Ускоряющийся - Михаил Рашевский

Казалось бы, всё чётко. Магазинов в их мегаполисе достаточно много, чтобы не светиться в одних и тех же маркетах не недели даже — года! Но напрягали всё же возможные засветы на камерах слежения. Казалось бы, мелочь: ну, пропала пара роликовых коньков. Одна из тысяч. Всё равно, мол, у них заложен какой-то процент расхода товара на такие вот случаи, когда, например, разбивается неуклюжим покупателем бутылка водки или белый шарф упадёт в натёкшую с сапога лужу. Списывается. И всё же. Не готов был Дима к общению с правоохранительными органами, буде кто-то всё же настрочит заявление о краже, изымут записи камер наблюдения, найдётся такой скрупулезный стажёр, что вычислит «причину пропажи» и по приметам выйдут на него… Фантастика, но всё же.

Теперь Дима крал из склада. Оттуда, где пришедший в магазин товар разбирался, где на него навешивали маячки, сортировали. Здесь тоже порой бывали камеры, но намного меньше. Буде таковые отыскивались, а перед кражей Дима обязательно тщательно исследовал окрестности, то подвергались «оболваниванию». Добраться до этих камер в складской зоне не составляло труда: по стеллажам, по стремянке. Вот Дима до них и добирался. И просто отворачивал их в сторону от того места, где собирался возиться. После «дела» он возвращал траекторию слежения камеры на место. Обычно процедура занимала несколько минут, в реальном мире — несколько секунд. Отреагировать обычно не успевали, а когда успевали, то через несколько мгновений непонятный «глюк» камеры восстанавливался. Да и красть здесь было не в пример спокойней. Тут работники магазина не гнушались обеденного перерыва, и вот в это время в пустом помещении и резвился Дима.

И вот при всех этих возможностях, при вполне себе разработанной схеме воровства, при подготовленном сознании, Дима всё же установил себе черту, за которую пока не собирался заходить.

Он не хотел превратиться в конченного налётчика и грабителя, оставаясь, по сути, мелким воришкой. Ведь не было ничего проще просто взять — и украсть деньги с кассы. Просто дождаться, когда кассир откроет кассу, чтобы отсчитывать сдачу. Особенно большой улов можно было бы снимать в продовольственных супермаркетах перед выходными. Или просто подстеречь конвой с мешком выручки, марширующий с автоматами наперевес к инкассаторской машине — и выхватить этот самый мешок! Да даже больше: пробраться к кассирам банка или пункта обмена валюты и выгрести всю кассу подчистую.

Но нет. Об этом он даже запрещал себе думать. Испытывал трудности с деньгами, когда всё время хотел есть, но и не думал поступить вот так вот разбойничьи. Решил для себя: «Когда я нарушу это данное себе обещание, я перестану быть человеком разумным, а превращусь в анархиста и разбойника». Нет, ну в самом деле, разве виноваты все эти простые люди, что просто выполняют свою работу: продавцы, кассиры, инкассаторы? Кого обвинят в утрате наличности? Конечно, тех, кто имел с ними непосредственный контакт! Поступить вот так по-свински — это обречь ни в чём не винных людей на крупные неприятности. Так не пойдёт!

И да, да, понятно, что подавляющее большинство из этих так называемых «ни в чём не винных», может быть, то ещё гуано по жизни и на самом деле крупная встряска им больше пошла бы на пользу, но… но это глупое и спасительное воспитание. А может, трусость. А может, остатки благородства. Которого никогда не было.

А ведь деньги брать откуда-то всё равно надо. Пусть не расходятся они уже на еду и не тратятся на вещи, но зарплата его всё же до одурения мала. Ему ещё полгода реальной, не ускоренной жизни собирать на всю намеченную экипировку, снаряжения и спецсредства пожарного! Премий, которые раньше получал каждый месяц, уже не было, и вряд ли теперь будут. Дело в том, что Дима забросил виртуальные онлайн-игры. Ушёл из клана. Продал перса. И теперь его директор, Станислав Сергеевич, не делал ему поблажек. Приятельские отношения так и остались, да, но доверительных, «корешовских» уже не было.

Эх, хорошо всяким супергероям. То миллиардеры по жизни, то вообще принадлежат к какой-нибудь хорошо финансируемой организации. Частной или государственной. Единицам, правда, не так повезло. Тому же Спайдермену или Пипцу. Тоже, как и он, горемыки, перебивались как могли.

Откуда брать деньги, так, чтобы не превратиться в серьёзного грабителя и совсем не скатиться в своих же глазах, вопрос разрешился совсем уж неожиданным способом. И не сказать, что найденный способ уж слишком отличался от вроде бы как бы отвергаемого по моральным причинам: всё то же воровство. Но компромисс был найден. Он сам себе разрешил грабить… богатых. Даже не так: не богатых, а их сынков и дочек, молодых башибузуков, лентяев, золотую молодёжь, голубую кровь. Мажоров. Их-то Дима ненавидел так же, как подавляющее большинство общества. Относился к ним так, как привыкли в их семье и в их окружении.

Однажды он неспешно, уже в сумерках, при минимальном позволенном ускорении шёл по бордюру, направляясь к метро. И увидел, как у дорогой иномарки-кабриолета собралась кучка молодёжи, спаянных одним и тем же надменным и презрительным выражением лица. Высокие причёски или наоборот, длинные волосы. Дорогие побрякушки напоказ. Мажоры. Ненаказуемые сынки богатеев, они чего-то или кого-то ожидали недалеко от известного своей дороговизной и закрытостью ночного клуба-казино.

При виде их, а особенно при воспоминании об их высокомерии, безнаказанности, как-то аж накатила на Диму злость. Волной омыла внутрянку, кинув в пот, испугала. С ним подобного раньше не бывало. Нынче чувства возникали как-то непривычно быстро. Словно в душе поселился эмо-ускоритель. Захотелось подойти и просто дать пощёчину. Естественно, оставаясь при этом для них неразличимым. Он как бы становился подобен им, входил в их шкурку: такой же ненаказуемый, такой же беспредельщик. А что? Влепить этому вот загорелому субчику промеж ног, сорвать с шеи светло-желтую цепочку и забросить её куда подальше. Или вообще вынуть его документы, если таковые окажутся, порвать, швырнуть в лицо. Желание именно так и поступить побороло все остальные, Дима присмотрелся, где этот «сынок» мог бы держать документы, в каком кармане. Если вообще такие «в свет» носят с собой, например, паспорт. Правый карман брюк топорщился. Вообще, странно, что этот — не в плотных узких джинсах, как остальные, а в костюме. Видать, сероватая «двойка» стоит пару-тройку зарплат. Причём, шефовых. Дима аккуратно, но быстро нырнул ладонью в раструб кармана, схватил всё, что сумел там нащупать — и сделал в сторону несколько шагов, чтобы его временное поле не перетащило в ускорение парня. Ему совсем не было совестно. Немного — по привычке — страшно, немного азартно, а вообще больше задиристо. Его не смутило то, что вот сейчас, по сути, он стал карманником и украл чужие вещи. «Экспроприируй экспроприируемое» — вспомнился вечный лозунг. Дима даже пожалел, что за спиной нет винтовки, а рядом не стоит тачанка. Вот как-то чувствовал себя народным мстителем. Карманником в будёновке.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});