Педофил: Исповедь чудовища (СИ) - Пётр Крыжановский

Джейсон вернется, то еще что-то. Никто эту тупую суку искать не будет. Я почистил все по Лили, и с ней тоже все подчищу. Разделай ее и зарой в поле, тебе не привыкать.

— Эй! — крикнул вспотевший толстяк, обернувшись и посмотрев на поднимающегося по лестнице наглеца. — А сам сделать это не хочешь?

Стив наигранно вздохнул и, не спускаясь с лестницы, взглянул на собеседника.

— Моя работа — вытирать твои с Джейсоном жопы, чтобы вы нигде не засветились. Теперь же, когда Джейсона, по всей видимости, разорвали на куски волки, буду заниматься только тобой.

— Заткнись, — возмутился Говард, подойдя ближе к лестнице. — Джейсон жив! И когда он вернется, он пустит тебя на стейки детям!

Стив спустился на пару ступеней вниз и остановился в метре от собеседника.

— Если бы я сейчас не приехал сюда, не предупредил тебя и не убил это чмо, ты уже был бы по дороге к электрическому стулу, — на мгновение замолчав, полисмен стал вежливо поправлять черный грязный воротник куртки Говарда. — Не забывай, я все еще могу сделать все нужное и стать героем для всего мира. Мне только надо убить тебя, Лили и положить в твою руку пистолет. Так что не забывайся, жирный пидор.

Говард убрал руку, теребящую куртку, от своей шеи.

— Неужели ты думаешь, мы с Джейсоном не подстраховались относительно такой гниды, как ты?

— Все с вами ясно, — безразлично сказал полисмен, продолжив свой путь наверх. — Не забывай про еще один «Камаро». В этот раз красный, — крикнул он откуда-то из коридора.

Говард остался один в подвале. С нескрываемым отвращением он посмотрел на лежащий в луже крови труп молодой женщины в полицейской форме. Он понимал, что ­ближайшие несколько часов его ждет не самое приятное занятие, напоминающее разделку туши коровы.

Одно дело, когда они с Джейсоном резвились с чудными ангелочками, а другое дело — расчленение этого несуразного создания под названием «женщина». И самое неправильное, что все это придется делать на глазах детей, которые уже и так достаточно настрадались. Наверное, после всего, что им пришлось вытерпеть от него самого, пришло время доставить им удовольствие. Настоящее, чтобы кончили, наконец, они, а не он.

***

Весь день и вечер Говард промучился с телом Хеллен Эскамиллы. Разделывая ее, он поймал себя на мысли о том, что жизнь невероятно несправедлива к человеку. Старость жестока, делая тело менее эластичным, менее красивым. Детей до четырнадцати лет, с которыми имел дело Говард, было разделывать значительно проще и приятней. Запах юного здорового тела совсем другой.

Закончив с одной проблемой, он вернул на место пятерых детей, к которым уже искренне привязался. Накормив их, он прочитал им педагогическую лекцию, в конце которой рассказал, что на днях их ждет нечто новое и интересное, им наконец-то будет хорошо и по-настоящему приятно. После этого он отправился делать то, что он находил наиболее важным: чинить дверь в комнату Джейсона — место, в которое он сам не смел входить, а эта полицейская сука там еще и натоптала.

Закончив возиться с замком, он прибрал в спальне хозяина, вытер пыль и немного проветрил. Положив на место разбросанные по полу их с Джейсоном чудесные семейные фото, он отправился к себе в комнату. Там, на сосновом лакированном комоде стояло фото в рамке. Единственное их с Джейсоном фото, где лица не размыты и не закрыты. На этом снимке они вдвоем сидят в шумном баре Индианаполиса, как два лучших приятеля, закинув руки друг другу на плечи, попивая не спеша вкуснейшее пиво.

Говард протер краем рубашки стекло фоторамки и вернул его на место.

— Живой, я это знаю, — с закравшимся сомнением прошептал Говард.

Глава 17

В холл здания, расположенного на углу перекрестка, вошел молодой мужчина в привычной для сотрудников ФБР одежде. Черный костюм, черный тонкий галстук, черные сияющие новизной кожаные туфли и белая рубашка. Шон, заметив гостя, по привычке встал. Приглядевшись, он с одобрением кивнул несколько раз, оценивающе осматривая гостя.

— Отлично выглядите, мистер Хоуп.

Альфред улыбнулся.

— Спасибо, Шон. Теперь, надеюсь, коллеги не будут смотреть на меня, как на белую ворону.

— Уверен, теперь они будут смотреть на вас еще и с завистью.

— Ты мне льстишь, Шон, — вежливо ответил собеседник и направился к лестнице.

Поднявшись по ней, он уверенно открыл двери.

— Простите за опоздание, коллеги, — безразлично произнес Альфред, не обращая внимания на окружающих.

Проводив взглядом новичка, агент Кейт Данкан ахнула.

Альфред, прежде чем устроиться за своим рабочим столом, положил на него коричневый кожаный портфель, который он приобрел в течение свободного от дел уик-энда. Открыв ноутбук, он включил его. Экран засветился. В центре появилась графа для заполнения. Чтобы войти в основной интерфейс, необходимо было ввести несложный пароль. Благо все необходимые коды доступа и пароли, как и обещал Поласки, Альфред получил еще в пятницу вечером.

Альфред не успел ввести и несколько символов, как прозвучал сигнал полученного сообщения. Достав смартфон и проверив мессенджер, он увидел сообщение от своего непосредственного начальника — Риты Коулмен: «Агент Хоуп, жду вас в своем кабинете, как только вы появитесь на работе. По коридору налево».

Внутри Альфреда затрепетало нечто приятное, некая еле ощутимая искра, заставляющая немного волноваться, но все же идти навстречу этому волнению. Он и не мог представить, что начальница вызывала его, чтобы сделать ему первый выговор по поводу того, что он не появился вовремя на рабочем месте, еще и без уважительной причины.

Встав из-за стола, новичок поправил на себе костюм. Выйдя за двери, он повернул налево и прошел по узкому коридору с десяток метров, пока не уперся в неприметные серые двери, на которых висела табличка «Директор Рита Коулмен».

Новичок постучал.

— Входите, — послышалось из-за них.

Альфред дернул за ручку и заглянул внутрь.

— Вы меня вызвали.

— Да, проходите, присаживайтесь, — строго сказала Рита, готовясь показать провинциальному патрульному, кто здесь главный.

Положив на стол папку с бумагами, она откинулась в удобном кожаном кресле и скрестила руки на груди.

Подчиненный своим видом поставил ей подножку, усмирив в одно мгновение. Твердая, будто сталь, карьеристка Рита Коулмен давно не чувствовала ничего подобного. В последний раз, быть может, в колледже, когда ей нравился классический красивый хулиган с плохой успеваемостью,