Охотники за партизанами. Бригада Дирлевангера - Дмитрий Жуков

Для проведения операции «Герман» соединение Готтберга было поделено на пять оперативных групп. Первая группа должна была наступать с направления Новогрудок — Лида, вторая — Новогрудок — Барановичи. Третья группа — в юго-западном направлении по линии Заславль — Воложин — Богданово, четвертая и пятая — из районов Минск — Дзержинск — Столбцы. Наступление намечалось вести из района Мир — Рубежевичи — Раков — Богданово — Ивье — Пузино — Кореличи — Мир[667].

Дирлевангеру поручили командовать четвертой айнзатцгруппой (в документах обозначалась литерой «D»). Помимо штрафного батальона в составе группы действовали I батальон 2-го полицейского полка СС и батальон 31-го охранного полицейского полка. Сбор информации о противнике, допрос пленных и перебежчиков был возложен на приданную команду СД во главе с унтерштурмфюрером СС Дадичеком.

Боевой группе 31-го охранного полицейского полка давались указания (в оперативном приказе от 7 июля 1943 г.), как необходимо действовать после блокирования партизан: «Начиная с 22 июля 1943 г. закрыть линию Делевичи — Петрашунцы — Першай — Кладки и предотвратить прорыв противника на север. Если наступление оперативной группы Дирлевангера проводится на левом фланге перед 31-м охранным полицейским полком, то 31-й полк прикрывает Першай в юго-западном направлении до излучины реки Изледь. Необходимо поддерживать связь с группой Дирлевангера. Находящиеся на севере от Воложина деревни Дайнова, Вильки, Дубина, а также два передовых оборонительных сооружения Дубина, жители которого, вероятно, дружественны бандам коммунистов, следует блокировать подразделениями 31-го охранного полицейского полка»[668].

Другие оперативные группы (1-й мотопехотной бригады СС, «Грип», «Кернер») получили аналогичные задачи. Им было приказано заблокировать Налибокскую пущу с северной, западной, южной и юго-восточной стороны, пресекать все попытки партизан вырваться из окружения. После того, как будет завершена боевая фаза операции, в районе планировалось провести большую «операцию по эвакуации» (Evakuierungsoperatiori). Говоря иначе, вывезти все трудоспособное население на специальные пункты, максимально изъять сельскохозяйственную продукцию[669].

Партизанская разведка отмечала прибытие немецких войск в Лиду, Новогрудок, Молодечно и Барановичи. Командование партизанского центра в Налибокской пуще под руководством В.Е. Чернышева (кличка «Платон») отдало приказ отрядам о подготовке к предстоящим боям. Приводилось в полную боевую готовность вооружение, пополнялись запасы боеприпасов. На подступах к базам «народные мстители» возвели оборонительные сооружения, заминировали пути возможного подхода противника. Также были сделаны завалы, разрушены мосты, вырыты противотанковые рвы[670].

По воспоминаниям В.Е. Чернышева, командование зоны, учитывая то, что много людей ушло в лес под защиту партизан (35 тыс. человек), посовещавшись, решило одной частью бригад и отрядов оборонять пущу, а второй — выйти в тыл к немцам и наносить им удары. Встречается, правда, и другая точка зрения. Израильский исследователь И. Арад утверждает, что партизаны избрали тактику прорыва или просачивания через немецкие боевые порядки, прочесывающие лес[671].

Операция «Герман» началась 13 июля 1943 г. Оперативные группы СС и полиции перешли в наступление и приступили к окружению партизанской зоны. Партизанские отряды встретили противника на подступах к зоне ударами маневренных групп и из засад и задержали продвижение эсэсовцев на два дня. Отдельные партизанские отряды сразу же попытались прорваться через боевые порядки немцев. В частности, 15 июля на участке, где вел наступление 57-й батальон капитана полиции Зиглинга, один из отрядов партизан намеревался форсировать Неман и выйти в безопасный район. Однако батальон пресек эту попытку и нанес «народным мстителям» тяжелые потери[672].

16 июля немцы вошли в Налибокскую пущу. Это вызвало определенную панику у населения, в том числе еврейского. Люди, по словам одного очевидца, в страхе бросились бежать к болотам, несколько евреев было убито, часть была поймана. На берегах Немана и на дорогах эсэсовцы выставили заслоны с пулеметами, чтобы никого не выпускать из блокированного района[673].

Следует подчеркнуть, что личный состав частей СС и полиции перед операцией был проинструктирован, как надо действовать в лесисто-болотистой местности. В приказе Готтберга от 7 июля 1943 г. подчеркивалось: «Надо обязательно принять во внимание, особенно с учетом предыдущих столкновений с партизанами, что как только партизаны понимают, что подверглись нападению, они пытаются скрыться в непроходимых болотах или замаскироваться под мирных жителей… На этой территории, изрезанной болотами и водными потоками, войска должны быть подготовлены к использованию водных путей и строительству вспомогательных мостов»[674].

Боевая группа Дирлевангера сочетала боевые действия с карательными акциями. Начиная с 18 июля, штрафной батальон «зачищал» населенные пункты. Из деревень Путники, Володьки, Олехновичи 1-я рота батальона угнала все население в возрасте от 15 до 50 лет. Причем эсэсовцы не принимали во внимание даже то, что часть захваченных ими людей являлись служащими волостных управ Декшаны и Дуброво и имели на руках пропуска. В Раковской волости батальон опустошил две деревни и отобрал у крестьян от 250 до 300 лошадей, что вызвало большое возмущение у районного уполномоченного по сельскому хозяйству Шмитца, подготовившего доклад о срыве уборки урожая[675].

Однако возмущение гражданских властей Дирлевангер пропускал мимо ушей. Его подчиненные продолжали уничтожать деревни. Так, «особому обращению» подверглись жители Воложинского района. Буквально за три-четыре дня было сожжено 11 населенных пунктов: Нелюбы, Макричевщина (15 жертв), Лапицы (50 убитых), Романовны, Довгулевщина (17), Полубовцы (21), Дубовцы, Слобода (10), Пилюжино, Юзефово, Среднее Село (58). Жуткая расправа произошла в деревне Доры, где эсэсовцы сожгли 106 человек[676].

По мнению некоторых специалистов, деревню Доры немцы уничтожили осенью 1943 г.[677]. Но большинство историков, в том числе немецких, считает, что трагедия произошла в июле 1943 г.[678]. Вот что рассказал на процессе в 1961 г. один из бывших членов штрафного батальона: «В деревню Доры мы приехали вечером. Переночевали, а утром раздался удар колокола в церкви. Это послужило началом сбора. Все население было согнано в церковь и еще в один дом. Я стоял возле крыльца церкви. Когда люди там были собраны, немцы бросили в церковь несколько гранат, застрочили из пулемета и автоматов, облили стены какой-то жидкостью и подожгли»[679].

Из донесения районного уполномоченного по сельскому хозяйству в Воложине (от 25 июля 1943 г.) также видно, что до 22 июля особый батальон СС успел опустошить несколько деревень. Штрафная часть намеревалась сжечь населенный пункт Першай, но благодаря вмешательству командира III батальона 31-го полка деревня осталась цела. Другим деревням повезло гораздо меньше. Личный состав батальона дошел даже до того, что расстреливал из автоматов скот. Конечно, кое-что солдаты СС забирали себе, но то, что они не могли увезти, уничтожали на месте. Метод проведения операции батальоном Дирлевангера, отмечал районный уполномоченный по сельскому хозяйству в Воложине, привел к тому, что в ряде деревень была поставлена под угрозу эксплуатация хозяйства из-за отсутствия рабочей силы[680].

К концу июля положение «народных мстителей» осложнилось. Во время зачисток многие партизанские отряды распались, дисциплина ослабла. Отбившиеся от бригад партизаны объединялись в бесчинствующие группы, которые нападали на евреев. Так, к примеру, погиб один из членов отряда Вельских, отказавшийся отдать свое оружие. Советские партизаны ограбили еще несколько мужчин из отряда Вельских, отобрав у них часы и несколько золотых вещей[681].

Также выяснилось, что в отдельных отрядах отсутствовали должное руководство и организованность, а в некоторых — совершенно ничего не знали о тактике партизанских действий, в результате среди «народных мстителей» отмечались большие потери. Например, 26 человек из отряда им. Пархоменко, войдя в один из сожженных хуторов, спрятались в яме, где их обнаружили поисковые группы СС. Немцы никого не пощадили. Всех партизан казнили, а их трупы изуродовали до неузнаваемости[682].

1 августа 1943 г. Готтберг отдал приказ о начале «операции по эвакуации». Боевые группы прочесывали район Еремичи — Старшина — Каращеты — Рудня — Першай — Жартовичи — Поташня — Делятичи — Куписк. Население, пригодное для использования на работах, надлежало полностью вывезти, неработоспособных лиц — передать в распоряжение соответствующих областных комиссаров. Сельскохозяйственное имущество подлежало учету. Населенные пункты следовало разрушить или сжечь[683].