Диана. Найденыш (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович

Когда Диана спросила маму — что здесь смешного? — мама почему-то тоже засмеялась, а потом сказала, что дочка поймет, когда подрастет. Да в принципе это и не важно — народу ЭТО кажется смешным, и надо просто хорошо исполнить, тогда все будут просто счастливы.

Или вот еще песня — абсолютно не смешная, и даже глупая: в ней говорилось, как в голодный год один молодой парень решил жениться. Пришел к отцу, и попросил разрешения на женитьбу. Отец пожал плечами и сказал, что разрешает, но только если тот свою порцию будет отдавать молодой жене — другой еды у них нет. Ну глупо же, в самом деле! Что они, не могли отщипнуть по кусочку и собрать на еще одну порцию? А дальше было вообще непонятно — песня рассказывала о том, что парень женился, и стал сутками напролет исполнять супружеские обязанности, а порцию еды отдавать молодой жене. И ничего не говорилось о том, какие обязанности он исполнял. Пришлось Диане снова спрашивать маму. Мама начала хохотать, а когда успокоилась, то и растолковала Диане — какие обязанности должен был исполнять этот парень. И это Диане очень не понравилось. Нет, так-то она знала анатомию, знала, каким образом получаются дети, и была умненькой девочкой, хотя Злая Мама считала иначе — и знала, зачем Злая Мама ложится в постель с новыми папами. Но то, что это обязанность каждого мужа — Диана не знала. Да еще и каждый день по нескольку раз. А если не хочется? Если жена против? Все как-то сложно у этих взрослых…

Дальше было еще глупее, и после чего слушатели просто падали со смеху: в песне-балладе говорилось, как после трех дней исполнения супружеских обязанностей молодой муж вышел из дома и сел на завалинок без сил. А когда ему на голову взлетел петух и покакал на макушку — парень настолько был слаб, что даже не смог его согнать. И только сказал: «Кыш! Женить бы тебя, скотина!» Вот после этих слов слушатели просто упали под столы. Они орали, свистели, стучали по столешницам и ржали, как сумасшедшие. Нет, Диане наверное никогда их не понять — если только став старше и умнее?

Они подготовили к концерту еще несколько песен — и местных, и тех, что из мира Дианы, но… прибежал запыхавшийся дядька и позвал их к больному. Они и побежали. Весело бежали, как на крыльях! Диана даже не устала. Она вообще уже мало устает — мама ее лечила, а еще — каждый день они с мамой тренируются и делают дыхательную гимнастику. Мама сказала, что такая гимнастика развивает легкие, а хорошие легкие — это хороший бег, хорошее дыхание. А без хорошего дыхания жить очень трудно.

Дядьку было жалко. Симпатичный дядька. Только очень бледный. Больно ему! Кишки интересные — как червяки. Мама сразу расстроилась — видно у дядьки плохи дела. Сразу прогнала всех лишних, оставив только Диану, да дядьку Кормака. Он хороший дядька, правильный. И ее, Диану, уважает. Всегда говорит с ней как с взрослой. Но в глазах у него смешинки! Он уважает, но как-то не всерьез. Но это понятно — Диана еще маленькая, вот когда вырастет — будет уважает как маму. Маму он не просто уважает, он к ней относится так, как ни к кому больше. Диана чувствует это. Он даже любит ее как свою родную дочку.

Дядька Кормак правильный, свой человек. Мама так сказала, а мама никогда Диану не обманывает. И всегда отвечает на любые Дианины вопросы — даже если они только для взрослых. Только посмотрит внимательно и скажет: «Ты у меня умненькая девочка, я тебе отвечу, но ты обещай, что больше никому не скажешь, хорошо? Иначе у твоей мамочки будут большие проблемы. Ты ведь не хочешь создать мне проблемы?» Диана точно не хотела создавать никаких проблем, потому если обещала — то молчала как рыба. Даже Нафане не говорила. А больше ей говорить было и некому. Если только больным? Но с ними Диана общалась редко — мама приглашала ее помогать только в самых сложных случаях. А так, в основном — Диана помогала маме растирать порошки, готовить мази и все такое. Ну или по хозяйству — крупу вымыть и поставить для каши, супчик помешать. На улицу Диана не ходила и с местными ребятишками не общалась. Ей почему-то было неинтересно с ними общаться. Вот с Кормаком — интересно. Или с мамой. А детишки — они глупые, они даже не знают, что делает печень и чем человек думает. Диана встречалась с детьми по дороге в лавку, разговаривала с ними. Но потом перестала обращать внимание — особенно после того случая, когда какой-то мальчишка кинул в нее камень и назвал шлюхиной дочкой. Пришлось Диане выбить из него дурь. Потом мамочка мальчишки прибежала к маме жаловаться, мама ее послала нехорошими словами (и просила Диану их никогда не употреблять — но слова с нее не взяла), мамаша мальчика побежала с жалобой к Кормаку, и… на этом все затихло. Что ей сказал Кормак не известно, но мама предположила, что он знает еще более гадкие слова, чем она, потому Диане знать их не обязательно. Они с Дианой похихикали и забыли об этом случае. Только теперь Диана не общалась со сверстниками, а в магазин ходила только в сопровождении Кахира. При виде пса разбегались все собаки и все детишки. А пока Диана покупала по списку заказанные мамой товары (все больше сладости, да заправки для горячего напитка) — Кахир ждал на улице и следил, чтобы никто больше в лавку не вошел. Лавочник ворчал и отпускал Диану как можно быстрее — иначе вся торговля так и остановится. Собака-то в лавку не пускает!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

***

Когда Диана начала Петь, она сразу почувствовала, что с молодым дядькой, что лежал с разрезанным животом — все совсем плохо. Даже тогда, когда они с мамой пришивали руку — не было так сложно. Сейчас Диана чувствовала, как ей трудно, и как из нее уходят силы. Она не смогла бы объяснить — как именно это происходит. Но это был похоже на то, как если бы ты целый день бегала, бегала, бегала… а потом так устала, что просто ноги трясутся! И хочется спать. Вот так было у Дианы с этим дядькой. Она чувствовала, как много уходит сил, но ничего не могла с собой поделать — если Диана остановит Пение — дядька не проживет и десяти минут. Так что пришлось накачать в него как можно больше Песни. И при этом Диана чувствовала, что и сама мама не верит в успех их лечения. Она сразу сказала, что если не сможет Диана — не сможет совсем никто.

Диана смогла. И все получилось. Правда, не сразу. Вначале Диана заговорила кровь — чтобы она не лилась. Как только остановила — надо было убрать боль. Убрала. Но зашить-то рану нечем! Все инструменты, все нитки, в том числе и кожаные, хирургические — остались дома! Пришлось срочно искать сани и везти раненого к ним домой. Там мама перебрала кишки раненого, специальным приспособлением, похожим на шприц промыла ему живот дезинфицирующим раствором и потом аккуратно сшила его кишки специальными нитями. И снова Диана Пела. Теперь — на сращивание кишок и на восстановление порезанной печени.

И только после этого дошла очередь до живота несчастного дядьки. Мама аккуратно сшила живот специальными нитями, и тогда Диана спела Песню для сращивания мышц и кожи. А когда закончила — ей так захотелось спать, что она просто опустилась на пол и уснула. И уже не слышала, как мама ее отнесла в постель. Только когда ей под бок устроилось одно теплое пушистое тело и замурчало, Диана улыбнулась сквозь сон, обняла это самое тело и уснула окончательно. И проспала после этого ровно сутки, проснувшись на следующий день к вечеру.

Как мама ей и говорила — лечение Пением это все не простое дело, и не зря все певицы и Певцы применяют специальные снадобья, а еще — амулеты, усиливающие и накапливающие магическую энергию. Ни у одного мага, даже Магистра, не хватит сил на несколько таких больных, которого Диана лечила вчерашним днем. А у большинства не хватит сил на лечение и одного такого безнадежного пациента. Потому лучше помалкивать о таких своих способностях чтобы не раздражать завистников и конкурентов. Простой деревенский травник даром никому не нужен — кроме его односельчан, а вот травник уровня Магистра — это уже совсем другое дело.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это все мамины слова, вроде бы и понятные, но в целом — совсем даже непонятные. Честно сказать — Диана и не хотела задумываться о таких делах. Мама лучше знает, что нужно Диане. И если говорит, что оно вот так, а не эдак — значит, так оно все и есть. Если не верить своей маме — так кому тогда верить в этом мире?