Властелин колец - Джон Толкин

638

В письме к Р.Муррэю от 4 ноября 1956 г. (П, с.204) Толкин пишет: «История о них [[нуменорцах]] и Арагорне представляет собой миф, плавно переходящий в Историю, где владычествуют люди; Тень, конечно же, в том или ином виде появится снова (как недвусмысленно предсказывает Гэндальф), но никогда уже (разве что перед Последним Концом <<Имеется в виду предсказанное в Откровении Иоанна (Апокалипсисе) пришествие Антихриста, который явится незадолго до конца света и будет человеком из плоти и крови.>>) злой демон не воплотится как реальный враг, как существо из плоти и крови; он будет направлять людей по своим путям и создавать из людей всевозможные помеси полузлых и несовершенно–добрых людей… а также наводить сумерки сомнения – такие ситуации он любит больше всего (их можно наблюдать уже и во времена ВК…): это станет (и уже стало) нашей – более трудной, чем у них (героев ВК. – М.К. и В.К.), – судьбой. Но если представить себе людей, живущих в мифологическом времени, где зло по большей части существовало в воплощенном виде, людей, для которых физическое сопротивление этому злу было главным выражением их преданности Богу, – то, полагаю, все «добрые» люди этого мифологического времени будут именно такими, какими их изобразил я: они будут сконцентрированы на «негативной» стороне истины, т.е. на сопротивлении лжи, в то время как истина будет являться им более в образах истории и философских категориях, нежели в формах религиозных». В письме в издательство Houghton and Mifflin (1955 г., П, с.220) Толкин пишет: «…единственная критика, которая меня серьезно обеспокоила, – это замечание, что в Средьземелье якобы «нет религии» (и «нет женщин» – но это не так важно, да и неправда). Это мир «естественного богословия», где господствует единобожие. Здесь нет ни церквей, ни храмов, ни религиозных обрядов и церемоний – но эта странная деталь является просто–напросто частью изображенного мной исторического климата. Отсутствие храмов найдет себе исчерпывающее объяснение, если будет опубликован Сильмариллион и другие легенды ПЭ и ВЭ (а это теперь вполне вероятно). Сам я христианин; но Третья Эпоха – мир не христианский». См. также прим. к гл.5 ч.4 кн.2, Наше Предание делит людей на Западный, или Горний, Народ и… на Обитателей Сумерек.

639

Кв. «Я нашел его!». Двойное «у» означает в данном случае долготу звука.

640

Брак Арагорна и Арвен имеет глубочайшее символическое значение. Это последний союз между людьми и эльфами перед тем, как эльфы сходят с исторической сцены Средьземелья. На протяжении всей трилогии связь с эльфами, уподобление эльфам, тяга к эльфийскому, дружба с эльфами имеют в ВК особый смысл. КД пишет об этом в своем справочнике, в статье под названием «Эльфийское; категория эльфийского» так: «Согласно замыслу автора, эльфы играют в вымышленной мифологии Средьземелья роль расширенной метафоры, призванной отобразить один из ключевых аспектов человеческой природы. «Проблема эльфийского» в человеческой жизни была для Толкина центральной. Как и гномы с хоббитами, эльфы «частично представляют людей»» (письмо к М.Уолдмену, 1951 г., П, с.146).

Подобную же мысль Толкин высказывает в письме к Н.Митчисон от 25 апреля 1954 г. (П, с.176): «Если бы меня заставили рационализировать образ эльфов, я сказал бы, что на самом деле это те же люди, только наделенные гораздо бóльшей эстетической восприимчивостью и способностью к творчеству, бóльшей красотой и более длинной жизнью, а также особым благородством».

«Идею заключения категорий в литературные образы, – пишет далее КД, – Толкин разделял с К.С.Льюисом (см. прим. к гл.2 ч.4 кн.2). Так, например, Льюису случалось высказывать желание воплотить в литературных образах категорию «радости»… В мифологии Толкина, равно как и в не связанных с ней рассказах (например, «Кузнец из Вуттон–Мейджора»), эльфы представляют все самое высокое и благородное, что есть в людях, – в особенности искусство. Искусство в высших его проявлениях Толкин рассматривал как «малое творение» (sub–сrеаtion), как творческий труд, совершаемый человеком по образу Божьего творения (см. прим. к гл.1 ч.2 кн. 1, Сильмарил). По сути, эльфов можно рассматривать как метафору человеческой культуры вообще, освещающую глубинный смысл этой культуры. Именно эльфы научили людей искусству и ремеслам, говорит Толкин… В повествованиях о Первой Эпохе Средьземелья эльфы занимают главенствующее положение, но во Вторую и Третью Эпохи они постепенно теряют его и сходят со сцены… Однако ключевые сказания (такие как, например, сказание о Берене и Лутиэн) сообщают нам о смешанных браках между людьми и эльфами, браках, которые драматически вводят в человеческую историю эльфийский элемент. Например, Эарендил – идеальный человек, фигура, подобная Христу, – сын человека Туора и эльфийской девы Идрил».

В письме к М.Уолдмену (конец 1951 г., П, с.149) Толкин пишет: «Общение людей и эльфов предвещает историю поздних эпох. Постоянной становится тема эльфийской «крови» и эльфийской наследственности в людях, а также тема зависимости человеческих искусств, в частности поэзии, от эльфийского влияния».

Ко времени ЧЭ, когда мифология Толкина должна, согласно его замыслу, влиться в историю, «эльфийский дух» продолжает жить в людях. Три Эпохи, отраженные Толкином в его сказаниях о Средьземелье, – дохристианские; наша эпоха – христианская <<В письме к Р.Бир от 14 октября 1958 г. (П, с.283) Толкин пишет: «Полагаю, что разница между описываемым временем и нашим составляет около 6000 лет; это значит, что сейчас мы находимся в конце Пятой Эпохи, если, конечно, Эпохи были приблизительно той же длины, что ВЭ и ТЭ. Но я думаю, что они были короче, так что на самом деле мы живем уже в конце Шестой Эпохи или даже в конце Седьмой».>>, и «эльфийский дух» в ней, по всей видимости, становится категорией преимущественно духовной, ассоциируясь с христианством, благодатью Евангелия («благой вести») и присутствием Духа Святого (именно с действием Духа Толкин связывал возникновение подлинного искусства).

В свете всего сказанного цели и намерения Толкина, возможно, могут показаться кому–либо более претенциозными, нежели они были на самом деле. Главной его заботой было создание «мифологии для Англии», и эта мифология легла в основу вымышленной истории Средьземелья. Толкин старается своеобразно восполнить богатейшую литературу на древнеанглийском языке, которая сегодня утрачена. Дошедшие до наших дней тексты, вроде «Беовульфа», дают лишь приблизительное понятие о том, что существовало на самом деле. В то же время отдельные слова и фразы из сохранившихся отрывков предлагают соблазнительные для специалистов ключи к утраченной мифологической системе, как, например, слово «Эарендел» в «Христе» (см. прим. к гл.1 ч.2 кн.1, Эарендил).