Рейтинговые книги
Читем онлайн Пожиратели звезд - Ромен Гари

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 73

Одним из них был мексиканец Диас, начавший свой жизненный путь семинаристом, после чего был выгнан из института Святого Франциска. Потом он с двумя восхитительного качества фальшивыми дипломами устроился в Гватемале, где проработал психоаналитиком вплоть до прихода к власти Арбенса – за какие-то неприятности с правосудием тот приказал выдворить его за пределы страны; в конце концов он стал подрабатывать в мюзик-холлах сеансами гипноза, но зрелище это было жалкое: ему не хватало таланта, и ничто не могло спасти его от роли посредственности; пересчитав сверху вниз все ступеньки артистической иерархии, он докатился до того, что стал демонстрировать всякие трюки и карточные фокусы в кафе – дарования его хватало лишь на то, чтобы извлекать из рукавов или цилиндра голубей, попугаев и кроликов. Он был образованным человеком и мог бы делать совсем другие вещи, что позволило бы ему вполне спокойно зарабатывать на жизнь. Но испытывал непреодолимую тягу к сверхъестественным возможностям, что неизбежно должно было довести его до жалкой демонстрации фокусов вроде вытаскивания монет из собственных ноздрей. Призвание у него было, но ему не хватало главного. Вера никогда не оставляла его, он упорно старался добиться успеха, чем и снискал уважение Альмайо. Жулик, которого ни одно из пережитых им испытаний, поражений и унижений так и не смогло лишить веры в силу жульничества. Такого рода люди способны все свое состояние доверить мошеннику просто потому, что безгранично верят в силу мошенничества. В течение трех последних лет он жил за счет Альмайо, которого неизменно забавляла его способность проваливать номер за номером и тут же начинать все сначала. Нечто вроде компаньона Джека, докатившегося до нюханья кухонных спичек.

Да, оба они пали низко – но пали-то сверху. Диас был его любимым талисманом. К тому же и физиономия у него была вполне подходящая. Совершенно жуткая рожа, отчаявшийся вид. Обрамленная остатками крашеных волос лысина, круглое лицо с беспокойными, вечно бегающими глазками; он беспрестанно потел от страха – просто потому, что его шкура была все еще на нем. Обычный мелкий пакостник, никакого размаха – но зато какая вера.

Кроме него был еще Барон – так его окрестил Радецки. Он обнаружил его однажды вечером в баре «Эль Сеньора»; наутро бармен наткнулся на него: тот сидел неподалеку на мусорных бачках, дожидаясь, когда заведение откроют. И так длилось почти две недели. Этот тип никогда не просыхал от пьянки; впрочем, трудно сказать, что это было – алкогольные пары или нечто вроде хронической полной утраты сознания, этакое безграничное безразличие.

Радецки в конце концов стало интересно, и он обыскал его. Результат оказался весьма поучительным: субъект был явно далеко не заурядным мошенником. В кармане у него лежало три паспорта разных государств – все три поддельные, – весьма теплые рекомендательные письма, адресованные римским кардиналам, и его собственная фотография, вырезанная из какой-то газеты. К сожалению, текст под ней отсутствовал, так что фото практически ничего не давало: оставалось лишь гадать, кто он – беглый преступник международного класса или лауреат Нобелевской премии. Ни в одной из столичных гостиниц он не останавливался – выходило так, будто в ночном клубе он появился, свалившись прямо с неба. Единственным свидетельством его пребывания в этом мире служило достойное удивления количество авиабилетов в его карманах. Похоже, он везде побывал: если в этой коллекции и не хватало билета в каком-либо направлении, то, значит, туда просто самолеты не летают. Еще там обнаружилось несколько открыток – на редкость непристойных, что, пожалуй, малость диссонировало с рекомендательными письмами в Ватикан. Но бедняга пребывал в таком состоянии, что в шутку ему могли набить карманы чем угодно. Радецки сообщил о нем Альмайо – тот любил всякие странные и сколько-нибудь загадочные штуки. Особенно его заинтересовала фотография.

Газета была французской, снимку, наверное, было уже немало лет: на нем парень выглядел много моложе. Диас утверждал, что он, должно быть, палач, начальник концентрационного лагеря или что-то вроде того. Но в данную версию не очень-то вписывались висевший на шее этого типа образок и найденная в его карманах маленькая Библия. Не исключено, впрочем, что человек этот, действуя под разными фамилиями, был одновременно и военным преступником, и великим ученым или филантропом. Диас иногда принимался горячо доказывать, что этот тип наверняка изобрел атомную бомбу – отчего и дошел до такого состояния. Во всяком случае, было в нем нечто подозрительное, что давало богатую пищу для воображения. Поди разберись. Когда Альмайо основательно напивался, общество Барона особенно воодушевляло его. Конечно же, отнюдь не случайно пересеклись их дороги в жизни – это должно было что-то означать. В этом индивидууме не было ровным счетом ничего человеческого.

Радецки имел на этот счет иное мнение, но вовсе не склонен был высказывать его Хосе. Хосе суеверен; жить не может без своей веры и подчас доходит до того, что ненароком касается Барона – с таким видом люди обычно стучат по дереву. А почему бы и нет? Трухильо хранил под подушкой замызганный фетиш и никогда с ним не расставался. Дювалье на Гаити приказал провозгласить свою персону божеством воду и люди по всей стране вершили полагающийся при этом обряд под его портретом. Гитлер советовался с астрологами, а Фуэнтес в Гватемале был убит людьми Арбенса в разгар исполнения обряда с цыпленком.

Барон воистину обладал всеми необходимыми качествами, именно это и вызывало у Радецки определенные подозрения. Вероятно, он из тех, кто абсолютно осознанно практикует одну из самых древних форм мошенничества. Поскольку вид у него крайне загадочный, странный, абсурдный и непонятный – ни дать ни взять живой фетиш, – то он вполне мог существовать на средства сознательного человечества, склонного к мечтаниям и беспрестанно жаждущего чего-то необычайного и сверхъестественного, и всегда находил себе богатых покровителей.

Просто-напросто незаурядный паразит.

Радецки пытался вывести его на чистую воду, но мерзавец не клюнул на эту удочку. Лицо его было лишено даже намека на какое-либо выражение – ну точь-в-точь каменное изваяние. Он, конечно, смахивал на пьяницу, никогда не выходившего из алкогольного ступора, но спиртным от него нисколько не пахло. Новая и на редкость удачная разновидность вымогательства, вершимого посредством проявления всяческих таинственных странностей. Его приходилось кормить буквально с ложечки, раздевать, укладывать в постель, а наутро – одевать. В своем ремесле он преуспел настолько, что Диас – по специальному приказу Альмайо – даже подтирал ему задницу. Как-то Радецки пришло в голову, что было бы неплохо втихаря от всех засунуть ему в карман батарейку, соединенную с лампочкой, вшитой в воротник пиджака, – так, чтобы, нажав в подходящий момент на кнопочку, мошенник мог устроить ореол вокруг своей головы. Безусловно, в истории мюзик-холла эта личность была чем-то новым и заслуживала всяческой поддержки.

Держался Барон очень прямо; он был среднего роста, с седоватыми усиками, голубыми глазами, а щеки его всегда казались чуть надутыми – будто ему постоянно приходилось сдерживать не то отрыжку, не то возмущенное ругательство, а может быть – колоссальный приступ смеха. Носил он клетчатый костюм, желтый, канареечного оттенка, жилет, серый котелок, а на ботинки надевал белые гетры. Единственным, без чего, похоже, он никак не мог обойтись, была чистота. Альмайо отроду не видел мужчины настолько ухоженного, а как уж этому типу удавалось пройти по жизни, нисколько не испачкавшись, было и вовсе выше его понимания. Вообще ему нравилось, когда тот сидел вот так, в уголке, положив ногу на ногу, перчатки свиной кожи – в шляпу, а шляпу – на колени. Часа в два-три ночи, успев опрокинуть несколько бутылок виски и столько же девочек, кужон, глядя на сию загадочную личность, подчас чуть ли не прослезиться был готов.

– Как ты думаешь, он был какой-то важной персоной? – в расхристанном виде грузно навалившись на стол, допытывался он тогда у Радецки, глядя на него красными от бессонной ночи глазами. – Приличным человеком?

– Он – идеалист, – ответил однажды Радецки. – Глаза его устремлены ввысь, к звездам, – звезды так прекрасны и значительны, что ему и дела нет до того, что с ним происходит. О себе он не думает; в мыслях его – человечество. Sprechen Sie deutsch, Herr Baron?

– А что это такое – идеалист? – спросил Альмайо.

– Идеалист, – пояснил Радецки, – это такой сукин сын, который считает, что Земля – недостаточно хорошее для него место.

Короче, Альмайо Барона усыновил и любил его почти так же, как свою обезьяну. Он нуждался в странном, необычном окружении. Это успокаивало, придавало уверенности в себе; в противном случае он испытывал нечто вроде похмелья, ему начинало казаться, будто все обстоит именно так, как выглядит, – и ничего большего вовсе нет. Не то чтобы его так уж легко было одурачить – нет, для этого он видел на своем веку слишком много фокусов – просто ему не очень хотелось задумываться над этим, он готов был довольствоваться обманом зрения, иллюзиями. Чарли Кун сказал ему однажды, что, старея, все люди в конце концов довольствуются именно этим – той или иной формой цирка; в этом – мудрость и смирение. Но Альмайо даже самому себе не хотел в этом признаваться. Как бы там ни было, вид у Барона был все-таки таинственный, и Альмайо это нравилось. Диаса он тоже очень любил, хотя прекрасно знал, что подлость его почти беспредельна; но ведь для того, чтобы в чем бы то ни было выйти за пределы обычного, надо все же обладать неким талантом. Он понимал, что Диас предал бы его при первой же возможности, но возможности этой был лишен. Слишком скомпрометирован. Было в нем что-то поистине прогнившее и зловонное, и это казалось многообещающим.

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 73
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Пожиратели звезд - Ромен Гари бесплатно.
Похожие на Пожиратели звезд - Ромен Гари книги

Оставить комментарий