Библия Раджниша. Том 4. Книга 1 - Бхагван Шри Раджниш

интуиции. Там счастье — блаженство.

Удовольствие — мимолетно, весьма мимолетно. В ближайшую секунду оно исчезает. Оно оставляет воспоминание. Вам не ухватить его, когда оно есть — оно приходит так быстро и уходит так быстро, а вы не такой быстрый.

Я видел одну картину — но напоминайте мне… Она была одной из прекраснейших живописных картин, но очень странной. На картине был изображен человек, у которого все лицо заросло волосами, а его череп был совершенно лысый, вообще без волос. Я подумал: «Вот странная картина».

Я спросил о художнике, который находился на выставке. Он подошел, и я спросил его: «Что это за живопись?»

Он сказал: «Это картина времени».

Я сказал: «Она имеет смысл».

Он сказал: «А скажите мне, пожалуйста, какой смысл она имеет для вас, так как я ее написал, но для меня она не имеет никакого смысла. Ко мне просто пришла идея, и я написал картину, но у меня нет никакого… Если кто-то спрашивает, что она означает, я просто говорю: “Это время”, и люди сразу же перестают спрашивать и уходят. Вы единственный, кто говорит, что она имеет смысл».

Я сказал: «Да, она имеет смысл, так как время вы можете схватить только тогда, когда оно не пришло, оно еще впереди. К тому моменту, когда оно прошло, есть чисто выбритая голова; вы не можете схватить время. Оно прошло».

Он сказал: «Великолепно! Можете ли вы как-нибудь потратить свое время и прийти ко мне в студию, так как там много картин, значение которых я не знаю? Возможно, вы сможете извлечь из них какой-то смысл — ведь сейчас эта картина имеет смысл: вы можете схватить время перед тем, как оно пришло». Но как вы в действительности можете схватить время перед тем, как оно пришло? Оно не пришло, вы не можете схватить его. А когда оно ушло, оно подобно черепу, настолько чисто выбритому, что хватать не за что; ваша рука просто скользит.

Вот, что такое удовольствие. Вы ждете, и ждете, и ждете… а оно ушло! Вы лишь ждали, и теперь это — воспоминание. Удовольствие мимолетно, весьма мимолетно. Радость намного проникновеннее, намного глубже. Вы можете наслаждаться прекрасной песней годами. И каждый раз вы все больше углубляетесь в себя.

У меня есть одна песня, спетая некой Нирмалай Деви. Всю свою жизнь по всей Индии я спрашивал об этой женщине, так как я хочу иметь также и другие ее песни. Но я не смог разузнать, кто эта женщина, куда она исчезла, и я также не помню того, кто прислал мне эту магнитофонную пленку. Люди все время присылают мне магнитофонные пленки; как только у меня появляется время, я слушаю. Эта песня была со мой в Пуне в течение семи лет, но я никогда не слушал ее. Я никогда не слышал это имя, и, когда я встречал это имя и эту пленку, я просто откладывал ее в сторону; когда-нибудь я… Нирмала Деви; никто никогда не слышал это имя.

Однажды я подумал: «Эта женщина так долго ждала, и, возможно, у нее что-то есть. Вреда нет — позвольте мне послушать». Ее пение — нечто необыкновенно прекрасное. С тех пор я не пропускал ни одного дня, чтобы не послушать ее. И каждый раз, когда я слушаю, в ее пении всегда что-то новое, новый пласт, новое выражение — не только в словах, но и в голосе, в их тонких нюансах.

Песня простая, но имеющая большую глубину, значительную глубину. Она поет песню, в которой говорится: «Лишь позволь мне приготовиться…» Она разговаривает со смертью. Ясно, что в песне об этом не говорится, но она разговаривает со смертью: «Лишь подожди немного. Позволь мне спеть мою последнюю песню».

В этом весь смысл — сказать смерти: «Лишь подожди немного и позволь мне спеть мою последнюю песню… Я так долго жила в печали и скорби. Позволь мне потанцевать немного перед тем, как я присоединюсь к тебе. Я плакала и рыдала; все мое сари промокло от слез. Лишь подожди немного. Позволь мне, по крайней мере, высушить мое сари, позволь мне, по крайней мере, обрести себя, вспомни мою улыбку. Еще немного… поэтому я могу приготовиться. Я не хотела бы идти с тобой в этом печальном, жалком состоянии. Я хотела бы идти с тобой, танцуя, улыбаясь, распевая песни». Простая песня, но ее голос, высокие и низкие звуки ее голоса, красивые переливы ее голоса придают столько красоты, цвета и глубины.

Счастье на втором уровне — радость. Удовольствие вы не можете разделить с кем-либо. Оно является чем-то таким крошечным, мимолетным, таким маленьким, что даже не возникает и вопроса о том, чтобы им поделиться; но радостью вы можете поделиться. На третьем уровне счастье становится блаженством. Радостью вы должны делиться; блаженством вам не надо делиться — оно просто окружает вас. Тот, кто достаточно смел, чтобы близко подойти к вам, получит блаженство.

Блаженство не является чем-то таким, с чем вы должны что-то сделать; оно уже вокруг вас, оно — ваша окружающая среда.

Блаженный человек — вы можете называть его пробужденным, просветленным, вы можете дать ему любое имя… блаженный человек просто постоянно изливает свое блаженство.

Тот, кто испытывает жажду, может напиться им.

Нет и вопроса о том, чтобы он приложил усилие, чтобы поделиться:

Он является самим блаженством.

Лишь будьте с ним в близких отношениях, и вы почувствуете вкус блаженства, его забвение, его красоту.

И наконец вы должны помнить только одну вещь: высшее всегда содержит более низкое. Высшее не против более низкого. Оно всеобъемлющее.

То, что вы познали в удовольствии, вы познаете и в блаженстве — но, как говорят древние священные писания, в тысячу раз больше. Я не могу сказать этого, поскольку это звучит, как если бы разница была только в количестве. Разница в качестве. Но тот, кто написал, что блаженство в тысячу раз больше удовольствия сексуального оргазма, тот это испытал. Он неудачно рассказал об этом, но он старался дать лишь идею того, что вы пропускаете. Нет, оно даже не в десять тысяч раз больше или в сто тысяч раз больше. Оно просто совершенно другое… но есть и аромат