У каждого свой путь - Любовь Рябикина

— Искандер.

Это имя, как оказалось, ему было хорошо знакомо. Он радостно воскликнул:

— Искандер! Вас послали нас выручить? — Сразу сник: — В одиночку там делать нечего…

— А если мы вдвоем будем? Не хотите им отплатить за все и помочь мне?

— Хотелось бы, но что мы можем?

— Нарисуйте план оазиса для начала. Начинайте рисовать, а я пока с этим духом поговорю… — Крепко тряханула пленника за плечо и усадила на песке. Предупредила на фарси: — Кричать будешь, убью! — Вытащила ткань изо рта: — Жить хочешь? — Афганец хмуро кивнул. Тогда она продолжила: — Тогда расскажи мне все об отряде, вооружении, командире и американцах. Будешь врать, приколю, как барана.

Пленник оказался словоохотливым. Марина едва успевала понимать о чем идет речь. Иногда переспрашивала и по смыслу догадывалась о сказанном. Майор давно закончил рисовать и теперь с интересом прислушивался к разговору. Женщина обернулась и заметила его удивленный взгляд:

— Интересные сведения! Это правда, что бандой командует Хайрулла и у него более сотни бойцов? Имеется огромное количество оружия и взрывчатки? В оазисе создана настоящая крепость?

— Правда. Еще там шесть белых инструкторов: трое американцев, два немца и англичанин. Он вам это сказал?

— Значит, не соврал. Это уже хорошо. Теперь посмотрим вашу схему. Кстати, а как мне вас звать?

— Анатолий Толгатович, можно просто Толя. Вот это северная сторона…

— Пока я разглядываю, вот держите и перекусите… — Марина всучила ему в руки пачку галет, сухой рисовый концентрат и свою фляжку: — В воде сок растворен. Запивайте. Далеко отсюда до этого оазиса?

— Километра четыре по прямой. Я заблудился ночью и не туда забрел. Пришлось возвращаться, а сейчас выдохся уже…

Марина внимательно поглядела на него и бодро спросила, хотя этой бодрости не испытывала:

— Так что, майор, отобьем наших ребят?

— У вас есть план?

— Конечно!

— Что с этим духом делать будем?

— С нами пойдет! Он нам пригодится. Отдохните еще немного и тронемся. Ночью мы должны быть у стен “оазиса”. Как вы думаете, успеем?

Майор задумался, прикинул свои силы. Посмотрел на спускавшееся к горизонту солнце и честно ответил:

— Со мной вы не успеете…

Марина поняла, что он прав и предложила:

— Давайте сделаем так. Я оставлю вас с эти духом, дам оружие и немного еды. Вы будете идти следом за мной. Если услышите звуки боя, затаитесь и не выглядывайте. Запомните, вы не имеете права вновь попасть в плен, иначе я буду обречен. Покажите еще раз в каком помещении расположены пленники и живут европейцы, где лежит боезапас…

Оставила майору часть своего сухпайка, отлила полфляжки воды из бурдюка, остальное (около двух литров) оставила офицеру. Отдала автомат и винтовку духа, посоветовав:

— Сдерите с нее все серебро, если сможете или закопайте винтарь в песок. Оно этого дурака выдало сверканием.

Оставила запасной рожок с патронами, гранату и нож. Махнула рукой и быстро пошла на юго-восток. Идрисов немного отдохнул и направился следом, подталкивая пленного афганца стволом автомата. Винтовку он закопал на склоне, решив не таскать тяжесть. Дух с тоской посмотрел на это место. Оружие для афганца — это святое. Оно передается по наследству от отца к сыну. Идрисов нагрузил на пленника сумку с припасами. Выбравшись на вершину бархана, он не увидел Искандера. Остались только его следы.

Марина шла быстро, но не забывала смотреть по сторонам. Часто подносила бинокль к глазам. Прежде чем встать на очередном бархане, оглядывала пространство впереди, по сторонам и даже сзади. Только после этого перекатывалась на другую сторону, вставала на ноги и шла дальше. Теперь, когда она знала, где точно находится оазис, ее, казалось, даже жара перестала мучить.

Солнце почти полностью скрылось за горизонтом. Его край чуть виднелся из-за песка, окрасив все вокруг в красный цвет. От застывших барханов падали огромные черные тени. Жара начала спадать. Выглянув из-за очередного песчаного бугра, Степанова увидела впереди настоящий оазис: зеленые вершины деревьев вздымались к небу. В купе зелени находилось три, поставленных буквой “П”, длинных приземистых строения. Посреди торчало кольцо колодца-кяриза. По оазису спокойно двигались люди. Никакой тревоги из-за сбежавшего пленника в лагере не было. Кое-где, укрываясь за деревьями и глиняными стенами, стояли часовые. Она сразу определила места, где находились пленники и жили американцы.

До самой темноты наблюдала за лагерем. Ей даже удалось увидеть гладко выбритые лица двух белых мужчин. Пленников на улицу не выводили. Время от времени Марина оборачивалась назад, хотя и знала, что майор ослабел за время плена и навряд ли поспеет за ней. Приходилось рассчитывать только на себя.

Идрисов в это время находился на половине пути. Он уже раза четыре отдыхал, хотя торопился изо всех сил. Ноги дрожали, в глазах временами вспыхивали красные всполохи и он боялся только одного: упадет и пленник, не смотря на связанные руки, задушит. Тогда Искандеру не удастся напасть неожиданно. Жара спала и стало легче идти. Поняв, что все равно не успеет дойти даже до полуночи, майор решил остановиться на более длительный отдых, чтобы отдохнуть получше и скопить силы на дальнейший путь.

Ночная тьма была такой, что протяни руку и не увидишь пальцев. В тишине время от времени раздавались шорохи, доносившиеся из пустыни. Там начинали просыпаться ночные обитатели. Временами доносился резкий крик какой-то птицы. Марина сменила марлевую маску на черную. Сняла очки и замазала кожу у глаз специальной пастой. Аккуратно прокралась между двух расставленных постов к стене приземистого строения. Посреди площадки горели три небольших костра. Их отсвет падал на две стены, мимо которых ей следовало пробраться. Времени пережидать не было.

Степанова решила рискнуть. Собралась перебежать через площадь и вдруг одной рукой наткнулась на лестницу. Моментально взобралась наверх и продолжила движение по плоской крыше. Одному из часовых послышался легкий шорох и он начал взбираться по лестнице. Марина расслышала треск зацепившейся за перекладину одежды и распласталась в крошечной впадине на крыше, выхватив нож из-за пояса. Голова в чалме появилась над крышей, в свете костра ее было прекрасно видно. Афганец вглядывался минуты три, потом, видимо решив, что ему показалось, начал спускаться вниз. Женщина облегченно выдохнула сдерживаемый в груди воздух. Вскочила на ноги и двинулась дальше.

Здания стояли в полутора метрах друг от друга. Ей не составило большого труда перескочить на угол следующей крыши. Только тут заметила, чего избежала. У среднего здания, возле центрального входа, в глубокой тени стояло двое часовых. Они не шевелились. Именно здесь, по сведениям полученным от Идрисова и пленника, жили американцы. Если бы двигалась по земле, неминуемо наткнулась на них. Вверх они, на ее счастье не смотрели.

Марина задумалась, улегшись на крыше и поглядывая вниз. Затем переползла на другую сторону крыши и посмотрела вниз. Окно-бойница оказалось под самой крышей и так заманчиво было бы швырнуть внутрь парочку гранат, но она понимала, в этом случае пленников спасти не удастся. Прислушалась — внутри все спали. Около получаса наблюдала за часовыми, засекая время движения. Эта группа моджахедов оказалась более организованной и дисциплинированной: часовые добросовестно бродили, но с каждым разом проходили все меньший участок пути.

Еще минут через сорок часовые присели у стен, зажав оружие между коленей. Степанова свесилась с крыши возле бойницы: окно было распахнуто настежь, ни один часовой не мог видеть ее. Она заглянула внутрь темного помещения и с удивлением обнаружила там настоящий камин. Угли в нем еще были красными и немного освещали помещение.

Женщина стащила шнурованные сапоги, спустила ноги и встала на край бойницы. С трудом удерживаясь за крышу пальцами, рискуя каждую секунду сорваться, скользнула ногами вперед, стараясь не задеть створку. Окно оказалось узким и не удобным. Она с трудом села на подоконнике и забрала свое имущество с крыши. С занятыми руками влезать в помещение было страшно неудобно. Каждый миг она боялась, что наступит на что-то внизу и раздастся страшный грохот. Но минута шла за минутой, а вокруг все еще стояла тишина.

Ноги коснулись какой-то ровной поверхности. Она осторожно ощупала подошвами это “что-то”. Встала и наконец-то выдернула голову из окна. Быстро оглядела то, что под ногами. Она стояла на столе, а в миллиметре от пальцев ее левой ноги стоял фужер на высокой ножке. Маринка похолодела: слети эта стекляшка вниз и звон мог бы разбудить всех. Она наклонилась, поставила сапоги, взяла фужер в руку и совершенно бесшумно спрыгнула со стола. В комнате никого не было. Зато дверь в соседнее помещение была открыта. Оттуда разливался неяркий свет, доносился храп и сопение.