Лето Гелликонии - Брайан Олдисс

МирдемИнггала заговорила: она спросила капитана о его семье, осведомилась о здоровье жены и детей. Она помнила, что у капитана есть дочь (умница) и сын (дурак), и знала, что сын капитана, Див, в скором времени должен был принять от отца семейное дело, таким образом дав возможность отцу уйти на покой. Но к сожалению, умственные способности сына откладывали передачу дел из рейса в рейс.

Королева знала также и то, что хотя сын ледяного капитана и был несказанно глуп, отец все равно любил его. В то время как собственный отец Мунтраса был с ним прямо-таки жесток и в юности выгнал его из дома, приказав зарабатывать себе на пропитание нищенством и копеечной торговлей только для того, чтобы заставить своего отпрыска вкусить жизнь в полной мере, а самому убедиться, что торговля льдом попадет в надежные руки. Эту семейную побасенку капитан Мунтрас рассказывал королеве не раз.

— У вас была богатая жизнь, — сказала она капитану.

— Я горд тем, что сумел выбиться в люди и разбогатеть. Так было, и я не стыжусь этого.

— В свое время вы рассказывали мне о том, что начинали свое дело с одним кораблем. Сколько же кораблей у вас сейчас, капитан?

— Да, ваше величество, мой отец действительно оставил мне один-единственный латаный-перелатаный кораблик, старую калошу, и это было все, с чего я начинал. Сегодня я собираюсь передать в руки моего сына флот в двадцать пять прекрасных судов. У меня есть быстроходные шлюпы, пакетботы и фрегаты, отлично приспособленные к хождению как по рекам, так и по морям, с вместительными трюмами, чтобы нести большой груз для продажи. Только теперь многим становится ясна выгода старинной торговли льдом. Чем жарче делается на нашей грешной земле, тем больший груз отличного лордриардрийского льда готов потребить рынок и тем больше мы, ледяные капитаны, зарабатываем. Чем хуже живется народам, тем большую выгоду получаю я.

— Но ваш лед тает, капитан.

— Конечно, что является неистощимым источником народного юмора. Однако лордриардрийский лед, самый чистый, вырубленный из сердца ледников, тает медленнее, чем лед, который предлагают на продажу другие торговцы.

Капитан определенно наслаждался беседой с королевой, хотя от его внимания и не ускользнуло то, что МирдемИнггала чем-то расстроена, что над ее обычно безоблачным челом словно собираются тучи.

— Что ж, я рада слышать, что хоть кто-нибудь процветает в эту тяжелую годину.

Она отлично помнила те далекие времена, когда, еще девочкой, путешествуя по Олдорандо вместе с матерью, повстречала димариамианца на базаре. Он был одет в рубище, но на его губах играла улыбка; откуда-то из глубин своего нищенского наряда он тогда выудил кольцо, прекраснее которого королева не видела в жизни ни до, ни после. Ее мать, Шананна, дала ей денег, чтобы она купила приглянувшуюся драгоценность. На следующий день королева вернулась на базар специально для того, чтобы купить кольцо, и с тех пор носила его не снимая.

— Ободрал я вас тогда немилосердно, — с улыбкой заметил Криллио Мунтрас. — Вернувшись домой, я смог купить ледник. Так что, по сути дела, я у вас в долгу.

Они оба рассмеялись.

— Итак, мадам, поскольку вы явно пришли сюда не за тем, чтобы купить у меня лед, осмелюсь спросить — за чем же? Чем я могу вам служить?

— Капитан Мунтрас, я оказалась в затруднительном положении и мне нужна ваша помощь.

Капитан мгновенно посерьезнел.

— По вашей королевской милости я торгую в этой стране льдом и мне совсем не хочется лишаться заработка. Что я должен сделать, ваше величество?

— Я очень ценю вашу готовность служить. Все, что мне необходимо от вас, — это честность и надежность, чем вы, без сомнения, отличаетесь и на что я могу в вашем лице рассчитывать. У меня есть письмо, и я хочу попросить вас доставить его для меня, но тайно. Совсем недавно вы упомянули Киивасиен, что на границе с Рандонаном. Могу я быть уверенной в том, что вы сможете доставить мое письмо некоему господину, состоящему в командовании Второй Армией, и что никто не узнает об этом?

При этих словах лицо капитана помрачнело настолько, что его круглые щеки стали казаться высеченными из камня.

— Там идет война, а на войне все может случиться. Ни за что нельзя ручаться, ваше величество. Судя по последним новостям, дела борлиенской армии плохи и Киивасиен вот-вот падет. Но… но для вас, ваше величество… Отсюда мой корабль идет вверх по реке Касол за Киивасиен в Орделей. Там я постараюсь найти, способ отправить ваше письмо со специальным гонцом. Надеюсь, мне удастся найти смелого человека. Само собой, ему придется заплатить…

— Сколько?

Капитан задумался.

— У меня есть на примете один юнга, который возьмется за это дело. Когда ты молод, ты не боишься смерти.

Капитан назвал королеве цену. Не торгуясь, та с готовностью заплатила и вручила капитану кожаный кошелек с письмом к генералу ТолрамКетинету.

Мунтрас снова поклонился.

— Я рад и горд, что могу оказать вам услугу. Первым делом я отведу свой фрегат в Олдорандо, куда должен доставить груз. Переход вверх по реке займет у меня четыре дня, еще два дня я простою там и за два дня вернусь обратно. Всего на все про все уйдет неделя. Сделав короткую остановку в Матрассиле, я пойду дальше на юг в Оттассол.

— Как долго! Вам обязательно плыть сначала в это Олдорандо?

— Дело есть дело. У купцов своя честь.

— Хорошо, оставляю это на ваше усмотрение, капитан Мунтрас. Надеюсь, вы поняли, что дело, о котором идет речь в этом письме, крайне важное и требует высшей секретности? Все должно остаться только между нами. Исполните мою просьбу, и я щедро вас отблагодарю.

— Я счастлив помочь вам, ваше величество.

Распив с капитаном еще по одному бокалу охлажденного вина, королева распрощалась с ним и, ободрившись, почти весело двинулась обратно во дворец, сопровождаемая своей фрейлиной. Какое бы решение ни принял король, теперь у нее появилась надежда — письмо начало свой путь.

Ветер гулял по всему дворцу, хлопал дверями, и взметал занавеси. Король ЯндолАнганол, лицо которого заметно побледнело, вел разговор со своими духовниками. После нескольких минут пространных рассуждений один из них сказал:

— Ваше величество, дело, о котором вы печетесь, свято по своей сути, и, я верю, что в своем сердце вы уже сделали выбор. Ради нашей веры вы сумеете пойти на новый союз, и мы, святые отцы, благословляем вас на это.

В ответном слове короля звенела сталью яростная одержимость:

— Если я пойду на этот союз, о котором вы говорите, это будет означать, что мной правит лукавый, которого я впущу в святой дом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});