Скобелев: исторический портрет - Валентин Масальский

Артиллерийский огонь произвел страшные опустошения внутри крепости, и на следующий день заставил ее защитников послать предложение о переговорах. Но все испортило желание триумвирата непременно отличиться. Согласно нелепому плану Долгорукого, отряд был растянут на 8 верст вокруг крепости. Солдат гнали на убой, заставляя их без всяких приспособлений карабкаться на отвесные стены, подвергая безнаказанному уничтожению огнем и холодным оружием. К счастью, артиллерия не только прикрыла отход, но и заставила текинцев быстро вернуться в крепость. Поход, кроме потерь (500 человек и 2 млн. рублей) стоил огромного падения престижа России повсюду в Азии и отозвался даже в Европе.

Обсуждение путей и способов дальнейших действий в Закаспийском крае выявило различные мнения. На совещании у Милютина 11 февраля 1880 г. начальник Главного штаба Ф.Л.Гейден предлагал не только не предпринимать нового наступления, но совсем очистить край. Вместо присоединения его к России он предлагал построить железную дорогу и заняться колонизаторской деятельностью. Но другие участники совещания не согласились с Гейденом. «…Напротив того, — писал в дневнике Милютин, — многие убедительно доказывали, что всякий шаг назад в Азии был бы гибельным, что даже остановиться нельзя без больших опасений в будущем ввиду предприимчивости и наступательной политики Англии. Дельнее всех говорили Скобелев и Обручев». На следующем совещании 25 февраля, назначенном царем, Скобелев и Обручев вновь выступили единодушно, отстаивая необходимость активной политики в Средней Азии. В итоге этих совещаний было решено организовать новую экспедицию, поручив ей задачу, с которой не справился отряд Ломакина.

Разумеется, возник вопрос о начальнике экспедиции. По всем статьям, как полководец, пользовавшийся авторитетом, и как знаток Средней Азии, больше всех подходил Скобелев. Но предприятие представляло собой не просто военный поход, оно было связано для начальника с необходимостью осуществлять административную власть, заниматься вопросами снабжения и боепитания войск, быть всесторонним организатором и в отношениях с местным населением — политиком. В способностях Скобелева к такого рода деятельности многие еще сомневались. Вопрос решил император, избравший Скобелева. Свой выбор он объяснял тем, что генерал хорошо знал край и противника, сочетал ум и решительность с расчетливостью и осторожностью. 12 января Михаил Дмитриевич был принят царем и, давая согласие, поставил, со своей стороны, условие: полная самостоятельность в военном и административном отношениях и организация предварительного контроля (помня Фергану?). Согласие на то и на другое он получил. В письме И.И.Маслову от 2 апреля из Минска, куда он заехал проститься со своим корпусом, Скобелев на случай своей возможной гибели наметил содержание завещания. Оно весьма определенно рисует его личность и общественные убеждения. Обеспечив на всю жизнь мать приличной суммой и выполнив «нравственные обязательства», налагаемые памятью покойного своего отца», Михаил Дмитриевич трогательно позаботился о своем «уважаемом наставнике и друге» Жирарде и затем распорядился о выделении крупной суммы на создание инвалидного «Скобелевского» дома в селе Спасском. В особом пункте содержалось распоряжение обеспечить «существующие в с. Спасском Рязанской губернии Ряжского уезда училища, как рассадники народного образования…».

В интересах экономии места опускаю описание войны и ограничусь тем, что говорит о росте Скобелева как полководца, и несколькими яркими боевыми эпизодами, развитием его как человека и его политикой на завоеванной территории.

Немедленно по утверждении своего назначения Скобелев взялся за работу. Его неиссякаемая энергия и инициатива нашли, наконец, применение в большом деле. Впервые он получил полную самостоятельность, не был никому подчинен, кроме правительства. В его квартире образовалось нечто подобное штабу. Сюда съехались его сподвижники по Средней Азии и Болгарии, другие просились в экспедицию, согласовывая перевод со своим начальством. В их числе были, например, А.Н.Маслов, участвовавший со Скобелевым, тогда еще в чине капитана, в хивинском и ферганском походах, полковник Н.И.Гродеков, большой знаток Средней Азии и автор серьезных научных трудов по географии, этнографии и экономике этого края, многолетний адъютант Скобелева капитан А.Н.Баранок и многие другие. Просился в экспедицию и В.И.Немирович-Данченко, но корреспондентов решено было не допускать.

П.А.Дукмасов был также очень разочарован, что опоздал и не смог принять участие в этом походе. Сына К.П.Кауфмана, молодого офицера Михаила Кауфмана, Скобелев принял ординарцем из уважения к отцу. По просьбе В.В.Верещагина в экспедицию попал его брат Александр, кавалерийский офицер. В Закаспии к ним присоединились прибывший с Кавказа А.ФАрцишевский, еще один старый кавказец Вержбицкий, ставший начальником артиллерии, и многие другие.

Приготовления к экспедиции шли с лихорадочной энергией и быстротой. Едва приехав из военного совета, Скобелев садился за рабочий стол, писал записки, рассылал требования, давал поручения, проверял исполнение. С утра до ночи в приемной толпились военные. Помощники сбились с ног.

— Когда он спит, Бог его знает, — говорили они. — У нас руки отваливаются.

Получив в Тифлисе последние инструкции, Скобелев в сопровождении чинов штаба 30 апреля выехал на пароходе из Петровска (ныне Махачкала) и вечером 9 мая прибыл в Чикишляр. Здесь снова проявилась склонность Скобелева к суевериям. Его прекрасный белый жеребец Шейново (получивший свою кличку в честь того, что Скобелев был на нем в день Шипкинско-Шейновского сражения), привезенный на пароходе, был спущен в море, чтобы сам доплыл до берега. Позже Скобелев признался в том, что он задумал: если конь доплывет до берега благополучно, то экспедиция закончится удачно. Шейново справился со своей задачей.

По прибытии Михаилу Дмитриевичу все пришлось начинать сначала. Его предшественники генералы Тергукасов и Лазарев не сумели или, может быть, как утверждают некоторые историки, за недостатком времени не могли создать на восточном берегу Каспия прочную базу для наступательных действий. Перевозочных средств, этого главного материального условия обеспечения наступления, никаких не было. При отступлении Ломакина, правда, была удержана территория в 160 верст, включавшая Дузулум, Чат и открытый рейд Чикишляра. На этой небольшой территории остатки отряда уже три года бессменно несли службу в песках, отрезанные от внешнего мира, не видя близкой перспективы чего-то лучшего, да еще подвергаясь набегам кочевников. Такие условия могут подавить дух даже очень стойких войск.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});