Поиск дорог (СИ) - Букия Оксана

— Из тебя получился хороший делец, — усмехнулся мужчина.

Он разжег огонь и помог ей перебраться поближе, чтобы она смогла быстрее просушить одежду.

— Я попробую раздобыть нам ужин. Надо поесть и немного поспать. Думаю, после отдыха тебе станет легче.

Он стянул с себя мокрую рубаху, положив сушиться ее около огня, и вновь полез в воду. Улов был небольшой, но его хватило, чтобы им двоим утолить голод. К тому же в его мешке была фляга с водой, а еще бублик, который он купил у Бренны. Правда, после купания тот превратился в раскисшую кашу, и ни у кого так и не возникло желания полакомиться угощением.

За то время пока они ели, вещи успели чуть подсохнуть, и Дим отдал своей мешок Бренне под голову, а рубаху предложил ей, чтобы она закуталась и немного согрелась, так как девушку ощутимо знобило, и она пыталась не упустить тепло, обхватив себя руками.

Сам же он, устроившись чуть в стороне, призвав стихии и укутавшись в них как в мягкое одеяло, долго еще не мог уснуть под тихий шелест реки, раз за разом прокручивая в голове все события прошедших дней.

— Дим, — тихо позвала Бренна.

— У, — отозвался он.

— Это правда, что сказал Симас?

Напряженная тишина стала ей ответом.

— Насчет княжны Мюрджена и тебя? — уточнила она.

— Да, — Димостэнис тяжело вздохнул, ожидая очередных расспросов.

Бренна хихикнула. Потом еще раз.

— Веселый ты парень, — смеялась она. — И жизнь у тебя насыщенная.

Империя. Княжество. Закрытые двери. Какая теперь разница, если окончательно захлопнулась дверь в тот единственный мир, где он хотел быть. Голубые цветы, и гладь озер, и трепетная девушка с золотыми веснушками, которые он так и не успел сосчитать, теперь это навеки останется лишь царством его снов.

— Сам себе завидую, — буркнул он и отвернулся, показывая, что разговор окончен.

Утром Бренне на самом деле стало лучше. Дим отдал ей остатки воды из фляги, и они пошли в деревню. Правда, по дороге ее силы стали таять и лучи Таллы, которые вновь со всей своей беспощадностью жгли все вокруг, приносили девушке невыносимые мучения.

Она несколько раз опускалась около воды, чтобы набраться сил, и они шли дальше. Под конец дороги, несмотря на ее протесты, Дим взял ее на руки. Так они появились в деревне.

Их заметили, окружили несколько мужчин и женщин. Димостэнис сдал Бренну им на руки, кратко объяснив, что происходит. Он очень надеялся, что ей просто нужен отдых и покой, чтобы набраться сил, как сказал целитель из Джарды.

Еще он заметил, как посмотрели на него встретившие их и какие взгляды бросали, когда он шел по деревне. У него внутри все похолодело. Неужели парни остались в Джарде? Неужели с ними что-то случилось? И он стал виновником еще одной трагедии.

Дим свернул к дому старосты, узнать, что случилось. Однако сделать ему это не дали. Элени буквально налетела на него, схватила за руку и потянула за собой.

— Что происходит? — спросил он. Больше всего его встревожило, что сестра как обычно не бросилась его обнимать и говорить, как она переживала и как боялась, что с ним что-то случилось. Конечно, ему не нужны потоки ее слез каждый раз, когда он где-то задерживался, но ненормальность поведения сильно пугала.

— Вся деревня на ушах! — воскликнула девушка. — Он появился ночью, никто не заметил. Утром же, когда вышли к реке, вот тут и началась настоящая паника. Люди побросали все и стали прятаться у себя в домах. Всё остановилось. Я сначала не поняла, что произошло, а когда картина стала вырисовываться, пошла на реку. И, естественно, сразу узнала его. А он — меня. Мне удалось уговорить его переместиться к твоему дому, чтобы так не нервировать народ.

— Кто появился, Элени? — взревел Димостэнис сбитый ее пламенной, но совершенно беспорядочной речью. — У меня сейчас голова взорвется! Кого ты узнала?

Сестра наконец остановилась, отпустила его руку.

— Ярха твоего! Не знаю, как он тебя нашел. Ты мне сказал, что вы поругались.

Дим ее уже не слушал, он мчался к своему дому.

Хорун вальяжно разлегся на поляне возле его жилища, сложив крылья и вытянув шею, всем своим видом выказывая расслабленность и умиротворение. Однако Димостэнис хорошо знал, что вот из такого положения летун за считанные мгновения превращается в опасного и могучего зверя, готового нападать, готового защищаться, готового выполнять любые приказы своего наездника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дим, пока его еще скрывал дом, соорудил небольшой энергетический шарик и швырнул его в морду ярха. Там, где защитные пластины тоньше, и энергия легко уходила под кожу, насыщая кровь и давая силы.

Летун встрепенулся, чуть поднял голову. Димостэнис подражая его вальяжности, степенно вышел из своего укрытия и остановился в ерах десяти.

— Здравствуй, старина. Рад тебя видеть.

Потом не выдержал, подбежал к ярху, опустился на колени и обнял того за морду.

— Хорун! Дружище! Где тебя носило?! Ты увидел мой зов?

Конечно, ярх не мог понять каждое его слово, так же, как и Дим его не менее довольное «урр-урр-уррр», но эмоций хватало для того, чтобы передать ту гамму чувств, которые сейчас бушевали в них обоих. Наездник делился с летуном своей силой, открыв хьярт, позволяя летуну вновь почувствовать себя, принять, признать своим.

Хорун откинул крыло.

— Уррр?

— Спрашиваешь?! — воскликнул Дим.

Он запрыгнул к нему на спину, привычно устроившись в седельной части. Ярх взмыл ввысь, уходя как можно выше, под самые облака, где они могли вдвоем наслаждаться свободой полета. Дим раскинул руки и откинулся на спину. Ветер хлестал по лицу, запутывался в волосах, забирался под одежду. Здесь все было по-другому. Здесь все искрило от чистой, никем не тронутой силы. Здесь властвовали стихии. И здесь был его дом. Все то, что он, казалось, навсегда потерял и уже не надеялся обрести вновь.

— Ух, ты! — Самойлов зашел в кабинет. Дима, как это часто бывало, когда ему надо было о чем-то подумать или, когда он был сильно раздражен, кидал дротики в мишень на противоположной стене. — Все хочу спросить, как ты это делаешь?

Он дошел до мишени, вытащил несколько дротиков, встал около капитана, прицелился, кинул. Дротик, не долетев до цели, безжизненно упал на пол.

— Целюсь и кидаю, — ответил Дима и сел на свое место. — Где остальные? Я здесь уже два часа, никого нет.

— Гордеев еще на вызове. Лейтенант Михеева вернулась со мной, но решила зайти в магазин, ей надо покормить одного своего любимого ненаглядного капитана.

Последний растянул губы в улыбке.

— Вот скажи мне, Димыч, как ты это делаешь? — Юра чуть понизил голос, придав ему доверительные оттенки. — Самые лучшие девушки сохнут по тебе. С твоим-то женоненавистническим отношением и хмурой физиономией.

Собеседник вскинул на него глаза.

— Нет, правда, — не обратил внимания на его возмущение Самойлов. — Ленка наша. Всегда у нее для тебя есть что-то особое — пирожные, тортики, кофе сваренный. Она даже кофеварку для этого притащила.

— Ты тоже ею неплохо пользуешься.

— Для меня она бы явно так не старалась. Эта фифа из информационного отдела. Дмитрий то, Дмитрий се.

Юра сел на стул рядом с Димой.

— А та рыженькая? Я видел, как она подвозила тебя на своем железном коне.

— Самойлов, — строго произнес капитан, — иди-ка на свое рабочее место. Давай, давай, — добавил он, видя явное нежелание сотрудника подчиниться его указаниям. — Теперь садись на стул. И завидуй молча. У меня куча дел. Да и у тебя тоже, насколько я знаю, не мало. Тебе еще рапорт писать о сегодняшнем деле.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ух ты! — через некоторое время произнес неугомонный коллега. И судя по заинтересованности в его голосе, вряд ли его так увлек недописанный рапорт. — В Китае произвели испытание нового сверхмощного оружия. Они, конечно, отрицают, но главы многих стран уже послали возмущенные послания.