Синтез (СИ) - "Токацин"

— Чего?

— Ещё один вылет? — командир «научников» недовольно щурился. — Из-за тебя от работы отвлекаются Хольгер и Линкен. Хорошо, что хотя бы Иджес к вам не присоединяется. Но это ещё полбеды. Хуже, что ты сам о работе давным-давно забыл.

Гедимин ошарашенно мигнул.

— Я работаю, — процедил он, и его глаза опасно сузились. Таких обвинений ему ещё никто не предъявлял.

— Ты развлекаешься, — презрительно скривился Константин. — Работа от игр отличается наличием цели и результата. Какая цель у твоих взрывов? Чего ты достиг в этом году, переведя несколько килограммов реагентов? Ты хотя бы один вывод за это время сделал?

Кулаки Гедимина медленно разжались — Константин, как ни неприятно было это признавать, был отчасти прав.

— Выводы… Да, я их сделал, — кивнул он. — Осталось кое-что уточнить. Вечером расскажу.

…В герметичном контейнере лежал красноватый порошок — измельчённая неокисленная медь. Себе Хольгер оставил чёрный газовый баллон с подписью «NE».

— Запасаешься катализаторами? — хмыкнул Гедимин.

— Ведомство не торопится нас снабжать, — пожал плечами Хольгер. — А ты не хочешь себе управляющий стержень из чистого диспрозия? Вдруг именно его не хватает твоему реактору…

Гедимин мигнул.

— Нет, — он покачал головой. — Непохоже, чтобы что-то могло погасить эту реакцию. Ладно, расходимся.

«Попробую ещё раз,» — он покосился на очередной чертёж полевой структуры. Ещё ни одна из них не продержалась больше десяти микросекунд.

… - Пятнадцать! — крикнул Линкен, помахав анализатором. Гедимин в первую долю секунды сердито сощурился — такое обращение могло повредить прибору — но во вторую изумлённо мигнул.

— Пятнадцать микросекунд? А что на выходе?

— Двадцать три — ирренция и ещё три… почти четыре — меди. Эй! Оно само себя воспроизводит?!

Гедимин хмыкнул.

— Исходного было гораздо больше, — напомнил он. — А так — интересный результат. Хватит махать сканером, щупы отломишь.

Он достал ежедневник с последним чертежом и аккуратно подчеркнул заголовок. Из всех его схем это была самая долговечная — если так можно сказать о структурах, существующих миллионные доли секунды.

…Они собрались в «чистой» лаборатории — все, включая Иджеса, и даже Ангус, заинтересовавшись, попытался к ним присоединиться, но был отправлен обратно в реакторный отсек.

— Ну? — спросил Константин, пристально глядя на Гедимина. Тот положил перед ним копию последнего чертежа из ежедневника.

— Пятнадцать микросекунд… — командир едва заметно поморщился. — Отличный промышленный образец. Хоть сегодня запускай в производство.

Линкен фыркнул.

— Не нравится — сделай лучше!

— Тихо вам, — Хольгер обвёл всех сарматов недовольным взглядом. — Пусть говорит Гедимин. Константин, если ты не хотел его слушать, незачем было приглашать.

Северянин поморщился, но замолчал. Гедимин смотрел в стену и задумчиво щурился.

— Нет материалов, способных выдержать один рабочий цикл взрывного реактора, — медленно проговорил он. — Если доходит до взрыва, установка разрушается. Если бы не это…

— Ну да, сама по себе задумка неплоха, — покивал Хольгер. — И выработка ирренция, и побочные продукты… Может, построить прерывный реактор? Генераторы на безопасном расстоянии и несложная программа. Взрывается одна структура — они строят новую. Единственное — надо наладить подачу исходного продукта…

— Ещё один отличный промышленный образец, — пробормотал Константин. — Так и вижу, как предлагаю это Нгылеку. Где найти столько психов-взрывников, чтобы набрать на такой завод хотя бы одну рабочую смену?!

— Эй, теск! — Линкен показал северянину кулак.

Можно было бы вмешаться, но Гедимин только посмотрел на взрывника и снова направил взгляд в стену. «Подача исходного продукта… Верно! Именно это может помочь.»

— Есть другая мысль, — сказал он. — Я наблюдал за взрывами… Это выглядит так, словно лучевые потоки освобождают место в пространстве. Специально воссоздают вакуум, и как только он появляется…

Константин хмыкнул.

— Специально? Ты говоришь о потоке квантов, — напомнил он. — Делать что-то намеренно — привилегия разумных существ, а не физических явлений.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Гедимин досадливо сощурился.

— Я говорю — если непрерывно вбрасывать реактив, вакуума не будет. Возможно, тогда обойдётся без взрыва. Ни разу не видел взрыва, когда в точке пересечения было какое-то вещество. Наверное, без вакуума он невозможен.

Константин заинтересованно хмыкнул.

— Насколько я понимаю, подача не должна прекращаться ни на… четырнадцать микросекунд? — он ткнул пальцем в чертёж. — Я бы посмотрел, как ты её наладишь. Однако — звучит почти разумно.

— Эта установка могла бы работать на жидком броме, — вмешался Хольгер, глядя в сторону. — Жидкость удобно подавать самотоком.

Гедимин качнул головой. «Это без меня. И мог бы не выдавать нас обоих перед Константином.»

— Я сделаю пробную установку на окиси кремния, — сказал он. — Окись кремния, возможно — железо. Всё, что легче, — бесполезно, что тяжелее — бессмысленно.

Константин задумчиво потёр подбородок.

— Ещё одна здравая мысль. Это очень распространённый и дешёвый материал. Если ты действительно сможешь синтезировать ирренций из оксида кремния, это будет настоящий прорыв.

— Синтезировать несложно. Сложно удержать, — буркнул сармат, вспомнив десятки испарившихся установок. «Но если наладить непрерывную подачу…» — он потянулся за ежедневником.

— Не забудь дать мне свой чертёж на обсчёт, — сказал Константин. — И то, что мы услышали здесь сегодня, изложи в письменном виде. По крайней мере, у меня будет чем отчитаться перед Ведомством.

Глава 66

01 октября 43 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Хорошо, что в прошлый раз поставили везде поля, — вздохнул Хольгер, посмотрев на небо.

Солнце не показывалось третий день, дождь не прекращался более чем на четыре часа вот уже неделю. Полигон Линкена, залитый водой, как один большой, но неглубокий водоём, под порывами ветра шёл рябью. Только две воронки из множества разбросанных по местности остались незатопленными, — те, что были прикрыты защитным полем.

— А бункер не накрыли, — Гедимин посмотрел на яму, на уровень воды в ней, и недовольно сощурился.

— Атомщик боится жидкой воды? — ухмыльнулся Линкен, спрыгивая в «бункер». Вверх полетели брызги, мокрый песок и растительные остатки. Гедимин стряхнул с сапога клочок коры и жестом приказал взрывнику выбираться.

Хольгер, посмотрев ещё раз на небо и зябко поёжившись, забрался на миниглайд и полетел к своей воронке. Гедимин, установив излучатели в нескольких метрах от краёв ямы — ему уже не требовалась проверка, он и так видел, где сойдутся лучи — достал из карманов несколько деталей и стал соединять их.

— Что это? Это сделано не из поля, — заметил Линкен. — Думаешь, выдержит удар?

— Податчик сырья, — Гедимин скрепил собранное устройство с ёмкостью, наполненной мелкой бесцветной пылью, и приделал к шару защитного поля. — Проверим. Если продержится, пока не закончится сырьё, этого будет достаточно.

Сармат смотрел на конструкцию с сомнением — она была снабжена точным таймером, но речь шла о мельчайших долях секунды… «Всегда можно доработать,» — решил он наконец и, отвернувшись от «реактора», быстро пошёл к затопленной воронке. В этот раз защитных полей вокруг воронки почти не было — только там, где воздушная волна могла докатиться до Хольгера, а значит, следовало ждать сильного взрыва.

«Прикрой уши,» — жестом скомандовал Гедимин, забирая у Линкена пусковое устройство. Взрывник ухмыльнулся.

— Сейчас бабахнет?.. Атомщик, а тебе никогда не хотелось убрать все эти плёнки и шарики и посмотреть, как оно бабахает на самом деле? По мне — оно того стоит!

Гедимин мигнул.

— Не вижу никакого смысла в этом опыте, — пробормотал он. — А уши прикрой. Attahanke!