День академика Похеля (сборник) - Леонид Каганов

— Простите, мэм, — виновато пробормотал красный сержант. — Но я никак не могу вас пропустить… Приказ, мэм…

— Сорри. Бай-бай! — взмахнула рукой Паула, садясь в машину.

Ехидно облизываясь, она нажала акселератор и унеслась в глубь территории — через парк, к высотке института военной биологии.

* * *

Наутро Паула проснулась с головной болью. Вставать не хотелось, горло словно протерли наждачной бумагой. Но за окнами было солнечно, и Паула отправилась в рабочий корпус пешком, оставив машину. И сразу пожалела об этом — головная боль только усилилась, а виски пульсировали в такт каждому шагу.

В лаборатории она первым делом послала одного своего ассистента за горячим чаем с ромом, а другого — за таблеткой от гриппа. Когда они вышли, Паула взяла чистое стеклышко, с чувством плюнула на него, бережно закрыла вторым стеклышком и укрепила в недрах лабораторного стенда.

Затем села за компьютер, вывела на экран картинку с электронного микроскопа и взялась за манипулятор. Вскоре она нашла то, что искала — теперь на весь экран пульсировала изогнутая бляшка, поросшая иголочками и от того напоминавшая кактус, — вирус сезонного гриппа.

Момент — и лазерный луч рассек поверхность бляшки, проник внутрь и начал сканировать спираль генокода. Компьютер пискнул, сообщая об успешном считывании. Паула запустила транскодер, и тут же по экрану поползли невнятные символы. Паула с замиранием сердца промотала громоздкий код вируса до конца, и наконец по экрану замелькали осмысленные строчки на английском: "Дорогая Паула! Если б ты знала, как я тебя люблю и как без тебя скучаю… Кстати, будь осторожна — твой компьютер все время просматривают… Из новостей: усилил стойкость клеток к радиации в девяносто раз, но пока только на мышах… Прилагаю выкладки и снимки…"

Потекла тушь. Паула достала платочек и прижала к глазам. Спешить было некуда, до следующего сезона месяца три. Но она все равно придвинула поближе клавиатуру и начала писать ответ.

"Милый Саша! — набирала Паула. — Я люблю тебя! Не теряю надежды тебя увидеть! С базы меня теперь тоже не выпускают. Исследования идут успешно, прилагаю подборку отчетов, снимки и графики. Насчет РНК митохондрий ты оказался прав! Теперь о главном — я твердо решила иметь от тебя ребенка. Пожалуйста, пришли мне свой генокод. Заархивируй, пронумеруй и шли частями, я буду здесь собирать потихоньку. Твоя Паула".

апрель 2003, Москва

На поселение

— Сел, что ли?

— Сел.

— А куда сел?

— На спину.

— Эх, глупый! Полезай на голову.

Виталий Бианки

За спиной высился круглосуточный городской ларек. В этот поздний час трасса словно вымерла. Афганка ждал долго. Даже слишком долго — на малолюдных трассах и то получалось уехать быстрее. Было холодно и неуютно. Нельзя сказать, чтобы людей не было совсем. Нет, время от времени люди проносились мимо, один раз даже прошла целая кавалькада — они хохотали и кричали на всю улицу. Но все они двигались в другую сторону. А из тех редких прохожих, кто шел на север, ни один не остановился, как Афганка ни прыгал. Когда вдали послышались очередные шаркающие шаги, Афганка уже и не прыгал, только вяло помахивал ложноножкой.

Фигура приближалась. Это была самая обычная человеческая фигура — обшарпанный мужичок не первой молодости, с красноватым дряблым лицом и глазами такими же полупустыми, как и бутылка крепкого дешевого пива в темноватой руке. Двигался он медленно, шумно и рывками. Но Афганка так замерз, что даже такой транспорт казался ему сейчас лучшим в мире.

Он еще раз махнул ложноножкой и с замиранием сердца увидел, как фигура сбавляет ход. Действительно, поравнявшись с ларьком, человек затормозил и остановился, чуть покачиваясь и разглядывая бутылки за стеклом. Из его уха выглянул немолодой микроб восточной внешности.

— Куда едем? — спросил он почти без акцента.

— Прямо… — неопределенно махнул Афганка. — Сколько по пути.

— Сколько денег? — настороженно поинтересовался микроб.

— Денег нет, на попутных добираюсь, — вздохнул Афганка.

— Денег нет, денег нет… — с омерзением произнес микроб, но неожиданно кивнул: — Садись.

Мужичок нагнулся к дорожной пыли за монеткой, Афганка проворно вскочил на палец, через порез зашел в кровоток и вскоре уже был в ухе. Человек уже двигался дальше, микроб сосредоточенно рулил, глядя вперед.

— И куда едешь? — спросил он.

— Работу получил, на поселение еду, — охотно сообщил Афганка. — Из южного региона, с приморья.

— Да… — Микроб помолчал немного и включил радио.

Так они ехали долго, Афганка наслаждался теплом и покоем. Наконец микроб приглушил радио и сказал:

— После помойки — сворачиваю. Я там буду его останавливать, чтобы отлил, и ты как раз сойдешь.

— Спасибо, — кивнул Афганка и задремал.

* * *

У помойки было заметно теплее. Людей тут не было, но это было не страшно — помойка жила своей жизнью. Уже пару раз мимо Афганки с дробным стуком проносились тараканы, но они были набиты битком, и Афганка даже не стал голосовать. Впрочем, он бы не стал голосовать и если бы они шли порожняком — на местном транспорте далеко не уехать, только завезут в какую-нибудь глушь, как было позавчера, и выбирайся оттуда…

Не успел Афганка как следует оглядеться, как появилась вполне приличная крыса — скоростная и поджарая. Афганка махнул ложноножкой, и крыса остановилась, оглядываясь и принюхиваясь. Из трепещущей ноздри высунулся молодой кругленький микроб.

— Давно стоишь? — весело спросил он, окинув Афганку понимающим взглядом.

— Только что приехал, — улыбнулся Афганка.

— Ишь ты, — протянул микроб немного завистливо и скомандовал: — Залазь!

Через минуту Афганка сидел рядом с ним на мягком пульсирующем сиденье. Крыса плавно неслась вперед, покачиваясь на ухабах.

— Я ведь тоже, бывало, на попутках ездил, — сказал микроб с ностальгией. — Как сезон эпидемий, так мы и в дорогу. В молодости, с пацанами, — пояснил он.

Афганка посмотрел на него — с виду он был моложе Афганки.

— А теперь вот, — продолжал тот, — своей обзавелся.

Он с любовью похлопал по пульсирующему крысиному мозжечку.

— С рождения брал или подержанную? — поинтересовался Афганка чисто из вежливости.

— С рождения. Только с рождения, — убежденно кивнул микроб. — Подержанную брать — себе дороже, там и непонятно, кто на ней ездил, управление под себя перестроено, внутри все сгнило и посыпалось уже наверняка, свалится где-нибудь посреди трассы — и сиди кукуй.

— А хорошая вообще штука — крыса?

— Это, брат, смотря для чего… Если по городу — надо, конечно, человека брать. Хоть он и недешевый и жрет много. Зато комфорт, скорость и все такое. А я здесь живу, мне крыса самый раз. Нагрузил — разгрузил. А проходимость у крысы — пять баллов! Человека ты по такой дороге разве заставишь пройтись?

Афганка высунулся и глянул вперед. Дорога действительно была мерзее некуда, лучше и не смотреть.

— А ты сам-то в какой район направляешься? — поинтересовался тем временем микроб.

— Я в этом городе проездом, мне б к окраине и дальше поеду, — махнул ложноножкой Афганка. — Определили мне местечко под заразу на поселение. Еду обживать. Как устроюсь на месте — жену перетащу с детьми, родню…

— Не, я спрашиваю — где тебя высадить?

— На север, чем дальше, тем лучше, — беззаботно махнул Афганка.

— Я там одно неплохое место знаю, где высадиться, — пообещал микроб.

* * *

Место действительно оказалось очень даже неплохое — сырое, темное и затхлое. И, соответственно, довольно оживленное. Это была человеческая автобусная остановка, а рядом — полоса кустов и длинная канава, заваленная мусором. Нет, это была не скоростная трасса, где все спешат единым потоком и нет ни времени, ни желания останавливаться на поднятую ложноножку. Здесь трафик был хоть и плотный, но вполне умеренный. Пробегали крысы, топотали тараканы, шуршали мокрицы. В отбросах неподалеку копалась кошка — тяжело нагруженная и вполне готовая к отправлению, но совсем в другую сторону и недалеко — до ближайшей дачи. Вдалеке за кустами стояла человеческая автомашина и ритмично покачивалась. Изредка оттуда доносились невразумительные звуки — было ясно, что в машине люди. Неясно было только, куда они направляются. Можно было, конечно, на попутках добраться до машины и залезть внутрь, чтобы это выяснить, но Афганка решил не быть таким назойливым.

Остановилась полевая мышь. На ней возвращалась домой целая семья — мама, папа и трое детишек. Но место было. Подвезти они были согласны, но ехали совсем недалеко. Пока Афганка выяснял, куда именно, вдалеке хлопнула дверца человеческого автомобиля и послышались робкие шаги. Афганка торопливо распрощался с владельцами мыши — кажется, они даже были разочарованы, — и стал ждать человека. Это оказалась человеческая девушка. Афганка начал махать ложноножками, но девушка прошла мимо и скрылась за дальним кустом. Вскоре она вышла оттуда, на ходу одергивая юбку, и Афганка снова начал голосовать. На этот раз девушка остановилась. Из ее уха высунулся здоровенный крепкий микроб с неприятным взглядом и абсолютно лысый.