Человек. Книга. История. Московская печать XVII века - Поздеева Ирина

О том, что речь идет именно о Псалтырях учебных, говорит запись в Книге расходной домовой казны 1687–1688 гг., сделанная 23 января 1687 г.: «Выдана нс казны, и по имянному святеишаго патриарха указу отдано донскому казаку Якову Афанасьеву для учения сыну ево Псалтырь учебная печатная в четь в переплете печати 189 года»[323].

Значительное количество Учебных псалтырей приобреталось патриархами и ранее. В описи домовой казны 1647 г. патриарха Иосифа числится 44 Псалтырей печатных «в полдесть». Одна из этих книг была отослана в Белозерский уезд к архимандриту Череповецкого монастыря Гедеону. В записи говорится: «А велено ему по той Псалтыри учить малова татарчонка Ивашка». На листах 137–140 описи домовой казны патриарха Иоакима зафиксировано наличие 40 книг Псалтырей «в полдесть» «новой печати» и выдача в 1678–1700 гг. 30 книг. К сожалению, ни в одной из этих записей не указан год выхода или цена этих Псалтырей. Скорее всего, как о новой печати в мае 1678 г. (дата первой записи) речь могла идти об издании Учебной псалтыри, вышедшей на Печатном дворе 3 мая 1678 г. тиражом 2400 экземпляров, цена которой была назначена в 21 алтын 4 деньги[324]. Не так много в патриаршей казне Часовников (Часословцев) и не так часто, как Псалтыри, их отдают безденежно или продают.

Таким образом, как уже показал Д.М.Володихин[325], патриаршая казна в течение всего изучаемого времени была достаточно важным распространителем вновь вышедших изданий Московского печатного двора, в том числе и книг для обучения. Записи на сотнях сохранившихся экземпляров московских изданий второй половины XVII в. неопровержимо доказывают, во-первых, наличие в это время активного книжного рынка, постоянное движение новоизданных московских книг в эти годы, бытование московских изданий в самых отдаленных населенных пунктах России; во-вторых, многовековое использование этих изданий и для общественного богослужения, и в домах всех слоев российского общества фактически до начала XX в.

Вот, например, история нескольких экземпляров первой печатной книги, на которой было указано имя патриарха Никона, – это издание поучений Ефрема Сирина и аввы Дорофея. Книга вышла 11 сентября 1652 г. тиражом 1200 экземпляров и стоила 8 алтын 4 деньги[326]. Одну из этих книг купил «по своему обещанию» и подписал в январе 1653 г. Панкрат Васильевич Нечаев, вложивший ее в церковь своего имения. Позднее, но в том же XVII в. появляется владельческая запись Петра Панкратьевича Нечаева, который, очевидно, считал эту книгу своей. В 1723 г. экземпляр Поучений находился в церкви села Спасского, а в начале XX в. книга принадлежала старообрядцу А. И. Андрееву, «торговавшему на Смоленском рынке одёжей». Затем экземпляр вошел в состав музея М.Н.Бардыгина и, наконец, в библиотеку коллекционера В. В.Величко, с частью которой и был передан в МГУ[327]. Судьба второго экземпляра этого издания, также принадлежащего отделу редких книг и рукописей НБ МГУ, первоначально связана с именем боярина князя Одоевского, вложившего книгу «в пустыню… иконы Владимирския». Очевидно, позднее, но до 1673 г., книга оттуда была продана, так как 15 августа 1673 г. ее вложили, купив за 4 (!) рубля, в церковь Преображения, «что на Вятской дороге», Афонасий и Мария Маловых. Однако в 1723 г. староста этой церкви продал книгу «Варнавины пустыни монаху Иоасафу»[328].

Судьбу московского Апостола 1653 г. издания, полученного археографами МГУ в 1967 г. в городе Городце, можно проследить в течение всех трехсот лет его активного использования, так как до середины 50-х гг. XX в. его постоянно читали. Первоначально книга была келейной архимандрита Саввино-Сторожевского монастыря Варлаама[329], в 1654/55 г. «своею рукою» благословившего книгу «старцу Илинарху» «на поминок». В 1680 г., после смерти последнего, книга отдана Боголепу Курбатову, который был духовным отцом Иринарха. У Боголепа книгу купил «больничный строитель иеромонах Флавиан». Где бытовала книга в XVIII в. – неизвестно, но в 1820 г. ею владел купец Месников.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Наличие вышеупомянутых московских печатных книг в Чердыни и Сибири неоспоримо подтверждают записи на московских изданиях, фиксирующие их бытование в конце XVII в. в самых далеких, осваиваемых местах России. Достаточно просмотреть географические указатели каталогов печатной кириллицы, вышедших в последнее десятилетие. Судя по многочисленным записям, вложенные в XVII в. в церкви и монастыри книги в XVIII–XIX вв., как правило, переходили в частные руки, но продолжали цениться и использоваться.

Особенно интересны для нас судьбы учебной книги, изданной на Московском печатном дворе в преддверии Петровских реформ. Однако записей на книгах этого типа в нашем распоряжении очень мало по двум причинам. Как уже говорилось, именно книги для обучения более всего «зачитывались» – тиражи большинства изданий погибли полностью; те же экземпляры, которые сохранились, дошли до нас в плохом состоянии, к тому же они многократно переплетались и при этом поля листов обрезались, что и привело к утрате большинства записей. И тем не менее сохранившиеся источники позволяют утверждать, что Псалтыри и Часовники (Часословцы) широко и повсеместно использовались для обучения как в далеком прошлом, так и в старообрядческих семьях в XX в. Вот, например, судьба экземпляра «налойной» Псалтыри, вышедшей на Печатном дворе 11 февраля 1653 г. В марте 1659 г. черный поп Троице – Сергиевой лавры Тихон вложил ее во Введенский монастырь, угрожая тем, кто книгу «вымет, продаст или заложит», Страшным судом. Однако в XVIII в. на экземпляре появляется характерная запись, «безымянность» которой, очевидно, объясняется наличием записи попа Тихона: «Сия книга глаголемая Псалтирь учебная[330] проданная кому надобно. Сия книга Псалтирь учебная хотящему грамоте научитися уметь»[331].

В отделе редких книг и рукописей НБ МГУ хранится экземпляр Псалтыри издания Московского печатного двора[332], которое может быть датировано 6 марта 1657 г.[333], с владельческой записью XVIII в. Ионы Меньшикова, сделанной по повелению его отца Петра. В том же XVIII в. на книге появились еще две записи – Федора Белых, жителя города Хлынова, и владельческая запись Егора Иванова. В 1817 г. на Макарьевской Нижегородской ярмарке, ставшей в это время основным центром перераспределения ранних кириллических книг, Псалтырь за 15 руб. купил крестьянин Сидор Иванович Гущин.

а

б

Считание удобное. М.: Печ. двор, 1682: а — титульный лист; б – предисловие и таблица

Еще сложнее с записями на Часовниках (Часословцах), книжечках в восьмую долю листа, поля которых или не сохранились, или находятся под более поздней заклейкой. Можно говорить только о судьбах упомянутых выше «налойных» Часословов, которые издавались «в десть». В библиотеке МГУ находятся три экземпляра московского Часослова 1653 г., полученные в археографических экспедициях; эти книги использовались для обучения и чтения до 1970-х гг.[334] На всех экземплярах есть записи конца XIX в. о покупке, продаже или приобретении книги «по разделу» как части отцовского наследства – именно так в 1886 г. Часослов 1653 г. достался ржевскому купцу. Другая книга в том же 1886 г. «была приобретена» в дом Александра Дмитриевича Шишкина, благословившего Часослов дочери Анне. Третий экземпляр издания, судя по записи, в 1797 г. в Риге приобрел купец Никитин; через сто лет, в 1899 г., книга попала в Троицкую церковь.