Коварство идеальной леди - Виктория Александер

Та немного поколебалась, а потом взяла конверт.

— Прежде чем вы его откроете, я думаю, следует сообщить вам кое-что, — сказал Джозайя, — Мистер Холлис выдал мне только два из посланий лорда Рэтборна. Не получив третьего, я пришел к выводу, что последний артефакт находится в Лондоне. Более того, мне кажется…

— Что третий артефакт будет сложнее всего достать, — закончил фразу Стерлинг, а потом они с Джозайей обменялись взглядами. — Именно в этом и состояло коварное намерение лорда Рэтборна.

— Скорее всего, — эхом отозвалась Оливия.

Приберечь самое трудное задание напоследок было в духе ее покойного супруга. С каким удовольствием он, наверное, представлял, как вырвет победу из рук Оливии, когда та уже решит, будто успех у нее в кармане. Она знала его гораздо лучше, нежели он — ее. Держа эмоции и чувства при себе, впрочем, как и тайный список желаний, Оливия каждый раз торжествовала маленькую победу.

— Джентльмены, мне кажется, еще рано беспокоиться по поводу того, как добыть третий артефакт. Ведь мы даже не знаем еще, что за предмет нам предстоит отыскать в Венеции, — решительно произнесла Оливия. — Кроме того, мне кажется, ни мистер Холлис, ни мой покойный супруг и предположить не могли, что я вообще возьмусь за поиски артефактов. Вопреки их ожиданиям я приняла брошенный мне вызов. До сего момента нам сопутствовала удача, поэтому я не вижу смысла беспокоиться о заключительной части этой одиссеи сейчас.

Джозайя кивнул, а Стерлинг бросил на женщину восхищенный взгляд.

— Отлично сказано, Ливи.

Оливия улыбнулась и, собравшись с духом при виде почерка покойного виконта, вскрыла конверт. С минуту она читала послание.

— Я не слишком хорошо поняла, что тут написано. В письме говорится, что следующим предметом является копия одного из полотен Беллини, сделанная Тицианом, на которой изображена война Венеции со «Священной Римской империей».

— Джованни Беллини нарисовал серию из шести или семи картин, на которых изобразил противостояние жителей Венеции и «Священной Римской империи». Они висели во Дворце дожей. О них мало что известно, кроме того что это наиболее выдающиеся творения художника. К сожалению, — Стерлинг поморщился, — все они сгорели во время пожара примерно в тысяча пятисотом году.

Оливия ошеломленно смотрела на графа.

— Откуда тебе это известно?

— Я знаю кое-что такое, о чем ты даже не подозреваешь, — горделиво ответил Стерлинг. — Я получил блестящее образование и всегда живо интересовался искусством.

— Тогда ты понимаешь, о чем говорится в письме?

— Я знаю, что Тициан был учеником Джованни Беллини. Только не стоит путать его с Джентиле Беллини — братом Джованни, или Якопо Беллини — его отцом, тоже художником. — Стерлинг улыбнулся. — А вот по поводу того, что именно мы ищем, — он пожал плечами, — я ничего не могу сказать.

— Кажется, я могу пояснить, — произнес Джозайя. — Готовясь к путешествию, я внимательно изучил переписку лорда Рэтборна, касающуюся вышеозначенной картины и попыток ее купить. — Он вытащил из своего саквояжа несколько листков бумаги и разложил их на столе. — Из писем, которыми лорд Рэтборн обменивался с одним итальянским вельможей, — он заглянул в лежащие перед ним бумаги, — а именно графом де Сарафини, следует, что копии с наиболее известных полотен Джованни Беллини, — Джозайя кивнул Стерлингу, — писались несколькими его учениками, включая Тициано Вечеллио.

— Тицианом. — Стерлинг с превосходством взглянул на Оливию, но та не обратила на него внимания.

— Продолжайте.

— И вновь из этих самых писем следует, что, сколько бы копий ни было сделано, свет увидели всего две из них. Одна принадлежала покойному виконту Рэтборну, а вторая — графу де Сарафини.

— Если я вас правильно поняла, — Оливия сдвинула брови, — коллекция, которую я должна завершить, состоит всего из двух картин?

Джозайя кивнул.

— Я так полагаю.

— А письма как-то объясняют, почему граф отказывался продать картину? — поинтересовался Стерлинг.

— И да и нет. — Джозайя пожал плечами. — Судя по всему, виконт и граф переписывались несколько лет, пытаясь уговорить друг друга на продажу картины. Но ни тот ни другой не соглашался.

Стерлинг озабоченно нахмурился.

— Переписка была вежливой?

— Иногда господа не стеснялись в выражениях. — Джозайя полистал лежащие перед ним письма. — Однажды виконт обозвал графа невежественным шакалом, который не в состоянии оценить нюансы работы мастера, потому что понятие «вкус» ассоциируется у него лишь с необходимостью набить брюхо. Итальянец в долгу не остался, назвав виконта некультурным варваром, чьи предки погрязали в невежестве, в то время как его предки строили здания, которым предстояло простоять века. Он даже поставил под сомнение происхождение лорда Рэтборна.

Стерлинг поднялся со своего места.

— Да, переписка была не очень сердечной.

— Такая же «сердечная», как и мой покойный муж, — еле слышно произнесла Оливия.

— Однако, несмотря на отдельные проявления неприязни, в целом переписка была благопристойной, — сказал Джозайя. — Каждый из них очень хотел завершить коллекцию, поэтому старался держаться вежливо, чтобы окончательно не испортить отношения, даже если один был «невежественным шакалом», а другой — «некультурным варваром». Однако переписка постепенно сошла на нет примерно два года назад.

— Считаешь, это важно? — спросила Оливия, взглянув на Стерлинга.

— Этому может быть несколько объяснений. Ну например, у одного из респондентов пропало желание купить картину и он просто прекратил переписку. — Стерлинг на мгновение задумался. — Поправьте меня, если я ошибаюсь, но, кажется, в сокровищнице не было ни одной картины.

— Картины хранятся в такой же точно комнате, только этажом выше. — Оливия пожала плечами. — Но я ни разу туда не заходила.

— В таком случае будем исходить из того, что картина, принадлежащая виконту, все еще там. А вот «шакал» мог передать свою музею или подарить другу.

— Очень доброму другу, — пробормотал Джозайя.

— Или картина могла быть уничтожена, как и оригиналы Беллини, — продолжил Стерлинг.

— Если картины не существует… — Оливия ощутила, как разочарование тяжким грузом опустилось ей на плечи. Если второй из нужных предметов получить нельзя, то ее приключение закончится здесь, в Венеции. И тогда конец ее надеждам.

— Я бы предпочел не подогревать свое беспокойство бесполезными предположениями. — Стерлинг покачал головой. — Лучше дождаться встречи с графом де Сарафини и выяснить все лично.