Поиск дорог (СИ) - Букия Оксана

— Успешно? — саркастически поинтересовался Дима.

— Как минимум феерично, с размахом, — усмехнулся Юра, — вскоре после произошедшего по северным провинциям прошлись ураганные ветры, которые разрушили несколько деревень, вызвали наводнение и прочие неприятности. Экологи всего мира утверждают, что это произошло из-за грубого вмешательства в природную среду. И что предполагаемые эксперименты могли вызвать и другие катастрофы, случившиеся в мире за последние десять дней.

Дима потер ноющие виски. Теперь хотя бы понятно откуда взялась это непрекращающаяся головная боль.

Их разговор прервало появление Лены. Девушка поставила пакет на стол и убрала мокрый зонт.

— Опять дождь? — спросил Юра.

Она фыркнула.

— Я уже не помню, когда его не было. Такое впечатление, что он не закончится никогда.

Сильверов потянулся в ящик за таблеткой. Не хватало только нового приступа. Этого он боялся больше любого наводнения или землетрясения. Впрочем, одно от другого в его случае неотделимы.

К сожалению его надеждам не суждено было осуществиться. Он уже не чувствовал своих рук, когда немеющими пальцами провернул ключ в замке и едва передвигая ноги, ввалился в прихожую. Перед глазами стояла мутная пелена. Дима прислонился к стене, пытаясь перебороть надвигающуюся катастрофу.

— Димка! — радостный голос Аллы сменился на удивленный, а потом и вовсе тревожный. — Дима? Что с тобой? Димка!

Как обычно его начало колотить, и он сполз на пол.

— Я сейчас вызову скорую, — словно сквозь вату он услышал голос девушки, едва успевая поймать ее за запястье.

— Нет, — прошептал он, — послушай меня. Все нормально. Я потом тебе объясню. Не надо врачей.

Дима спал. Алла сидела рядом, держа за руку. Уже почти ничего не напоминало о том, что случилось несколько часов назад. Лишь иногда он беспокойно ворочался и по телу пробегала дрожь. Девушка подняла руку и убрала волосы с его лица. Сейчас мужчина лежал к ней неповрежденной щекой, и она в который раз смотрела на его строгие, красивые черты лица.

Он всегда словно прятался. За волосами, за одеждой, и только дома он становился другим. Чуть более открывался. Правда, она еще никогда не видела его полностью обнаженным. Он всегда ходил дома либо в футболке с длинными рукавами и закрытым воротом, либо в наглухо застегнутой рубашке. Все ее попытки заставить его раздеться, оборачивались крахом. Сейчас же одежда была вся мокрая от пота и явно доставляла ему дискомфорт. Алла осторожно расстегнула пуговицы и распахнула полы, замерев от неожиданности. Все его тело было в шрамах. Толстые, вздутые, пересекающие кожу крест-накрест. Тонкие, словно змейки, ползущие от самой шеи к животу. От ожогов, глубоких порезов, чего-то еще. Она не знала, чем еще можно так изувечить тело. Плечи, грудь, живот.

Самым выделяющимся был шрам, пересекающий грудную клетку, от самого ее основания до конца ребер. Широкий, темно-бордовый, неровный рубец. Словно он несколько раз расходился, и его снова зашивали. Он и сейчас казался воспаленным и причиняющим боль.

Алла сглотнула вставший в горле комок и плотно зажмурила веки, чувствуя, как слезы щиплют глаза.

Первый раз Дима чувствовал себя так комфортно после приступа. Он лежал на кровати, укрытый одеялом и Алла, свернувшись калачиком, прижималась к боку, отдавая свое тепло. На душе же было так паршиво, что хотелось выть. И дело было даже не в том, что очередной кусок земли где-то затопило, разрушило, погребло под грудой камней. Сейчас его это почти не волновало. Он совершил ошибку, пустив Аллу в свою жизнь. Зачем ей нужны его припадки, шрамы, срывы? Дима аккуратно встал, стараясь ее не разбудить и вышел из комнаты. Он даже представить не мог, как сможет ей все объяснить. Он принял душ, оделся и, сварив кофе, включил компьютер.

… Америка сотрясается от гнева урагана, который воистину считают самым сильным за последние столетие. Кажется, стихия разрушает все до чего может дотянуться, не останавливаясь ни перед чем. Во Флориде уже появились первые жертвы катастрофы. Ураган безжалостно превратил райские уголки нашей планеты в мрак и руины. Высота волн в материковой части штата достигла четырех с половиной метров, начался потоп. Однако это не все беды, которые могут обрушиться на материк. Ученые предсказывают, что в самом ближайшем будущем возможны…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Легкие шаги заставили Диму оторваться от описания произошедшей катастрофы.

— Сбегаешь? — Алла остановилась перед ним, скрестив руки.

— Кофе пью, — он слегка приподнял чашку, — новости читаю.

— Пять пятьдесят пять. Утра, — девушка выразительно посмотрела на часы.

Дмитрий не ответил. Не был никаких сил на пустые препирательства. Не эмоциональных, не физических. Девушка слегка покачала головой, подошла к нему и устроилась на коленях.

— Какой же ты дурак! Думаешь, теперь сбегу от тебя куда глаза глядят прямо в тапках и твоем халате?

— Если бы я был такой же маленькой и хрупкой девочкой, я бы так и сделал.

— И не мечтайте, товарищ капитан. Как только я вас увидела, вы сразу же были осуждены и приговорены к пожизненному пребыванию в моей компании.

— Лала, — Дима мягко улыбнулся, — сумасбродный мой рыжик.

Мужчина уткнулся носом в ее плечо.

— Откуда у тебя эти шрамы?

Он молчал несколько долгих минут. Собираясь с духом. Он не любил рассказывать о себе.

— Это случилось семь лет назад. Автомобильная авария, в которой погибло тринадцать человек и вся моя семья. Меня же от удара выбросило из машины и это спасло меня. Очнулся я в реанимации после того как врачи вскрыли грудную клетку и прямым массажем сердца вернули меня к жизни. Первое время я ничего не помнил и меня отправили в реабилитационный центр, где я проходил курс восстановления. После чего я закрылся в квартире родителей и год жил, не вылезая на улицу. Просто спал, ел, смотрел телевизор и хотел остаться там вечно.

— Что заставило тебя изменить свою жизненную позицию?

Дима пожал плечами.

— Я не знаю. Память о родителях, наверное. Семье не нравился мой образ жизни, они переживали, что со мной может что-то случится и очень хотели, чтобы я взялся за ум и занялся каким-то серьезным делом. И я решил все изменить. Продал все имущество какое у меня осталось в наследство от моих родных, приехал сюда, купил квартиру, стал думать, чем мне заняться. Нашел объявление о том, что местному отделению требуются сотрудники. Я служил в армии, проблем с трудоустройством у меня не возникло. Параллельно стал учиться. Через год меня порекомендовали в отдел уголовного розыска. Моя кандидатура была одобрена, и я тоже согласился. Окончил учебу, меня повысили до старшего, дали новое звание.

Алла провела рукой по его щеке.

— Это все последствия той аварии?

Он кивнул.

— А приступы? Они часто у тебя бывают?

— По-разному. Я не могу их предугадывать или останавливать.

— Что говорят врачи?

Дима покачал головой.

— Я не обращался в больницу по этому вопросу. Чем бы не были эти приступы они не совместимы с моей службой. Я не хочу ее терять.

— Никто не знает? — удивилась девушка.

— Теперь ты знаешь.

— Если это случится во время работы? В какой-нибудь совсем неподходящий момент? Ты же можешь погибнуть!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она довольно ощутимо ударила его кулачком в плечо.

— Этого всегда случается, когда я предоставлен самому себе. За все годы — приступы ни разу не происходили на службе.

Алла возмущенно выдохнула и вновь обняла его.

— Жалеешь? — прямо спросил Дима.

— Жалею? Тебя!? — новый всплеск возмущения. — Впрочем, если быть честной, ночью — да, жалела. Я даже пообещала себе, что не буду с тобой вредничать, спорить и говорить колкости. Но тебя жалеть — себе дороже.