Бразилья - Йен Макдональд

– Вы знаете мои полномочия, вы ведь видели свидетельство, которое дал мне отец Магальяйнш?

– Да что вы? Неужели вы действительно думали, что у вас все получится? Думали выступить против меня? Я мог бы попробовать. Но нет, это была бы пустая трата времени.

Указательный палец слегка приподнялся, и на Квинна нацелили десяток арбалетов. Он смиренно опустил руки. «Видите, я, как Христос, не сопротивляюсь». Как быстро он забыл о хитрости и умениях жителей джунглей.

– Вы всегда говорили о том, что вам нужно самое сложное задание. – Как далеко простирается осведомленность этого человека? – И у меня есть для вас такое задание. Я надеялся, что вы возьметесь за него с охотой, даже с радостью. Теперь же, похоже, мне придется вас принуждать.

– Я не боюсь принять мученичество от ваших рук, – ответил Квинн.

– Разумеется, нет, я и не думал, что смогу заставить вас подчиниться поставив под угрозу вашу собственную жизнь. Просто подумайте о том, что на каждый арбалет, нацеленный на вас, приходится три арбалета, нацеленных на доктора Робера Фалькона, пока он сладко спит в своем гамаке рядом с местом слияния Белой и Черной рек.

Они какое-то время молча стояли на коленях, а вокруг раздавалось вечернее богослужение леса: насекомые, лягушки, ночные птицы. Квинн почти незаметно кивнул. Палец отца Диего дрогнул, и арбалетчики рассеялись, словно мысли.

– Итак, какая же задача у вас самая трудная?

– За рекой Игуапара живет кочевое племя, игуапа, которые покинули традиционные места обитания, когда другие племена убегали от бандейрантов и орденов поменьше. Вам будет интересно узнать, что их язык не родственен тупи и не является вариантом наречия аруаков. Среди всех народов в районе Риу-Катримани и Риу-Бранку они известны как племя пророков. Они считают, что во сне время течет так же, как и в реальности. С ними советуются остальные племена, и игуапа всегда оказываются правы. Из-за легенд они стали неприкасаемыми: игуапа никогда не участвовали в местных войнах. Моя задача – принести игуапа Христовую любовь и Спасение, но это скрытный народ. Другие племена защищают их, даже те, что приняли Город Бога, и пока что моим миссионерам не удалось достичь успеха.

– Моим предшественникам, – сказал Квин. – Тем самым, которые, по вашим словам, отбыли отсюда по доброй воле и в добром здравии. Вы обрекли их на мученичество.

Гонсалвеш задумчиво надул губы:

– Ну, я не думал об этом в таком ключе, но вы правы – да, да, мученичество, думаю, речь именно о нем. Разумеется, никто не выжил.

– А они вернулись?

– Их мучили видения, бред, безумства. Их разум был полностью разрушен, одни лепетали что-то нечленораздельное, другие и вовсе потеряли дар речи и ни на что не реагировали. – Гонсалвеш сложил руки в невольном молитвенном жесте и дотронулся ими до губ с удивлением и благоговением. – Большинство умерли через несколько дней. Один, крепкий немец, продержался две недели. Отец Кальтенбахер натолкнул меня на идею, что человек с более развитыми интеллектуальными способностями сможет выжить и даже сможет сохранить разум в целости, дабы рассказать об увиденном в племени игуапа.

– Ваша неуемная гордыня ведет вас к безумию, если вы считаете, что мой приезд обусловлен чем-то, кроме приказа Магальяйнша.

– Вы в это верите? – спросил Гонсалвеш. – Правда. – Он снова приложил сложенные руки к губам. – Завтра вы отбываете с вашими рабами и командой моих гуабиру вверх по рекам Катримани и Игуапара. Люди, которые используют таланты игуапа, знают, где их найти в случае необходимости. Вы понимаете, что я не позволю вам путешествовать без сопровождения.

– Мануэл – не мой раб. И Земба тоже, у него есть вольная, он – свободный человек.

– Уже нет. Он станет членом моей личной свиты. А теперь желаю вам доброй ночи, святой отец, завтра вам предстоит долгое и трудное путешествие, нужно хорошенько отдохнуть. Поешьте, выспитесь, посвятите время молитве и размышлениям. Возрадуйтесь, святой отец, вы увидите доселе невиданную красоту и останетесь в живых.

И снова по мановению пальца из темноты молча вынырнули арбалеты. Квинн, великан среди разрисованных индейцев, взявших его в плен, оглянулся.

Гонсалвеш так и сидел на коленях перед столом, перо снова уверенно двигалось по бумаге. Почувствовав на себе взгляд ирландца, он поднял голову и улыбнулся широкой и довольной улыбкой.

– Я завидую вам, святой отец. Правда завидую.

Богоматерь Телесериалов

9—10 июня 2006 года

«О Диа» поместила статью на первую полосу. «Жорнал ду Бразил» отвел под новость вторую страницу, но там на обложке была жена главы Бразильской конфедерации футбола в одних футбольных гетрах, которая к тому же правильно держала мяч, с таким не потягаешься. Газета «Коррейу бразильенсе» тоже отправила заметку на вторую полосу, но еще дала резюме событий в разделе «Развлечения», а в спортивном разделе напечатала анализ на три страницы, из которого следовал вывод, что, возможно, пришло время объективно взглянуть на Мараканасо, ведь тот матч свел на нет самодовольство национальной сборной, и она отлично выступила в 1958 и 1970 годах, а Карлос Паррейра[200] хорошо усвоил урок 1950-го. Даже газета «Фолья де Сан-Паулу», которая считала любой материал, относящийся к кариока, ниже своего достоинства, поместила статью в самом низу первой страницы: «ПРОДЮСЕРЫ РЕАЛИТИ-ШОУ В РИО РЕШИЛИ ПОДВЕРГНУТЬ ПУБЛИЧНЫМ ПЫТКАМ жертву Мараканасо». Журнал «Копакабана Сандэй» поместил на всю первую страницу фотографию «профессионального кариока» Раймунду Суареса с распростертыми руками, на лице старика застыло выражение праведного отвращения, за ним возвышалась Сахарная Голова и виднелся подзаголовок: «ОНА ЗАСТАВИЛА МЕНЯ ПРЕДАТЬ ДРУГА». «Глобу» выбрал самый ядерный вариант. Его мультимедийная сеть была в десять раз больше, чем у Четвертого канала, но при этом «Глобу» видел в юном сопернике-выскочке серьезную угрозу для своей ключевой аудитории и никогда не упускал возможности облить соперника дерьмом. Шапка гласила: «СНОВА ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД», под заголовком красовалась фотография Барбозы, вставшего на колени, словно в молитве, а за ним в сетке ворот покоился мяч. В низу левой колонки разместили снимок Адриану в серферских шортах, который сделали на конференции во Флорианополисе. «Адриану Руссу, который отвечает за безвкусные телешоу, ориентированные на молодежь („Гей-джунгли“, „Звезда в застенках“, „Грязные свиньи “ и т. д.), сказал, что данное телешоу находится на ранней стадии производства, и оно является одной из многочисленных программ, посвященных будущему чемпионату мира. По его словам, проекту пока не дали зеленый свет. На вопрос о том, предполагалось ли подвергнуть восьмидесятипятилетнего бывшего вратаря „телесуду“ и публичному унижению, программный директор заявил, что Четвертый канал намерен и дальше удерживать свои позиции в качестве ведущего производителя громких, провокационных и популярных шоу, но унижение пожилых и уязвимых членов общества не соответствует его политике».

Они позвали Адриану на ужин в «Сатирикон» вместе с женой и другими гостями, а потом заставили прилюдно оправдываться.

На второй странице обнаружилась фотография штаб-квартиры канала на Руа Мунис Баретто под заголовком «ОБИТЕЛЬ ЛЖИ», а дальше под надписью «ЛИСТ ПОЗОРА» перечислялись самые худшие шоу Четвертого канала от «Голого диктатора» до «Королевы на день». Сама Марселина фигурировала на третьей полосе в виде размытого снимка с мобильного, на котором она отрывалась на вечеринке в кафе «Барбоза», взгромоздившись на стол с литровой пластиковой бутылкой пива «Скол» в руке. Селсу, закатив глаза, изображал, что лижет ей зад.

Королева Грязи

Это фотография продюсера Четвертого канала, которая ответственна за надругательство над Барбозой, снятая во время вечеринки с коллегами, а точнее, настоящей попойки с наркотиками и сексом. Марселина Хоффман – одна из самых противоречивых продюсеров Четвертого канала, ее программа «Звезда в застенках», шоу талантов для заключенных женской тюрьмы, вызвала небывалое количество жалоб, когда выяснилось, что победительницу выпустят на свободу вне зависимости от тяжести содеянного ей преступления. По иронии судьбы сеньора Хоффман сама выдала секрет канала, так как по ошибке отправила письмо, в котором излагалась подлинная цель передачи, журналисту Раймунду Суаресу, предварительно солгав Королю Кариока, чтобы тот помог найти Барбозу. Сеньора Хоффман – известная в Зона-Сул тусовщица, она пользуется дурной славой из-за неумеренного употребления алкоголя и кокаина. Коллеги говорят, что она «фактически подсела на пластическую хирургию». В последнее время ее имя связывают с Эйтором Серра, уважаемым диктором с Четвертого канала…

Газета выпала из пальцев Марселины. С животным воплем она повалилась на спину среди таблоидов и газет, разбросанных по полу в квартире Эйтора и пестревших громкими заголовками: «Помогите нам найти Барбозу первыми! Награда 50 000 реалов», «Спасем Барбозу! Пятидесяти лет достаточно».