Пьесы - Николай Гуриевич Кулиш

вихрем до неба! Курите, пока все небо не прокурите, пока не пошлет к вам бог ангела спросить, как в сказке: чего же ты хочешь, казацкий народ, что куришь и куришь? Своего государства я хочу (разбежались косы по спине), со знаменем вот… (Внесла спрятанное знамя, развернула в руках) с таким…

С т у п а й - С т е п а н е н к о (в восторге от знамени). Когда это ты вышила?

Стук в дверь.

М а р и н а (складывает знамя, спокойно). Можно!

4

З и н к а (со знаменем). Простите! Нет ли у вас вот такой цветной нитки? Немножко не хватило — на последнюю букву. (Разворачивает знамя.)

С т у п а й - С т е п а н е н к о. Гм… (Читает.) «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Серп и молот. «УССР». Что это такое — УССР?

З и н к а. Украинская Советская Социалистическая Республика. Это наш государственный герб такой…

С т у п а й - С т е п а н е н к о. Гм… Кому знамя?

З и н к а. Ревкому. Через час надо кончить.

С т у п а й - С т е п а н е н к о (еще раз читает). Гм… Без одной ошибки. (Еще раз прочитал. Посмотрел на Марину.)

М а р и н а. Нету.

З и н к а (рассматривая Марину). У вас глаза голубые. Вам желтое к лицу.

М а р и н а. А у вас глаза почему-то красные.

З и н к а. Третью ночь не сплю. Третью ночь вышиваю, вот и покраснели. А может, это от знамени, от краевого, как у вас от голубого. (Уходит.)

С т у п а й - С т е п а н е н к о (после паузы). А может, есть?

М а р и н а. Что?

С т у п а й - С т е п а н е н к о. Да такая нитка у нас.

М а р и н а. Ты комик, таток! Поехал бы ты на хутор, чем здесь путаться. (Ушла.)

С т у п а й - С т е п а н е н к о. И это знамя, и то тоже знамя. Я уже думал, не предложить ли следующее: на желто-голубом — «Да здравствует Советская», пусть даже будет и социалистическая, только бы была украинская республика. Или же так: на красном две полосы вышить — желтую и голубую. (Думает.)

5

Представьте себе ревком в квартире Пероцких. В зале точно на бивуаке: люди в шинелях, с винтовками и без, какой-то красногвардеец спит. Тут же очередь просителей. На лестнице безостановочное движение разнообразного люда. Принимает очередной член ревкома — Г а м а р ь. Он у телефона. Возле него — я и  Л у к а  записываем директивы. Сзади него на стремянке молодой  р а б о ч и й  проводит телефон. В простенке у коммутатора на табурете  А в р а м.

Г а м а р ь (по телефону). Сейчас!.. Иду!.. (Луке.) Что-то странное. Меня немедленно вызывает Слободской ревком. Зачем — не говорит. Какое-то срочное дело. По телефону об этом нельзя говорить. Ты продолжай прием за меня, а я пойду… (На ходу, собираясь.) Волревкомам директивную телеграмму: «Первое — как можно больше засеять пшеницы». (Широким жестом.) Степь!

Л у к а. Семена?

Г о л о с  А в р а м а. Коммутатор ревкома…

Г а м а р ь. По хуторам в ямах. (Козырнул и выбежал.)

Г о л о с а (в дверях). Скажите, пожалуйста, где тут большевистское движение помещается?

А в р а м (кому-то по телефону). Здесь. Вы по какому делу?

Г о л о с а (думая, что это им, тоже повышают тон). Да по какому же!.. Ходим по земле, а сами без земли.

Г о л о с  А в р а м а. Соединяю.

Л у к а (голосам в дверях). Выходите вперед, кто там без земли! (Мне.) Пиши: «Второе — сорганизовать бедноту. Кулакам сказать, что их хаты и хутора на ямах долго не выстоят. Третье…» (Рабочему.) Папаша! Не там и не так! Криво ведешь провод. (Мне.) «Третье: по ту сторону Днепра есть залежи торфа…». Кто там храпит?

Г о л о с а. Товарищ, слышь! Революцию проспишь!

Л у к а (уже на столе). Товарищи! Ревком — это что? Ревком — это не спальня и даже не станция, где можно дремать. Ревком — это паровоз! Помни! И если мы…

Н о в ы е  г о л о с а (в дверях). Товарищ Лука! После обыска — оружие: семь винтовок и три нагана. Куда их?

Л у к а. В военкомат.

Г о л о с а. Ковры, белье откопали…

Л у к а. В Собес.

Г о л о с а. Десять штук корсетов.

Л у к а. Закопайте! (Мне.) Тебе надо посмотреть школы. Цель — ремонт. (Рабочему.) Да не так, папаша! Вот дай-ка я! (Влезает на лестницу, привычно и аккуратно кончает проводку.)

Г о л о с  А в р а м а. Коммутатор… Что?.. Какая кавалерия?.. Это вы спите, и по вас скачут блохи!..

Л у к а (слезает, мне). «Четвертое: напечатать украинские буквари. С букваря начнем нашу культуру». (Что-то записывает.) Кто там за землей? (Записывает, мне.) Да! Еще об учителях… (В дверь.) Подходите! (Записывает и одновременно смотрит на часы.)

А в р а м (совершенно иным голосом). В нашивках?.. Минуту. Соединяю.

Л у к а (мне). «Составить сведения, Сколько учителей, знающих украинский язык». (Очереди.) Кто первый в очереди?

Вдруг тревожный, взволнованный голос в дверях:

— Товарищи! На город налетела какая-то банда! Кавалерия! В нашивках!

И как будто в доказательство этого где-то раскатисто бьет орудие. Трещит телефон. Пауза и тишина.

Л у к а. Первой в очереди опять стала кто? Кажется, буржуазия?

Г о л о с  А в р а м а. Соединяю!

Трещит телефон.

Л у к а (берет трубку). Гамаря нет… Вы же его вызвали… Как — не вызывали? А кто же?.. (Даже пошатнулся.) Не вдавайтесь в панику!.. Что?.. В монастыре звонят?.. Что?.. Кавалерия?.. Задержать!.. Сейчас высылаю из ревкома отряд! (К двери.) Откопанное оружие отнесли или еще нет?

Г о л о с. Еще нет.

Л у к а. Заноси сюда! (Влезает на стол. Очереди. Всем.) Товарищи! Так слышите что? — Первой в очереди стала буржуазия. Она ворвалась силой. Что она хочет? Еще раз преградить нам дорогу к социализму. Кто хочет защищать свое место в очереди на землю, на хлеб, на машины, на буквари, на культуру — становись в очередь за оружием. Кто первый — подходи.

Кто-то подходит первым. За ним хочу стать я, но меня оттесняет какая-то шинель. Я уступаю ей место, потом второму, третьему. Наконец, за пятым я хватаю винтовку, так как остальные за мной становятся неохотно. Кое-кто удирает — открыто или тайком.

Л у к а. Становись!

Мы выстраиваемся.

А в р а м. Становись, у кого ноги есть, а у кого нет — ползи!

Л у к а. Телефон?

А в р а м. Не работает.

Л у к а. Значит, около него кто-то работает. Товарищи! Имей в виду что? — Наш фронт на все четыре стороны. Враг на классовых позициях, то есть где? — Всюду. Направление наше — социализм, возьми это в соображение. Революционным шагом…

Мы идем за Лукой по лестнице на улицу. Аврам хочет поспеть за нами. Отстает.

6

С т у п а й - С т е п а н е н к о (один). Так в третий, уже последний. Слышишь, Тарас? Последний! Какой же она будет?

Орудийный выстрел.

Даже погадать не дадут. (Читает.) «Схороните и восстаньте, цепи разорвите…» (Бежит без шапки.)

7

Вышел  С т у п а й - С т е п а н е н к о  на улицу. Улица пуста. Один  А в р а м  ползет. Залетают издалека случайные пули. Ступай-Степаненко, став на перекрестке, колеблется.

С т у п а й - С т е п а н е н к о. Ну вот… Я уже восстал… А? Куда идти? На чью сторону пристать, ей-богу, не знаю. Вот уж действительно — ни туды Микита, ни сюды Микита. Ишлы ляхы на три шляхы, а козаки на три поля. Пойти на красное поле? Хотя нет. «У запорожцев на белых знаменах только красные кресты были», — писал Максимович. Взойти на желто-голубое поле — опять-таки у запорожцев не было голубого. А предложить красные ленточки —