Рейтинговые книги
Читем онлайн До особого распоряжения - Борис Пармузин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 109

легок и прост.

Арзиновеш писал прошение на имя министра. В прошении говорилось о хорошем, бедном человеке,

которого оклеветали враги и за которого может заступиться только самый чуткий, самый добрый человек

- министр.

Наверное, женщина считает, что почти все сделала. Ох, как долго ползут даже эти дорогие белые

бумаги! У чиновников много других забот. Разве они поторопятся доложить министру о судьбе бедного

эмигранта?

А если эмигрант был против законной власти в стране?..

Калам мягко выводил слова прошения. Женщина перестала плакать, не дыша, смотрела сквозь чадру,

как рождаются спасительные строки.

Расплатившись с писцом, получив драгоценный свиток, она, низко наклонив голову, двинется к

правительственным учреждениям, в богатые кварталы города. Здесь начинается длинный путь по

коридорам с грубыми длинными скамейками. Некоторые просители, обычно старики, садятся на

корточки, привалившись спиной к стене. Женщины, молодые и старые, в залатанных или богатых

одеждах, теснятся в сторонке. Если у человека горе - оно отражается на его лице. Но лица этих женщин

закрыты...

Впрочем, сюда, в эти тесные коридоры, с радостью не приходят.

Фарида жила в маленькой комнатке. Земляной пол был покрыт потертым паласом. В нише,

задернутой легкой занавеской, стояла посуда, лежали заготовки тюбетеек, клубки ниток, коробочка с

иголками. В другой, открытой, нише поднимались горкой одеяла и подушки.

В холодное время приходилось складывать курпачи на пол, чтобы не чувствовать сырости.

Добрая, заботливая старушка нашла эту комнатку по соседству. Фарида не осталась в городской

квартире и не захотела вернуться к отцу.

Часами она сидела, склонившись над работой: вышивала тюбетейки.

С давних времен известен этот узор. Из Ферганской долины, славившейся своими мастерицами, узор

перебрался в чужую страну. Уже не старухи, а девушки вышивали на черном поле тонкий силуэт бидома

- плода миндаля. Простота и строгость... Вот к чему стремятся лучшие мастерицы.

Склонив голову, Фарида работает с рассвета. Старуха чувствовала себя виноватой перед ней. Она

затеяла помолвку, уговорила всесильного муфтия. Теперь Садретдин-хана нет и в помине, а Махмуд-бек

оказался виновным перед властями. Долго ли его будут держать в тюрьме? Об этом никто не знает.

Почти все деньги Фарида тратит на прошения. Ее отговаривают, доказывают, что в такое тревожное

время бумаги теряются. Или на них просто не отвечают. Фарида внимательно слушает отца, слушает

верного друга Махмуд-бека - Шамсутдина, а на другое утро, отсчитав монеты, опять идет к уличному

писцу...

Шамсутдин часто заносит продукты, оставляет у старухи деньги. Он вежлив, молчалив. Фарида не

смотрит на его узелки. Она ждет вестей.

Шамсутдин пожимает плечами:

- Наверное, скоро отпустят. Он ничего плохого не сделал.

Фарида уверена, что муж никого не убивал, никому не делал плохого.

В последнее время Махмуд-бек вспоминал о Самарканде, рассказывал о садах и улицах, о красках

Регистана, Биби-хану, Гур-и-Эмира, о веселом, шумном базаре. Он даже вспоминал свой институт.

Фарида слушала, прижавшись к его плечу, и представляла большой древний город. Эти рассказы - самое

дорогое воспоминание. Фарида не делилась этими воспоминаниями ни со старухой, ни с ее внучкой.

Подружки теперь беззаботно не смеялись, не мечтали о будущем. Они прислушивались к шуму

улицы, к шагам прохожих. Порою Фарида вскакивала:

- Шамсутдин пришел...

Но, кроме узелка с лепешками, мясом, фруктами, кроме денег, вновь ничего не было.

Старуха беззлобно ворчала, подталкивая парня кулачком в бок:

- Сказал бы что-нибудь, порадовал.

Шамсутдин пожимал плечами:

- Ничего не знаю.

Он действительно еще ничего не знал. По поручению неизвестного торгового человека Шамсутдин

отнес сверток с деньгами тюремному чиновнику. Сверток исчез в широких карманах. Но, кроме обещания

улучшить положение Махмуд-бека Садыкова, Шамсутдин в ответ ничего не услышал.

Шамсутдин слонялся по чайханам и караван-сараям, толкался в базарных рядах. Одни его узнавали,

выражали сочувствие, предлагали пиалу чая, угощали касой наваристой шурпы. Другие отворачивались,

искренне проклиная и муфтия, и Махмуд-бека, и всех, кто навлек на них беды, заманив в чужие края.

Шамсутдин искал встреч с иностранцами, торчал у зданий консульств, надеясь на чудо. Но его не

знали в этих тихих особняках. Калитки, двери, ворота обычно были закрыты: все попрятались, забились

в свои норы. Вздохнув, Шамсутдин уходил от особняков в сутолоку базаров и караван-сараев.

104

Уже долго он искал одного человека - купца Аскарали. Правда, он знал, что от купца ему обычно

передавали только деньги и приветы. Но Шамсутдин верил в Аскарали.

Купив продукты, Шамсутдин снова шел в тихий переулок, к домику, где жена Махмуд-бека вышивала

тюбетейки, а старуха, бережно завернув тюбетейки, спешила на базар. Несколько раз Шамсутдин хотел

поговорить со старухой о ее внучке, рассказать о себе... Он молод, он может работать... Но, вспомнив

тревожное время, судьбу Махмуд-бека, Шамсутдин только вздыхал.

Разве можно сейчас думать о счастье?..

В базарные дни арестанты рассаживались вдоль степ и продавали свое рукоделие. Из жалости к

людям, закованным в цепи, за эти кошельки платили хорошо.

Стражники строго вели счет каждой монете.

В один из осенних дней, когда солнце стало теплым, добрым, вывели и Махмуд-бека Садыкова. Он

уже шагал твердо, не сгибался под тяжестью цепей, не отставал от других заключенных. Отстать,

замедлить шаг - беда. Это значит задержать весь строй. Длинная цепь крепко соединяла всех

заключенных, а гнев тех людей, с кем находишься в камере, пострашнее гнева стражников.

Махмуд-бек пытался во время редких прогулок увидеть Мубошира, Курширмата, Рустама. Их не было.

Однажды Махмуд-бек спросил у доктора о судьбе лидеров эмиграции.

- Не знаю, - коротко ответил доктор. - К особо опасным преступникам я не вхож.

- А как же получилось со мной? Болезнь?

- У вас есть хорошие друзья, - откровенно ответил доктор.

Махмуд-бек понял, с какими трудностями был связан его перевод в общую камеру.

Стражники любили делиться новостями, сообщали о ценах на базаре, о казнях преступников, о делах

в городе. Информация была примитивной. Почти всегда доминировало желание напугать арестованных,

подчинить своей воле.

- Русского привели, - хвастался один из стражников. - Теперь его... Ох! - Он сверкнул глазами и сжал

кулаки. Какой будет расправа, медленная и страшная, можно было представить! Беда, если стражник с

первого взгляда возненавидит заключенного.

Махмуд-бек задал стражнику несколько вопросов, стараясь узнать подробнее о русском. Но, кроме

восклицаний и угроз в адрес арестованного, ничего не услышал.

При первой же встрече с доктором Махмуд-бек тоже спросил о русском.

- Вы знаете, в тюремной канцелярии очень сложная переписка. Сразу трудно установить.

- Меня он очень интересует. . - откровенно сказал Махмуд-бек.

- Хорошо... Я постараюсь о нем узнать.

Через несколько дней доктор сообщил имя и фамилию заключенного, его приметы, а также сведения

о причине ареста.

- Подозревается в связи с немцами, посягал на власть.

- Вряд ли, - покачал головой Махмуд-бек. - Этого человека я знаю. Он давно отошел от политики. С

трудом зарабатывал себе на хлеб. Кстати... - Махмуд-бек задумался. - Кстати, ему надо помочь...

- Увы! - Доктор развел руками. - Не моя компетенция.

Доктор учился в Турции и умел вести светский разговор.

- Надо помочь... - уже для себя повторил Махмуд-бек.

Он посмотрел на решетку. Там изредка за окошком показывались ноги проходящих мимо стражников.

Одни в грубых самодельных башмаках, другие, видать из тех, кто побогаче, в сапогах или заграничных

ботинках с блестящими подковками.

Заключенные по обуви, по шагам определяли стражников, их положение в тюремной администрации,

их достаток и даже характер.

Махмуд-бек резко повернулся к доктору.

- Что с вами? - испуганно спросил тот.

- Нет-нет. . - улыбнулся Махмуд-бек. - Вы не беспокойтесь. Просто мне пришла в голову мысль... О

русском, как ему помочь.

- Зачем вам связываться? - удивился доктор.

- Один христианин в тюрьме... Надо же о нем побеспокоиться, - улыбнулся Махмуд-бек.

1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 109
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу До особого распоряжения - Борис Пармузин бесплатно.
Похожие на До особого распоряжения - Борис Пармузин книги

Оставить комментарий