Подводные камни - Иван Максименко

— Солнышко, ты о чем это? — выложил глаза Остент.

— Да я так, просто рассуждаю, — равнодушно махнула рукой Вероника, — природа вдохновила меня на философские рассуждения.

— А ты их записывай, потом книгу издашь.

— Ой, зачем самой на себя компроматы писать? Лучше так пофилософствовать, на свежем воздухе…

— А если ты приняла это решение из слабости? Ты сама говоришь, что ошибки совершаются, когда человек действует слишком самоуверенно.

— Нет, Муки, нет. Я больше не иду на поводу у слабости. Я стряхнула с себя все чужие недостатки и думаю только своей головой. У меня остался всего один выбор. И я чувствую твердую почву под ногами.

— Ну, раз так, Вероника, надеюсь, что этот выбор не станет проигрышным для нас обоих…

37

Пятое октября. Около девяти вечера

— …Я сделал все, что надо, — оглянувшись опасливо по сторонам и убедившись, что редеющий поток прохожих не обращает на него никакого внимания, тихо произнес Михаэль Остент, стоявший вместе со своей любовницей посреди старого Королевского моста в центре столицы, связывавшего два ее берега.

— Хорошо, — буркнула Вероника, облокотившаяся на холодные каменные перила моста, под темной статуей святого, и тоже посмотрела, что твориться за спиной.

— Я тебе передам номер, когда к машине вернемся, — разглядывая набережную, отражавшуюся в черноте воды жухлой вереницей разноцветных огней, добавил Остент, — меня заверили, что этот человек сделает все корректно. Только не вздумай звонить ему со своих номеров. Лучше всего пользуйся таксофоном. Карточку где-нибудь купи, в киосках у центрального отделения почты, думаю, они продаются. На соседней улице я видел таксофон, так что имей это в виду, если не сможешь с другого места позвонить. Как пойдем обратно, я тебе его покажу.

— Да, я понимаю. Сколько будет стоить это дело?

— Сказали, что зависит от заказа. В твоем случае — не больше сорока тысяч евро. Передам тебе соответствующую сумму, как только договоришься с посредником. Его зовут Генри. Скажешь ему, что звонишь от имени «Армани». Он догадается, о ком речь.

— Как? Армани?

— Да, — кивнул бизнесмен и оглянулся по сторонам. — Как позвонишь ему, сразу сообщи. По телефону ничего обсуждать не будем. Все важные разговоры — только при личной встрече, без свидетелей.

— Поняла.

— Вероника, у тебя все еще есть возможность передумать. Смотри, не сделай то, о чем будешь потом всю жизнь сожалеть.

— Все о чем мне стоило бы сожалеть, уже давно сделано, Муки, — хмуро ответила вдова, — я исправляю старые ошибки, так что сожалеть тут попросту не о чем.

— Это тебе может стоить слишком дорого.

— Если я не буду действовать решительно, это может стоить еще дороже.

— Ну как знаешь… — пожал плечами Остент и вздохнул, — я тебя только попрошу быть максимально осторожной, чтобы мое имя не было в этом замешано…

— Беру всю ответственность на себя, Муки, тебя это никоим образом не коснется.

— Верю, что не подведешь, солнышко. Надеюсь, что за это нам потом не придется расплачиваться собственными жизнями.

— Нет, тебе придется лишь страстно любить меня и ничего больше, — улыбнулась молодая женщина и, обняв своего любовника, поцеловала его в губы.

— Ну, с этой тяжелой обязанностью я, думаю, как-нибудь справлюсь, — ощерился бизнесмен, — а, кстати, не пора ли нам идти к машине? Можем заехать в какое-нибудь уютное местечко, выпить по бокалу вина перед сном. Как тебе такая идея?

— Ой, давай завтра, Муки, — мягко возразила Вероника, — лучше дома на диване поваляемся лишний часок.

— О, это тоже неплохое предложение, дорогая, я его принимаю. Позвольте, я вас возьму под ручку, мадам.

— Ах, какой вы галантный, месье! — притворно ахнула молодая женщина и подала руку Остенту, ухмыляясь. — Ведите меня, ведите!

Шестое октября. Шесть часов вечера

Вероника, дозвонившись днем до посредника и определив время и место встречи, мчалась по шоссе, рассекавшему северо-восточные окраины Калиопы. Следуя инструкциям, она проскочила заправку и небольшую фабрику рядом с ней, скрытую за желтым забором, и подъехала к одноэтажной коричневатой постройке, над главным входом которой висела табличка с незамысловатым названием: «Кирпичный дом».

Молодая вдова припарковала свой внедорожник у фасада кирпичного здания с врезанными в него большими круглыми окнами, покрытыми тонированной пленкой, и зашагала настороженной походкой к двери. Порог этого не слишком презентабельного ресторана, стоявшего у оторочки зеленого луга за шоссе, немного поодаль от соседних строений, она переступала впервые и не знала о нем ничего кроме слухов, что сюда часто слетаются криминальные авторитеты города.

— Добрый день, вы Вероника? — любезно спросил подошедший к вдове мужчина лет пятидесяти в черном свитере и голубых джинсах.

— Да. А вы Генри? — встав посреди длинного зала, обставленного двумя рядами накрытых белыми скатертями столиков по краям, образуя широкий проход посредине, ответила Вероника и взглянула внимательно на сутуловатого черноволосого господина с длинным заостренным носом и пытливыми глазами.

— Да, это я. Пройдемте в мой кабинет, там обсудим ваше дело.

Посредник, сказав немолодой женщине, стоявшей за барной стойкой, что у него важная встреча, повел за собой свою клиентку и, пройдя по короткому коридору сбоку от бара, зашел в небольшую комнату с бежевыми стенами и одиночным окном.

— Присаживайтесь на диван или в кресло, как вам удобней, — указывая на старый кожаный диван и два кресла у стены, сказал Генри и подошел к простому рабочему столу сбоку от прикрытого шторкой окна, на котором стояли компьютерный монитор, куча документов, пепельница из толстого стекла и пластиковый стаканчик.

— Спасибо, — сипло ответила вдова и присела в одно из кресел.

— Армани сказал, что вам кто-то очень сильно мешает, — опираясь ладонями о столешницу, повернувшись лицом к собеседнице, произнес посредник и посмотрел на нее пристальным взглядом.

— Да, — кивнула Вероника, глядя напряженно на Генри, — так сильно, что лучше бы его не было на белом свете.

— Вот как… — хмыкнул мужчина и, проведя рукой по своей лысоватой макушке, угодливо улыбнулся. — То есть, без него лучше, чем с ним, да?

— Именно.

— Понятно. Мне необходимо знать, что это за человек, тогда скажу насколько это выполнимо, и сколько вам это будет стоить.

— Ему двадцать пять лет, танцует стриптиз по клубам. В общем, он мелкая рыбка, — деловым тоном, немного осмелев, объяснила Вероника.

— Его надо только припугнуть или убрать совсем?

— Его лучше убрать. Раз и навсегда.

— Понятно, — поглаживая подбородок, ответил посредник, — это выполнимо. Вы принесли фотографию?

— Да, — кивнула вдова и достала из дамской сумки белый лист бумаги, на котором был напечатан снимок Родриго, — я тут записала адрес, телефон и его личные данные.

— Да, это пригодится. Он постоянно находится в Калиопе?

— Да, он редко покидает город. Кстати, он ездит на моей личной машине. Можно сделать так, чтобы машину не повредили? Чтобы ее не могли связать с этим делом?

— Можно, — слегка удивившись такой просьбе, кивнул Генри. — Вы напишите тогда номер и марку машины.

— Хорошо, — вдова приняла обратно лист бумаги и добавила под изображением опального любовника регистрационный номер красного ауди. — Вы возьметесь за это?

— Вы уверенны, что не передумаете?

— Уверена.

— Тогда это будет стоить вам тридцать тысяч евро.

— Я согласна, — задумавшись на мгновение и сжав ручки дамской сумки, кивнула Вероника, — когда и как передать вам деньги?

— Можно и завтра, — снова угодливо улыбнулся Генри и посмотрел на календарь, висевший на стене. — Скажем, в пять часов. Это вас устроит?

— Да, пять часов меня устроит. Мне снова сюда приехать?

— Да, конечно. Здесь, так сказать, моя штаб-квартира. Подождите, я вам дам одну штучку, — посредник подошел к большому деревянному шкафу у стены напротив окна, открыл дверцу и достал изнутри картонную коробку, в которой лежали десятки старых мобильных телефонов и зарядные устройства к ним. — Я буду держать с вами связь по этому номеру, — вставляя сим-карту в один из аппаратов, объяснил Генри, — когда мои люди выполнят заказ, я вам скину сообщение. Вы мне не звоните, если надо я вас сам наберу. Как получите сообщение от меня, нужно будет уничтожить сим-карту. Лучше всего спустите ее в унитаз. От телефона тоже нужно будет избавиться.

— Я понимаю. А когда примерно ждать результаты?

— Ну, давать конкретные сроки невозможно, вы ведь сами понимаете, что тут все зависит от обстоятельств. На это может уйти от нескольких дней до нескольких недель. Нужно ведь дождаться удачного момента.