Жемчуг в золоте - Екатерина Сулименко

и тянулось к учтивым проявлениям нежности, однако что-то внутри не позволяло торопиться. И Ингрен ни на чём не настаивал из уважения ко мне.

У нас ещё много времени впереди.

Наверное, Эби-Ши и Айгви были правы. Ко мне испытывают нечто гораздо большее, чем симпатия, пусть даже и глубокая. И это… так приятно.

— А знакомство с будущей принцессой всё-таки очень полезно! Жаль только, что не я принцесса, ну да ладно, — говорила Лалли, верная себе, как всегда. — Ты мне только скажи, принцесса — ты мне поможешь расквитаться с семейкой моей мачехи?!

— По закону — помогу, если докажешь их виновность, — кивнула я. — Чинить расправу без доказательств я не могу себе позволить, сама понимаешь.

— Какая же ты скучная!..

Да, Лалли, я помню твои слёзы по бабушке. Но, увы, пока что я лишь готовлюсь вступить в большой страшный мир власти и политики, и такие сложные дела мне не по плечу.

Удивительно, но Лалли не держала на меня зла. Тогда, после испытания, она довольно быстро пришла в себя и несколько дней почти не разговаривала, с головой погружённая в собственные тяжёлые, как свинец, мысли. Мы не обсуждали произошедшее ни с ней, ни с Эби-Ши. Это был слишком личный опыт и слишком абсурдный, несовместимый с миром живых. Если бы заговорили о нём, то быстро окрестили бы друг дружку сумасшедшими. А вот если бы мы пересеклись где-нибудь там, то, может, и побеседовали бы. Но там очень не хотелось оказаться вновь.

Эби-Ши полностью вернула рассудок, но стала ещё более замкнутой, хотя, казалось, дальше некуда. Зато она сняла с шеи голосовую мембрану убитой сирены и выбросила в море. Она не говорила со мной об этом, и мне приходилось лишь догадываться, что значил для неё этот шаг.

— Ну хочешь, станешь моей фрейлиной? Вот это я могу для тебя сделать! — заявила я. — Айгви ты не нравишься, а нас с тобой многое связывает. Откажешься — буду считать тебя не очень умной.

Лалли с изумлённым видом повернулась ко мне.

— Ты серьёзно?!

— Что, я больше не скучная?

— Кхм! Я подумаю над вашим предложением, моя принцесса.

Я рассмеялась. О боги. Она изменилась всё же в лучшую сторону. Последнее испытание многое в нас изменило.

— Эби-Ши! — позвала я шидро, которая молча сидела в углу с самым отрешённым видом. — Мы видимся уже третий раз, а ты толком ничего не говоришь. Ты ведь сама приходишь сюда, я тебя не притаскиваю силой. Может, пообщаемся?

Она мельком глянула на меня и отвернулась.

— Я просто хочу, чтобы ты знала — если что-то случится, ты можешь всегда прийти ко мне, и я постараюсь тебе помочь. Даже не как принцесса, а как… не знаю… твой друг? В общем, кем меня считать, тебе виднее, но я тебе помогу. И не только тебе.

На самом деле, я хотела бы такую подругу, как Эби-Ши. Было в ней что-то несгибаемое, твёрдое, нерушимое, надёжное. Но какой ранимой она при этом оказалась! Ох уж это последнее испытание.

Пару раз ко мне заходила Накки, просто чтобы выразить почтение, и вот к её поклонам я никак не могла привыкнуть. После случая с Дарном она полностью оправилась, но на сближение не шла, да я и не возражала. Не знаю его истинного отношения к моей победе, но оно и не имело значения.

— У меня к вам только одна просьба, — заговорила я. — Не торопитесь замуж, пожалуйста.

— Ах вот ты как, значит! Сама собирается, шьёт себе свадебный наряд, а нам запрещает! — возмутилась Лалли.

— Я не о том! Просто не хочу, чтобы вы попались… как я в прошлый раз. Не надо. Подождите, пока я не придумаю кое-что на случай, если всё же угораздит попасться.

— Хм-м. Я понимаю, но всё же боюсь, что у тебя не получится, и мы так и просидим в старых девах, — ответила Лалли.

— Не сидите. Но выходите замуж с умом, потому что потом не выпутаетесь. Не повторяйте моих прошлых ошибок.

— Мы и так знаем.

Знаете, знаете. Я и не сомневалась.

Я почти не вспоминала ни о проклятии, ни об Ардвине, зато если вспоминала, то старалась скорее забыть. Королева-прачка была права — проклятие ушло, а страх перед ним остался. Надеюсь когда-нибудь от него избавиться и заполнить его место чем-то ещё. Чем? Не знаю. Благородной целью? Любовью? Предназначением?

Не знаю. Наверное, решу потом.

Когда стемнело, и Лалли с Эби-Ши ушли, наконец пришёл Ингрен.

— Надеюсь, у тебя было время соскучиться по мне? — спросил он, развалившись на подушках на полу.

— Дай подумать. Мои бывшие соперницы сначала отвлекали меня от пугающих мыслей, а потом пришёл ты. Я не успеваю скучать, зато успеваю бояться их величеств. Мне очень страшно. Особенно я боюсь твою матушку.

Это не пустой звук. Ингрен вот уже несколько дней пытался убедить родителей познакомиться со мной. Когда королева узнала об отборе, она была недовольна, хотя и понимала, для чего Ингрен его устроил. А когда узнала, кто победил, была недовольна вдвойне. Чем-то я ей не понравилась, и моя принадлежность к угасшему славному роду вряд ли была главной причиной — дескать, протиснулась нищенка в королевский род, не имея за душой ничего, кроме громкого имени, и как жалко это выглядит! Да, нищенка, да, протиснулась. Выживаем, как умеем.

— Она никак не примирится с тем, что не сможет меня женить на принцессе Хайкариндэ, — с досадой произнёс он. — Но никакая из родовитых принцесс не сравнится с тобой, и ни одна из них не даст мне больше, чем ты. Ничего не бойся и не думай, будто заняла чужое место. Ты на своём месте, твои помыслы чисты, и я всегда рядом.

— Да, ни одна из этих чужестранок не владеет магией течений и не может разделить с тобой бремя Слезы Бездны. Конечно, я на своём месте.

— И это тоже. Но я даже не об этом.

— Не об этом? Да ты ради этого и затеял отбор!

— Да, и я счастлив, что нашёл кое-что ещё очень важное. И я всё думаю о масках, правильно я сделал или нет, что заставил вас их носить. Возможно, без них всё было бы проще, раз я всё равно не ошибся с выбором?

Ингрен перевернулся на живот и посмотрел на золотую маску, которую я повесила на стену в память о таком важном событии, как отбор.

— Ты не ошибся, и это главное! — самодовольно заявила я.

— Кажется, ты радуешься этому? Наконец-то я дождался этого момента.

— Разумеется! Я выхожу