вас за проявленный интерес, но мы не можем сообщить вам подробности происшествия. Не обижайтесь. Извините, пожалуйста.

Сыщики живо ретировались.

Тамура щелкнул языком от досады, взял сигарету из пачки, лежавшей у изголовья, и сунул в рот. Протер глаза.

Стало понятно: раз полиция проверяет постояльцев в гостиницах, ей тоже стало известно про Ямамото. Но когда Тацуо высказал эту мысль, Тамура отрицательно покачал головой:

— Нет, полиция еще не могла узнать, что Ямамото самолетом вылетел в Нагоя. Нынешняя проверка связана скорее с поисками адвоката Сэнума, — высказал он свое мнение. — Полиция, конечно, тоже пришла к заключению, что адвоката высадили в Нагоя. Так что теперь им, по-видимому, придется прочесать здесь все, вплоть до деревушек.

— Значит, полиция тоже не теряет времени зря!

— Да, они тоже в лихорадочных поисках.

Тамура сидел на полу скрестив ноги и курил сигарету.

— Послушай, Хакидзаки! Я, как рассветет, рвану в Исэ.

— В Исэ?

— Ну, я имею в виду городок Удзи-Ямада. Следы Ямамото теряются на станции Мидзунами. Здесь тоже есть чем заняться, но это я доверяю тебе. Мне все-таки надо повидать Фунэдзака Хидэаки. Как-то душа не на месте — отчего этот тип прохлаждается там, в Удзи-Ямада?

Тамура сунул в рот новую сигарету и чиркнул спичкой.

Когда друзья, наконец, позавтракав, вышли из гостиницы, солнце уже припекало вовсю. На всякий случай они посетили и два других рёкана, но и там им ответили, что в столь позднее время за последние два-три месяца не появлялось ни одного постояльца.

— Значит, Ямамото в рёкан не пошел, — заключил Тамура, направляясь к станции по тихой провинциальной улочке, занятой рядами лавчонок.

— Но ведь неизвестный пассажир, которого заметил дежурный на станции, — это, конечно, Ямамото. Он сошел именно здесь, в Мидзунами. Но в гостинице не остановился. Куда же он направился и где заночевал? Ведь стоял поздний вечер. Далеко он не мог уйти.

Тамура согласился с этим суждением.

— Он, несомненно, заночевал где-то в городке. Возможно, так планировалось с самого начала. Обычно ведь люди останавливаются в Нагоя. А он очень волновался, успеет ли на поезд в двадцать два десять. Потому что следующие два экспресса не имеют остановки в Мидзунами, — сказал Тацуо.

— Это так. У него не было необходимости ночевать в Нагоя, поскольку если успевал на поезд, то через полтора часа оказывался уже в месте назначения, то есть здесь. К тому же у него была еще одна причина не останавливаться на ночлег в Нагоя, — начал Тацуо, но Тамура перебил его:

— Остановись он в гостинице, сразу возникает опасность — как бы не попасться полиции на глаза.

— Вот именно, вот именно. У него был приказ — заночевать в более безопасном месте.