Ходячие мертвецы Роберта Киркмана. Нисхождение - Джей Бонансинга

Именно поэтому Лилли – несмотря на туман ярости, который застилал ей глаза, – убедила свою команду стрелять только в случае крайней необходимости. Она планировала подождать до того момента, когда Иеремия и все остальные поймут, что никто не покидает этот бренный мир, что барбитураты и яд не справились с задачей, и вмешаться в ход церемонии. Может, Иеремия сочтет отсутствие действия яда промыслом Божьим, может, он истолкует его как знак, но он точно придет в смятение, и справиться с ним будет легче. Он прислушается к голосу разума.

Думая об этом, Лилли заметила, что нескольких членов церковной группы не хватало. Не было копа – как там его? Уэйд? – и парня из Панама-Сити, Аброгеста, Марка Аброгеста. Лилли неплохо узнала этих мужчин во время вылазок за продовольствием. Они ей нравились. Крепкие, простодушные ребята из маленьких городков, они всегда довольствовались малым и не просили большего. Но почему-то из-за их отсутствия Лилли стало не по себе. Она принялась искать их на трибунах, как вдруг с арены донесся какой-то шум.

По ветру эхом разносились громкие голоса, несколько прихожан сошлись в серьезном споре. Лилли устремила взгляд на проповедника.

Иеремия спустился со своей импровизированной кафедры и теперь раздраженно проталкивался сквозь толпу, щупая прихожанам лоб и заглядывая им в глаза с лихорадочным вниманием излишне заботливой медсестры. Издалека было сложно разглядеть выражение его лица, но казалось, что он побледнел от удивления. Люди кричали на него. Лилли никак не могла различить конкретные слова, но Иеремия, судя по всему, во все горло вопил им в ответ:

– Не в этом Его воля! Нет! Что-то пошло не так! Вы должны заснуть! Вы все должны заснуть!

Лилли подала сигнал – подняла руку, сжала кулак и быстро дернула его вниз.

В то же мгновение что-то мелькнуло возле ворот на арену, футах в ста от того места, где проповедник метался от одного прихожанина к другому, пытаясь понять, что случилось с его ядом.

Спид Уилкинс выскочил из-за столба, вскинул ствол «AR-15» и дал короткую очередь в воздух.

Глава двадцать пятая

На одно короткое мгновение большая часть прихожан в ужасе застыла. Некоторые подняли руки, как при ограблении. Мужчины потянулись к оружию, но остальные бунтари – Боб, Дэвид, Барбара, Глория и Мэттью – вышли из укрытия и сделали по одному выстрелу в воздух, чтобы привлечь всеобщее внимание и предотвратить ненужное геройство. Грохот выстрелов эхом отдался в ночных небесах.

Лилли спокойно подошла к бортику балкона в ста пятидесяти футах от того места, где неподвижно стоял проповедник, смотревший на нее так, словно увидел призрака. Лилли подняла пистолет. Ее звонкий голос зазвенел над гоночным треком, как голос актера в шекспировском театре.

– Иеремия, мне очень жаль… Но этому не бывать!

– Что ты наделала? – его глаза наполнились абсолютным, неприкрытым страхом. – О Боже праведный, что ты наделала?

– Мы заменили яд водой! – она глубоко вдохнула. – И теперь настало время…

– ТЫ ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЕШЬ, ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА! – прокричал он, и его лицо вдруг обратилось маской первозданного ужаса. – ТЫ ДАЖЕ ПРЕДСТАВИТЬ СЕБЕ ЭТОГО НЕ МОЖЕШЬ!

– Успокойся, – твердым голосом, словно обращаясь к непослушному питомцу, велела Лилли. – Заткнись на минутку и послушай, что случится дальше!

– ЧТО СЛУЧИТСЯ ДАЛЬШЕ? ЧТО СЛУЧИТСЯ ДАЛЬШЕ? – он смотрел по сторонам, как будто готовый рвать на себе волосы. Арена погрузилась в тишину. Проповедник взглянул на часы, а затем снова поднял полные ужаса глаза на Лилли. – ДА ТЫ ОБРЕКЛА НАС НА УЖАСНУЮ, БОЛЕЗНЕННУЮ, АДСКУЮ СМЕРТЬ!..

– Успокойся, мать твою! – Лилли взвела курок и наставила на него пистолет. – Ты достаточно манипулировал этими людьми. Это наш город, и мы не собираемся…

Ее оборвал первый взрыв, который сотряс трибуны и опорные балки. По арене прокатился раскат грома. Лилли инстинктивно пригнулась. Какого хрена? Она заметила вспышку, почувствовала горячую волну, которая налетела на нее откуда-то слева, и повернулась на восток.

Второй взрыв донесся с северо-восточного угла баррикады. Сверкнула яркая вспышка, раздался оглушительный грохот, в воздух грибовидным облаком взлетели деревянные щепки и кусочки металла.

Сердце Лилли пропустило удар, дыхание перехватило – она поняла, что происходит. Но зачем? Зачем им сносить городские укрепления, если они собирались отравиться и окончить свои жизни? Это не имело никакого смысла. Но Лилли тут же осознала, что времени на раздумья нет: Боб подскочил к импровизированному алтарю с дробовиком наперевес, а люди бросились врассыпную.

Затем Лилли увидела, как проповедник наклонился к одному из своих приспешников – к мужчине по имени Энтони, – который держал в руках украденный «АК-47». На лице у Иеремии промелькнула решимость – казалось, он вдруг понял, что в этой битве каждый сражается сам за себя, – он выхватил автомат из рук прихожанина и быстрым движением передернул затвор.

– ЛИЛЛИ, ЛОЖИСЬ!

Раздавшийся у нее из-за спины голос Дэвида Штерна вывел Лилли из оцепенения, и она пригнулась к земле как раз в ту секунду, когда воздух взорвался оглушительными хлопками выстрелов, высокоскоростные пули, высекая искры, прошили верхние балконы гоночного трека и вниз полетели кусочки штукатурки и осколки кирпича.

Впоследствии Лилли сложила вместе все кусочки мозаики: вторая брезентовая сумка, полная взрывчатки, о которой тоже упоминал Боб, та самая сумка, которую нес с собой Стивен, предназначалась для того, чтобы расчистить путь – если не баррикаду, как в Вудбери, то стену здания, окна склада или другой крепости. План заключался в том, чтобы впустить стадо ходячих уже после того, как члены церкви лишат себя жизни, когда жертвенный алтарь будет полон свежих тел. После этого мертвецы должны были добраться до прихожан Пятидесятнической церкви Бога и поглотить их в ходе извращенного ритуала святого причастия. Почему-то в искаженной, перевернутой с ног на голову картине мира Иеремии считалось, что съедение ходячими тел принесших себя в жертву членов церкви очистит людей от греха. Возможно, как потом подумала Лилли, если следовать ущербной логике проповедника, процесс причастия, принесения жертвы и поглощения даже положит конец всему апокалипсису.

«Если только… Если только… Если только…» – думала Лилли, сидя за колонной среди пуль, которые рикошетом отлетали от верхних трибун.

Другие вооруженные прихожане последовали примеру проповедника и принялись стрелять по мятежникам. Остальные бросились в разные стороны, топча грядки и рядки недавно давших первые всходы овощей в надежде найти укрытие или вырваться с арены. В темноте то и дело мелькали вспышки, звучали выстрелы всех орудий, калибров и скоростей. Несколько взрослых подскочили к детям, собрали их и поспешили увести их с линии огня, но все практически сразу затянулось пороховым дымом и пылью, над гоночным треком повис густой туман.

Под градом пуль, которые бились о балконы, Лилли свернулась за колонной в позу эмбриона и закрыла голову от летящих осколков, совсем позабыв, что в правой руке она до сих пор сжимала пистолет. По обе стороны от нее она боковым зрением увидела какое-то расплывчатое движение и успела заметить, как Боб, Спид, Мэттью, Глория, Дэвид и Барбара нырнули в укрытие за столбами, за пустыми трибунами и за опорными колоннами. В этом хаосе Лилли почувствовала, как ее захлестнуло волной ярости, вскочила на ноги, передернула затвор и выглянула из-за колонны.

Она увидела нечеткую тень мужчины в строгом костюме, который стоял возле самодельного алтаря и без остановки стрелял из «АК-47» по дешевым местам на верхних ярусах трибун. «Теперь он сошел с ума, – подумала она. – Он совсем слетел с катушек и ополоумел».

– РАЗВЕ ТАК ПОСТУПИЛ БЫ ИИСУС?! – крикнула ему Лилли и трижды быстро выстрелила, двумя руками сжимая древний «смит-вессон». Раздался грохот выстрелов, в ушах зазвенело, пороховой газ обжег ей щеку, но пули легли даже не рядом с проповедником.

В ответ на ее выпад прогремела новая очередь, пули прошлись по брусьям у нее над головой и по бетонным плитам у ее ног.

Лилли снова спряталась за колонну, инстинктивно взвела курок и попыталась просчитать вероятности в уме. Она закашлялась от порохового дыма и пыли. Она была практически уверена, что внизу три, максимум четыре стрелка с автоматами. Если бы у нее получилось согласовать огонь с остальными повстанцами, они смогли бы уложить их всех по одному. Но как же сопутствующий ущерб? Где дети? Лилли высунулась из-за колонны и вгляделась в густой туман. Все небо над ареной было затянуто пылью, во все стороны летели осколки, поэтому различить хоть что-то, кроме хаотично двигавшихся силуэтов, было практически невозможно. Каждые несколько секунд раздавался очередной залп, пули врывались в бетон, отскакивали от перил и трибун.