Порочные ангелы (ЛП) - Халле Карина

Когда меня выпустили из тюрьмы, это произошло потому, что я заключил сделку с УБН, агентством, которое иногда было более коррумпированным, чем мы. Я пообещал предоставлять разведданные, когда они будут нужны — то, чего я никогда не хотел делать, то, что противоречило моей морали. Также я заплатил кучу денег.

Лилиан Берреллес была молодой, привлекательной, дерзкой женщиной, родившейся в Сан-Диего в мексиканской семье. У меня было много фантазий о ней, пока мы заключали сделку. Она была крепким орешком, полностью преданная своей работе, но, очевидно, не прочь подкупить меня. Хотя я обещал ей разведданные, кроме нескольких вещей, которые были бесполезны для нее, я никогда не давал ей их после моего возвращения в Мексику.

И самое смешное, что она никогда не спрашивала. Полагаю, она знала, что я буду защищать свою страну, прежде чем выдам кого-либо из своих соотечественников, независимо от того, враги они или нет.

Но теперь я просил ее о помощи. Предоставлял ей все, что ей нужно было знать о Сальвадоре Рейесе. Я заключил сделку с врагом по ту сторону границы, и все это для того, чтобы у меня был шанс вытащить Луизу живой.

Луиза была женщиной, которую никогда не нужно было спасать. Но на этот раз, я боялся, что она в этом нуждалась. Жаль, что именно мне придется это сделать.

— Я просто не понимаю, — продолжал Эсте, — почему Луиза? Ты хочешь создать семью? Рожать детей, пока у тебя не появится сын, который будет носить твое имя, вести твою империю? Ты не один такой, Хавьер. Все наркоторговцы хотят этого, все наркоторговцы имеют это — кроме тебя. Но почему она? Ты можешь найти горячую, красивую женщину, которая хорошо трахается, где угодно. Ты можешь схватить их за секунду. Это было бы гораздо менее сложно. Тебе не нужно любить их, чтобы иметь семью. Тебе просто нужна готовая киска, — он обдумал свои слова. — Или безвольная киска, если ты похож на большинство мужчин.

Несколько секунд прошло в тишине. Я посмотрел на бутылку скотча, которую пил последнюю неделю, благодарный за то, что дни страданий и инертности остались позади.

— Я просто хочу ее, — признался я наконец. — Вот и все. Это так просто.

Он вздохнул, проведя руками по волосам.

— Отлично. И знаю, что ты мне не веришь, но я просто забочусь о тебе. Нам всем будет в миллион раз легче, если ты просто забудешь о ней.

— Я пытался. Но не смог.

— По крайней мере, позволь мне пойти с тобой, — сказал он. — Ты знаешь, что, если ты пойдешь один, то тебя заберет УБН. Ты играешь им на руку. Они арестуют тебя.

— Берреллес сказала, что меня не тронут, — сказал я.

«Если только я не убью Сальвадора», — закончил я мысленно.

Тогда она сказала, что сделке конец. Этот ублюдок нужен им живым. Это обещание будет труднее всего сдержать.

— И ты доверяешь этой женщине? — Эсте рассмеялся.

— Не совсем, — признал я. — Они вполне могут захватить одновременно меня и Сальвадора. Два крупных лидера картеля в одном рейде. Разве это не обеспечит им большую пенсию и часы? Заголовки газет по всей стране скандируют: «США, США!».

— Ты же понимаешь, что я, скорее всего, никогда тебя больше не увижу.

Я слегка улыбнулся.

— Похорони меня у пруда с кои. И подожди хотя бы день, пока не откроешь Кристалл. — Он усмехнулся, и я добавил: — О, и, если я не выживу, а Луиза выберется, и ты снова наткнешься на нее, пообещай мне две вещи.

Он вздохнул и скрестил руки.

— Что?

— Первое, что ты не посмеешь и пальцем ее тронуть, иначе я восстану из могилы и поимею тебя в задницу. И не думай, что я не буду наслаждаться этим — я буду мертв и возьму любую дырку, которую смогу получить. Во-вторых, скажи ей, чтобы она встретилась с моей сестрой Аланой в Пуэрто-Вальярте.

— И что потом? Даже я не знаю, где живет твоя сестра.

И я намерен так и оставить.

— Моя сестра тоже будет ее искать. Я просто хочу, чтобы она была в курсе.

Он выглядел обеспокоенным.

— Слухи об этом распространятся, ты же знаешь, — сказал он серьезно. — Все узнают, что произошло и почему ты это сделал. Все твои враги будут знать твою слабость — женщины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Женщины? — повторил я, смущенный формулировкой во множественном числе.

Он кивнул.

— Да. Луиза. И твои сестры.

— Я не думаю, что многие знают, что Алана вообще существует, а Маргарита в безопасности в США.

— Справедливо, — сказал он. — Думаю, ты сможешь обеспечить безопасность Луизы, если выберешься живым, — он поднялся со стула, собираясь уходить. — Какие — нибудь последние пожелания? Есть еще какие-нибудь просьбы об отрезании носов в угоду собственному лицу?

— Да, — сказал я, покручивая часы на запястье. — Если ты возьмешься за дело, не просри его. Я построил империю не для того, чтобы ты пришел и разрушил ее в считанные секунды.

— Тогда не просри все сам, — умоляюще сказал он. — Не делай этого. Отпусти Луизу и сохрани свое лицо, сохрани свою империю. Спаси все, над чем, как говоришь, ты так усердно работал.

— Я же говорил тебе! — огрызнулся я, расстроенный его неспособностью понять, хотя даже мне самому было трудно понять. — Я пытался. Но просто не могу отпустить ее. Я не могу позволить ей умереть, — я взял себя в руки и тихо добавил, избегая жалости на его лице: — Знаю, что это делает меня дураком…

— Это делает тебя слабым, — поправил он меня.

Я бросил на него проницательный взгляд.

— А может, это делает меня сильным.

В конце концов, королевство хорошо лишь настолько, насколько хорош его правитель, а король и королева вместе могут причинить больше вреда, чем король в одиночку.

— Это делает тебя чертовски раздражающим, — кисло сказал Эсте. Он вздохнул. — Но ты не был бы Хавьером Берналем, если бы это было не так.

Он вышел из комнаты.

Я налил себе стакан скотча и подумал, не будет ли это последний скотч, который я когда-либо выпью. Стоила ли Луиза этого?

Но я знал, что стоила. И, если я действительно хотел притвориться, что все еще полностью эгоистичен, то спасение Луизы спасло бы меня от моих собственных мучений, моих собственных демонов. Не иметь ее рядом было достаточно тяжело. Ее отсутствие разъедало меня. Мой член пульсировал по ней, когда моя собственная рука не справлялась. Она дала мне что-то за то короткое время, что была со мной, что-то, в чем я никогда не знал, что нуждаюсь. Теперь это ушло, она ушла, и я оказался в плену глупой мысли о том, что могу вернуть это.

Дело было не в том, что Луиза дополняла меня — она не могла быть второй половиной моей так называемой души. Но она была всем, чего я когда-либо хотел, всем, в чем я когда-либо нуждался. Если однажды меня поглотит моя собственная грязь, лучше пусть она будет со мной, улыбающаяся и свободная.

На следующий день, вооружившись как можно более подробной информацией от Хуанито — информацию я уже переслал Берреллес — я отправился на свое самоубийственное задание. И позаботился о том, чтобы хорошо выглядеть. Самый лучший костюм из шелка и льна, который у меня был. Черные кожаные ботинки — девятимиллиметровый в одном и мой нож в другом. Два Супера тридцать восьмого калибра в ремне под курткой. Пуленепробиваемый жилет под остальной одеждой.

Я не мог ничего сделать, чтобы защитить голову, но, по крайней мере, мои волосы выглядели хорошо.

Я попросил Хуанито отвезти меня в Масатлан и высадить на одном из элитных курортов.

Я занял место в роскошном баре с видом на сверкающий голубой бассейн, очки-авиаторы скрывали мою напряженность от посторонних глаз.

— Хорошо выглядишь, мистер Берналь, — раздался позади меня хриплый голос.

Усмехнулся про себя, прежде чем повернуться и поделиться улыбкой с Лилиан Берреллес.

Я оглядел ее с ног до головы.

— Ты тоже хорошо выглядишь, мисс Берреллес, — медленно сказал я по-английски.

Она была довольно высокой женщиной, почти моего роста, с очень плотным, фигуристым телосложением. Ее сиськи были огромными и фантастическими, а ее задница была больше авианосца. Глаза у нее были прикрыты, губы неоправданно полные, волосы длинные и светло-русые, что гармонировало с ее смуглой загорелой кожей. На ней был черный костюм, который сидел на ней идеально.