Жестокая ложь - Мартина Коул

— Полиция уверена, что именно она продавала наркотики?

— Вполне, — сухо ответила мисс Бирн. — Ваша дочь продала наркотик женщине, которая работала под прикрытием.

Синтия демонстративно закатила глаза.

— Боже мой! О чем она только думала? У нее маленький ребенок на руках, а она такое вытворяет! Ее никогда нет дома… Признаюсь, у меня и раньше возникали подозрения. Я видела, что она что-то принимает, только не знала, что именно.

Синтия дала внучке сухарик, а затем проверила ремни безопасности, которыми та была пристегнута к высокому стульчику.

— Она слишком молода, чтобы воспитывать ребенка, — продолжала Синтия. — Я предлагала ей сделать аборт, но моя мама была категорически против. А теперь у нас есть эта малышка, и мы ее любим, но…

Она не договорила.

В целом мисс Бирн соглашалась с мнением, высказанным собеседницей.

— Итак, вы согласны заботиться о ребенке до тех пор, пока мы не решим, что Габриела вновь в состоянии стать полноценным опекуном Чери?

Синтии казалось, что ее собеседница говорит как по писаному. Она могла поклясться, что такой лексикон нечасто можно услышать в районах муниципальной застройки.

— Если вы хотите спросить, согласна ли я присматривать за внучкой до тех пор, пока моя Габриела встанет на ноги, то да, я согласна.

Мисс Бирн улыбнулась.

— Отлично. Признаюсь, мне у вас нравится. Детская комната — просто чудо. Вашей внучке повезло.

Ее похвала польстила самолюбию Синтии.

Проводив мисс Бирн, она взяла внучку на руки и весело заявила:

— Теперь только ты и я! Только ты и я!

Обнимая малышку, Синтия подумала, что надо будет подкинуть Кристине Картер немного наличных. В конце концов, без ее помощи ничего бы не вышло.

Глава 99

— Что это на тебя нашло, детка?

Две ночи, проведенные в тюремной камере, без сомнения, вправили Габби мозги. Она выглядела испуганной и покорной.

— Торговля наркотиками! За что мне такое наказание? Дожить до такого позора!

На Мэри весть об аресте Габби произвела удручающее впечатление, и убитое выражение ее лица вгоняло внучку в краску стыда.

— Я не торговала, бабушка! Это было впервые. Кристи заболела и попросила меня ей помочь. Я просто хотела помочь!

Мэри сокрушенно покачала головой. Как же можно быть настолько глупой?

— Первый раз или пятнадцатый — суду все равно. Тесты показали высокое содержание наркотика у тебя в крови. Значит, тебя лишат права воспитывать собственную дочь. Догадайся, у кого Чери сейчас. Конечно же, у твоей матери, и я уверена, что вернуть ее будет непросто.

Габби застонала от стыда и душевной боли. Жизнь превратилась в кошмар, и все по ее вине. Часы, проведенные в дурно пахнущей камере, заставили ее по-новому взглянуть на жизнь, которую она вела в последнее время. Выводы напрашивались неутешительные. Что подумает о ней мама? Впрочем, Синтия как раз и была тем человеком, который всяческими способами поощрял ее пуститься во все тяжкие. Она сама давала дочери деньги на то, чтобы та пошла и хорошенько «оторвалась».

Странно, но в ту ночь, когда Габби первый раз пошла в клуб, она снова почувствовала себя юной. Там громко играла музыка, было много молодых людей, и Габби стала частью этого маленького мира. Тогда ей показалось, что она поступает правильно. Если бы она была умнее, то не взвалила бы себе на плечи бремя раннего материнства и могла бы свободно тусоваться с ровесниками. Конечно, Габби любила Чери, но потеря свободы довлела над ней, и она решила, что малышке будет хорошо с бабушкой. Синтия ведь так ее любит! Что в этом может быть плохого?

Теперь же, посидев в тюрьме, Габби перестала кривить душой. Ее ошибка заключалась не в том, что она оставляла ребенка с бабушкой, а в том, что делала это так часто. Успокаивая угрызения совести тем, что бабушка любит внучку, Габби позволила, чтобы Синтия стала главной для ее дочери. Дошло до того, что Чери перестала нуждаться в ней. Девочке нужна была только бабушка. И кого в этом винить? Какой же она была дурой! А теперь над ней висит обвинение в торговле наркотиками. Она была в ужасе.

— Я сяду в тюрьму, бабушка?

Мэри в отчаянии покачала головой.

— Не знаю, Габби. Честное слово, не знаю.

Глава 100

Винсент О’Кейси читал письмо с все возрастающим чувством возмущения и обиды. Одно дело узнать, что Габби сморозила такую глупость, и совсем другое — смириться с мыслью, что твой ребенок находится под опекой Синтии Каллахан. После всего, что Габби рассказывала о том, как росла сама, Винсента совсем не радовало, что его девочка отдана на милость такой женщины. В письме, впрочем, говорилось, что Синтия Каллахан очень изменилась и стала совершенно другим человеком. Она вроде бы помогала Габби твердо встать на ноги.

Его любимая, напомнил себе Винсент, очень молода, поэтому совершенная ею глупая ошибка вполне простительна. Он ей это прощает, конечно же, прощает. Но Винсент не мог простить Габби того, что она бросила их дочь таким возмутительным образом. Габби пропустила несколько последних свиданий и почти ничего ему не писала. Теперь-то он понимал, где собака зарыта.

Винсент очень скучал по ней и ребенку. Он видел девочку всего несколько раз, но уже успел полюбить ее. Чери была милым, всем довольным существом, вечно улыбающимся и кокетливым.

Вот что значит сидеть в тюрьме. Хуже ничего не придумаешь. Жизнь за решеткой идет своим чередом, а ты не в состоянии повлиять на то, что происходит на свободе. Когда случалось что-нибудь по-настоящему плохое, как сейчас с Габби, он ничего не мог с этим поделать. Не иметь возможности помочь тем, кого любишь… Что может быть хуже?

Глава 101

— Посмотри, Чери, вот на фотографии ты с мамой.

Но дочь уже соскочила с маминых колен и бросилась к бабушке, которая держала в руке чашку с яблочным соком. Синтия знала, что это любимый сок ее внучки. Она подняла ребенка и усадила к себе на колени. Потом, заметив, как помрачнело лицо дочери, улыбнулась.

— Послушай, Габриела! Дети не понимают, что плохо, а что нет. Они тянутся к тем, кто их кормит. Ничего личного, дорогая.

Габби улыбнулась, но сердце ее было не на месте.

— Нам пора собираться. Я вожу Чери в детский сад три раза в неделю на полдня, а пока она там, езжу по магазинам или занимаюсь в спортзале. Я люблю ее. Чери такая лапочка!

Габби чувствовала, что Синтия спроваживает ее из дома. Она не предложила дочери сесть, не предложила ей даже чашечки кофе. Габби пробыла у матери не больше двадцати минут, и теперь ее вежливо просят уйти.

— Я могу пойти с вами в детский сад.

— Не думаю, что это хорошая идея, и, честно говоря, мне кажется, что ты расстраиваешь малышку. Чери живет по расписанию, и мисс Бирн считает, что малейшее отклонение от распорядка дня может ей навредить. К тому же после детсада она пойдет на чай к одной из девочек. Тоже миленькое создание, правда, не такое очаровательное, как Чери.

Габби попробовала подойти с другой стороны.

— Но ведь завтра я должна повести ее на свидание с отцом. Винсент нас ждет.

Мать усмехнулась, на мгновение превратившись в прежнюю, злую Синтию.

— Значит, ему придется смириться с тем, что он ее не увидит. Винсенту следовало раньше думать, чем все это может кончиться…

— Но он хочет ее видеть!

— Пусть учится сдерживать свои желания! Я обещала мисс Бирн, что буду действовать исключительно в интересах ребенка, и мне кажется, что твое присутствие негативно влияет на Чери. Сначала разберись со своей проблемой. Наркотическая зависимость — это…

Габби вздрогнула, шокированная ее словами.

— Я не принимаю наркотики! Я не наркоманка!

Синтия пожала плечами.

— Не наркоманка, так наркоторговка. Хрен редьки не слаще, дорогуша. Я считаю, что нечестно тащить маленькую девочку в тюрьму. Чери не заслужила того, чтобы позор родителей падал на нее с раннего детства. Давай перестанем говорить о том, что хочешь ты или чего хочется мне. Будем думать о ребенке и ее интересах.

Габби не нашлась, что сказать, хотя и понимала, что в доводах Синтии не все гладко. Она мать девочки и любит ее. Она совершила ошибку, но уже сполна за нее заплатила. Поведение Синтии вызывало у нее недоумение: мать снова повернулась к ней спиной. Габби одолевали подозрения, что каким-то нелепым и чудовищным образом она сыграла на руку Синтии и потеряла Чери. Теперь у ее ребенка новая мама, и зовут ее Синтия Каллахан. Внезапно Габби с необыкновенной ясностью осознала, что бабушка оказалась права. С самого начала Синтии нужна была только Чери, и она, играя на чувствах Габби, получила то, что хотела. Молодая мать почувствовала себя так, словно ее отхлестали по щекам.

— Я позвоню тебе, Габс. Ты сможешь навестить Чери на следующей неделе.