Восхитительная ложь - Шона Мейред

моя мама так и не закончила свои испытания. Что-то случилось? Это то, что заставило ее сбежать?

— Да… Но это не моя история, чтобы ее рассказывать. Это ее история.

Ее глаза закатываются, взволнованная моим ответом.

— У нее было почти восемнадцать лет, чтобы сказать мне, Роуэн, и она этого не сделала. Почему ты думаешь, что она сделает это сейчас?

— У нее нет выбора, любимая. Теперь ты в этом замешана.

— Ты можешь отвести меня к ней?

— Пока нет. Особенно после того, что натворил Доннак сегодня вечером. Это нападение не было случайностью, Сирша. Если бы я не понял, что ты исчезла с танцпола, Бог знает, что бы он с тобой сделал.

Она на мгновение колеблется, опуская взгляд в пол. По выражению ее лица ясно, что события сегодняшнего вечера проносятся у нее в голове. Наконец, она снова смотрит на меня.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что это не было случайностью?

Я беру ее руку в свою и ложу к себе на колени. Свободной рукой я рисую ленивые круги на ее ладони.

— Когда твоя мама не смогла завершить свои испытания, синдикат короновал моего отца как короля Киллибегса, но только до тех пор, пока следующий Райан не достигнет совершеннолетия и не пройдет свои испытания. Ты самая большая угроза для моего отца. Не твоя мама. Ты. Ты единственный достойный наследник Райан. А с этим титулом приходят враги. Те, кто сделает все, чтобы остаться у власти. Насколько я могу судить, мой отец знал, что у него мало времени, поэтому он поручил своему любимому проекту решить эту проблему. Но, к счастью, мы с Айдоном остановили его прежде, чем Доннак смог закончить то, что он собирался с тобой сделать.

Она напрягается, и ее глаза блестят, прежде чем она крепко сжимает их и сдерживает эмоции, которые она испытывает. Наконец, после нескольких глубоких вдохов, она продолжает:

— Итак, что… твой отец сказал твоему сводному брату изнасиловать меня?

Решив не обращать внимания на то, что она знает, что Доннак мой брат, — потому что это история для другого дня, — я делюсь с ней своими мыслями о том, что произошло сегодня вечером.

— Я предполагаю, что мой отец послал Доннака избавиться от тебя, но он пожадничал и подумал, что добьется своего с тобой.

Ее губы поджимаются, когда она загоняет свои эмоции обратно. Поднося руку к ее лицу, я обхватываю ее щеку, и она опирается на мою ладонь.

— У меня не очень хорошие отношения с моим отцом, Сирша. Но я знаю, что он хочет исключить тебя из уравнения. Больше нет наследников Райан, что означает, что он может продолжать свое правление без перерыва.

— Он — причина, по которой ты пришел в мой дом той ночью?

— И да, и нет. Мы знали, что он узнал о тебе, и нам пришлось действовать быстро, пока он не добрался до тебя.

— Кто это… мы?

Я знал, что этот вопрос последует, и, честно говоря, я не думаю, что она готова его услышать. Но я обещал ей, что никогда не лгал ей, и я не начну сейчас.

— Я и твой отец.

Глава тридцать четвертая

СИРША

Каждый мускул в моем теле напрягается, когда дыхание останавливается в груди. Все, что я слышу, — это учащенное биение моего сердца, которое эхом отдается в моей барабанной перепонке. Закрыв глаза, я заставляю себя сделать глубокий вдох, втягивая его через приоткрытые губы, пока он не обжигает мои пересохшие легкие. Медленно мои ресницы приподнимаются, и беспокойство Роуэна — первое, что я вижу.

Его пристальный взгляд удерживает мой, терпеливо ожидая моей реакции. Наконец, мой рот открывается, но ничего не выходит.

Густой туман застилает мои глаза.

Это слишком много. После всего, через что я прошла, я никогда бы не подумала, что именно эти слова разорвут мне грудь на части.

Я провела годы, задаваясь вопросом, кем был мой отец, безнадежно воображая, думал ли он обо мне так же сильно, как я о нем. Бессонные ночи, размышляя, знал ли он о моем существовании. Дни рождения, школьные танцы, первый раз, когда я привела мальчика домой, все случаи, когда он должен был быть там, но его не было.

У меня слишком много вопросов. Кто он? Где он? Какой он? Похожа ли я на него? Является ли он одним из Королей? Так много гребаных вопросов, и все же я не могу найти слов, чтобы задать их.

Встав с дивана, я крадусь по гостиной, пока не выглядываю из глубоко посаженного окна от пола до потолка, из которого открывается вид на красивый сад, обнесенный стеной. Погруженная в свои мысли, я не замечаю, как Роуэн подкрадывается ко мне сзади, пока его рука не обвивается вокруг моей талии. У меня перехватывает дыхание от соприкосновения, когда перед глазами возникают образы руки Доннака, прижимающей меня к перилам балкона.

— Дыши, любимая. — Бархатистый шепот Роуэна облизывает мою кожу, когда он кладет подбородок мне на плечо. Аромат его одеколона витает вокруг меня, мгновенно стирая все напряжение, которое я держу в своих плечах. — Я злодей во многих историях, но не в твоей.

Я прижимаюсь спиной к его груди, желая верить каждому слову. Снова и снова он говорил мне, что он не плохой парень. Но как я могу доверять кому-либо, когда каждая частичка моей жизни — это не что иное, как секреты и ложь? Было бы глупо позволить себе влюбиться в человека, воспитанного на хребте дьявола? Неужели я наивна, полагая, что гроза и хаос, окутывающие его, — это не совсем то, что мне нужно, чтобы избежать адского пламени, разъедающего мою кожу после отвратительного прикосновения Доннака?

Я не могу отрицать притяжение, которое он испытывает ко мне, или то, как мое тело реагирует каждый раз, когда он почти прикасается ко мне. Роуэн Кинг — это мое спасение, человек, который лишает меня всякой логики, и я была бы лгуньей, если бы сказала, что он не тот, кто мне нужен прямо сейчас. Он тот, к кому я бегу, уголок тьмы, где я могу спрятаться от всего шума, ревущего в моей голове.

С ним я знаю, что нет безопасного места для приземления. Неважно, как я смотрю на это, если бы я позволила себе погрузиться в то, что он заставляет меня чувствовать, я бы падала вечно.

Постоянно околдованный своими меняющимися сторонами, Роуэн — загадка, окутанная дьявольскими искушениями. И глупая я, я